Днем наши новобранцы были похожи на вампиров, «Старшина» тоже не красавец, это же не соломенное чучело, в которое на стрельбищах штык пихают. Здесь и кровавые брызги во все стороны летят, и звук соответствующий. Хорошо, никого обедом покормить не успели, а то перевели бы продукты зря. Да и еще пару дней на продуктах сэкономим, это стопудово, и отложить нельзя. «Мешки» же протухнут, еще хуже будет. Останки немцев прикопали в одну яму, заодно показал, как маскировать и минировать. Пока сам, без практики. К вечеру все отмылись, постирались и переоделись в заранее постиранную немецкую и полицейскую форму. Переодеваться, конечно, не хотели, но их никто не спрашивал.

На ужин собрал всех, кроме тех, кто в дозорах, сегодня дозоры усиленные, и в них только «старики». Всем разлито, кружки мы тоже притащили из деревни. Это вообще мобилизационный набор солдата: кружка, ложка, миска, продукты на три дня. Так что на многострадальном брезенте очередной ужин. Говорить начал без предисловий.

– Вы можете меня считать жестоким, вы можете меня считать бессердечным и вообще думать обо мне все что угодно, но сегодня вы прошли свой первый этап обучения. Это обучение будет долгим и разнообразным, но учиться разбирать винтовку и автомат, стрелять и бросать гранаты для вас не главное. Такие люди нам не нужны. Только с такими знаниями вы будете вечными дежурными по кухне.

Мы научим вас убивать голыми руками, ножом, ногами и вообще любыми предметами. Но чему бы мы вас ни учили, это все бессмысленно без практики, и первый урок такой практики вы сегодня получили. Нам надо, чтобы вы пересилили себя. Вы у меня не пойдете в бой до тех пор, пока не сможете убить человека ножом, потому что наш бой накоротке.

Сегодня Сара открыла свой личный счет. Сегодня от ее имени мы повесили полицая. Прямо в центре Краславы. И то, что это сделали мы, а не она, лично для меня ничего не значит. Будем считать, что я дал этого полицая в долг. Вырастет до бойца, отдаст. Чем быстрее вырастет, тем быстрее отдаст. Я хочу, чтобы вы понимали одно. Нам не нужны самоубийцы, нам нужны бойцы, солдаты, воины, которые убьют врага и вернутся с победой. И за это мы сейчас выпьем.

Арье, Давид и Зерах становятся командирами групп. «Старшина» определит составы групп.

Майя, с сегодняшнего дня ты «Фея». Старшая у тебя «Дочка». Сара и Эстер, старшая Сара. Работаете парами, у вас своя программа подготовки. Завтра в девять ноль-ноль старшим групп подойти к «Старшине» на инструктаж. Вы все сегодня без дозоров, отдыхайте. – После чего, подавая пример, выпил крепчайший самогон и ушел не прощаясь.

На следующий день лагерь опять напоминал муравейник. Вообще-то так каждый день, просто я замечаю это, когда сижу с документами. «Дочка» и «Фея», Сара и Эстер стали у меня вечными дежурными в дозоре. Я и Серж в течение двух дней периодически находились с ними, проводя инструктаж по маскировке, передвижению, ориентированию, определению расстояния до разных объектов и прочим прикладным наукам. Учить их стрелять мы будем зимой. Сейчас нельзя шуметь, да и стрельбище должно быть практическим. Чего зря боеприпасы переводить? Отловим с «Сержем» потом пару полицаев, подвесим в лесу, и пусть развлекаются. Пробыли мы в лагере два дня. На дороге тихо, если машины и искали, то явно не здесь. На второй день испортилась погода, хорошо, что два грузовика уже полностью пусты, так что все спят в них.

7 августа 1941 года

Опять раннее утро, опять нас разбудил «Старшина». Сегодня мы едем вдвоем с «Сержем». Я вырядился немцем, а он полицаем, буду изображать немого, но важного господина. Сравнивая карту с местностью, я обратил внимание на интересную особенность, которую не давала карта. Здесь мало деревень, но очень много отдельных хуторов с зажиточными владельцами. Хутора стоят не на основной дороге, к ним ведут небольшие, но очень ухоженные проселки, которые часто заканчиваются в обозначениях тупиком. Сами хутора на карте не обозначены, получается, что дорога есть, а строений нет.

Следующий день. Район будущего базирования. Вчера весь день занимались разведкой дороги и мест будущего расположения. Наблюдали за хуторами, осматривали дороги и подъезды к озерам. Все так и есть. Любая тупиковая дорога заканчивается хутором, часто очень большим, в несколько жилых домов, не считая хозяйственных построек. За одним хутором наблюдали четыре часа, оставив мотоцикл в лесу. На хуторе, помимо многочисленных обитателей, шестеро с трехлинейками. Приехали они вечером на трех телегах и остались ночевать. Причем все три телеги здорово загружены, а на ребятках что-то вроде формы с повязками на левом предплечье и военные кепи. Ночь мы провели в лесу, на рассвете, все три телеги уехали из хутора, и мы собрались за ними проследить. Но запах почувствовал в этот раз я.

Так мы на это и вышли. Небольшой овраг, в нем два десятка наших красноармейцев. Все со следами пыток, выколоты глаза, отрублены руки, раздроблены кости. К здоровому дубу прибит летчик. Видно, прибивали еще живого и так оставили. Все ясно – наши клиенты. Отметил на карте хутор, в молчании дошли до мотоцикла и уехали оттуда. Пусть пока живут.

Вышли на дорогу Даугавпилс – Резекне. Дорога очень оживленная. Движение постоянное и в обе стороны. Опять наблюдаем за хутором. Картина та же, много вооруженного народа, разнообразные постройки и повешенный в сторонке, чтобы не вонял рядом с домами, красноармеец. Правда, здесь пооригинальничали, голову отрубили и за ноги повесили. Голову рядом на кол пристроили.

Сколько смотрю, не могу понять. Зачем? Ладно, поиздевались, попытали, хотя тоже непонятно зачем, эти солдаты явные окруженцы. А дальше? Сейчас лето, мимо смердящих трупов будут ходить твои же дети и женщины. Вот сейчас на полянке повесили. Через пару недель твои же родственники пойдут по этой полянке собирать грибы мимо смердящего трупа. Вы потом эти грибы есть будете? Я вот, к примеру, извращенец, но это понятно, я в фильмах ужасов еще и не то видел. И смотрел их так, чисто по приколу. А это зачем? Зачем, вашу мать? Кто-нибудь может мне это объяснить? Ради ненависти? Это какая же у вас ненависть, ребята? И самое главное, к кому? К этому вот молоденькому мальчишке? Не понимаю и не прощу. Я тоже такой затейник, и фантазия у меня бурная, а ненависть уже почти безграничная.

Следующий хутор. Смотрим за ним оставшиеся полдня. Похоже, я нашел что-то интересное. Вернее, не я, опять «Серж». Пришел на место нашей лежки весь черный, я его таким еще не видел, аж зубами скрипит. Ну да, очередной овраг. Ничего нового, кроме количества и трех изнасилованных и заколотых штыками девчонок лет по тринадцать-пятнадцать, не больше. Надо поискать авторов этих художеств. Рядом со зверями мы не уживемся. А чего их искать? Прямо рядом, по прямой, по лесу километров семь. Большой удобный хутор. Четыре здоровых жилых дома и восемь хозяйственных построек. Что за постройки – ух его знает, я ни разу не крестьянин. Огороды размером с футбольное поле и поле с аэродром, но это чуть дальше, а перед домами нехилая такая площадка, на которой полтора десятка «КамАЗов» легко поместятся. В общем, усадьба целая.

Находится это великолепие километрах в восьми от проселочной дороги, в лесу. Прямо на берегу небольшого озера. Ну как небольшого? По сравнению с находящимся рядом небольшим водохранилищем – небольшое, а вообще приличное озеро. Прикинул я по карте, там дальше выход на несколько расположенных цепочкой небольших озер. На берегу мостки, небольшая пристань и шесть лодок, во дворе сеть сушится. Очень удобно расположенный хутор. Никого рядом. С одной стороны озеро, с двух сторон глухой лес и с четвертой проселочная дорога, которая тоже идет через лесной массив с небольшими просеками, заросшими невысоким, но густым ельником.