родителя, уже тащит меня на благотворительный губернаторский бал. Я понимаю, что это бизнес, и что Валера старается в первую очередь для нас с Пашей, но это уже чересчур. Я хочу, чтобы он остановился, осмотрелся и понял, что давно пора уйти с «дороги» и не мешать тому, кому мы как кость в горле. Благополучие семьи должно быть на первом месте. Деньги? У нас их предостаточно. Хватит для того, чтобы уехать в наш дом на Испанском побережье и жить припеваючи. На этот раз Кобзарь лишь прикрывается нами, действуя в своих эгоистичных целях. Его самолюбие не позволить сойти с дистанции «не победителем».

В последние дни я не узнаю мужа. Слишком нервный и злой, слишком зацикленный на бизнесе. Паша уже неделю живет у Марка, я не выхожу из спальни, а он и не видит нас. Единственная комната в доме, где он бывает всего несколько часов – кабинет.

Для меня было огромной неожиданностью его появление вчерашним вечером в спальне. Валера сходу заявил, что я должна присутствовать на балу у Харитонова. На мои возражения об опасности данного мероприятия, он сказал, что с нами будет толпа охраны. Вот только мне и в окружении амбалов было не по себе. В груди постоянная тревога, ожидание чего-то страшного. В определенные минуты мне начинает казаться, что я схожу с ума.

– Держи, – Римма протянула мне бокал шампанского.

Я улыбнулась ей. Спасибо подруге. Она всегда рядом, не смотря ни на какие противоречия между нами. Римма тот человек, на кого я могу положиться в трудную для себя минуту.

– Ты видела Ирму? Подумать только, на ней платье из прошлой коллекции! Неужели ее муж настолько обнищал?

– Рим, он обанкротился. И это само по себе означает, что он без денег. Да и в любом случае, это платье смотрится на ней шикарно. Ирма, по-моему, еще и похудела.

Подруга ухмыльнулась. Римку сложно пробить на чувства.

– А как тут не похудеть? У бедняжки за последний месяц одни стрессы. То мужа с любовницей застукала, прямо у него на рабочем месте. Теперь узнала о потери статуса самой богатой женщины нашего города…

В голосе Риммы слышался ужас. Ее пугала судьба Ирмы. Меня же наоборот, ее слова заставили улыбнуться.

– И все равно, это не самое страшное, что можно потерять, Рим. Ты мне скажи лучше, совсем нет шанса на то, чтобы вы с Лешей помирились? Хотя бы на время смутных времен.

– Как ты себе это представляешь, Есь? —процедила сквозь зубы. – Он будет поколачивать меня по утрам, называя шлюхой, а я, закусив губу, буду ждать, когда смутные времена кончатся?!

Я не обратила внимания на ее тон. Здесь не о чувствах нужно было думать. Мы все в опасности.

– Валера с ним поговорил. Леша клятвенно его заверил, что и пальцем тебя не тронет. Но сейчас действительно не безопасно нам быть порознь.

– Да плевать мне, Есь. От рук мужа-тирана погибнуть или бандитов. Разницы нет. Дай хоть напоследок пожить красиво, – Римма улыбнулась и столько боли было в ее глазах. Мне не по себе стало. Действительно, чужая жизнь потемки. А я с советами лезу. Подруга замерла, смотря куда-то поверх моего плеча. Я обернулась и увидела мужа, направляющегося к нам.

– Римма, прости, но я очень хочу похитить свою жену, – улыбнулся Валера, поцеловав мою руку.

Римка закатила глаза.

– С превеликим удовольствием отдаю, – кивнула подруга, уходя в сторону коридора.

Я бросила ей в след тревожный взгляд.

– Потанцуем? – раздался шепот мужа у самого уха. Его руки нежно обвили мою талию. Валера был в хорошем настроении. Разве я могла отказать ему? Он провел меня в центр танцпола, и мы неспешно закружились под музыку.

– Ты в порядке? – спросил муж, поглаживая мою поясницу. Сейчас он стал другим. Спокойным, нежным, как и был все это время до убийства отца. На душе сразу стало спокойно. Я прижалась к нему покрепче, вдохнула аромат его туалетной воды. Этот запах вселял в меня чувство надежды и защищенности.

– Не знаю. Мне кажется, далеко до порядка. Но я стараюсь.

Я не хотела ему лгать. Муж поцеловал мои волосы.

– Спасибо тебе, малыш, что рядом. Что терпишь все это. Обещаю, скоро будет все позади, – он уткнулся носом мне в шею, а я, позабыв обо всем на свете, забралась пальцами в его волосы на затылке, прикрыв глаза. Наслаждалась его близостью.

– Скажи, долго еще это будет? Может, уедем отсюда? Возьмем Пашку и убежим?

Он отстранился немного, посмотрел на меня, проводя пальцами по скулам.

– Помнишь, семь лет назад, когда я приехал к тебе в Москву, я сказал одну фразу…

Воспоминания тут же вернули меня в прошлое. В полное неизвестности и разрушенных надежд. В прошлое, где для счастья не было места. А Кобзарь смог сделать невозможное. Возродить меня как птицу Феникс. Я поднялась из пепла разрушенных надежд, из собственного краха.

– Со мной ты не будешь знать горя, – процитировала его слова.

Он кивнул. Глаза блеснули нежностью.

– Обещаю, ни ты, ни Паша не будете знать горя. У вас все будет хорошо, родная. Мы уедем в Испанию. И это случится скоро. Но поедем мы не прятаться, а отдыхать.

В его голосе было столько уверенности, столько силы. И я сделала это. Снова. Доверилась ему. А разве можно по-другому? С ним только так.

Потянувшись к его лицу, я коснулась его губ, растворилась в поцелуе. Я была так благодарна ему. Римма права, у меня замечательный муж. О таком, как Валера можно только мечтать.

Кобзарь прижал к себе еще крепче. Его аромат, его губы успокаивали меня. Он остановился первым. Разорвав поцелуй, обнял меня крепко. Так мы и стояли, прижавшись друг к другу лбами. Именно в этот момент я почувствовала что-то странное. Волнение. Дрожь пробежала по телу, а вместе с тем, кожу, будто огнем опалило. Я схватилась пальцами за плечи его пиджака, потому что ноги вдруг стали ватными.

– Ты в порядке?

Его глаза расширились от тревоги. Мне и самой не по себе было.

– Не знаю. Может, давление скакнуло. Отведи меня к бару.

Валера обнял меня и мы направились к стойке. Руки и все тело дрожало.

Я выпила воды. Но мне ничуть не стало лучше. Смотрела по сторонам, не могла понять, что со мной не так. Словно призрак какой -темная высокая фигура мелькала то в одной, то в другой стороне зала. И его глаза. Злые, яростные. Именно они делали со мной эти ужасные вещи.

– Панические атаки, – раздался голос подруги.

Я обернулась