Голос Гейл звучит, кажется, со всех сторон:

– Садись, Ви, устраивайся поудобнее.

Я сажусь в кресло, и дверь позади меня со стуком захлопывается. Это что, какой-то аттракцион? К моим коленкам медленно выдвигается панель, на ней начинают загораться огоньки, а полусфера под потолком медленно меркнет. Теперь я почти в полной темноте, и мое сердце начинает биться быстрее. Они что, по ошибке направили меня на испытание для Даниэллы? Может, это ее сейчас вытолкнули на сцену в мокрой одежде под хохот Мэтью и выкрики Сидни о том, какая она ужасная подруга?

Глаза привыкают к темноте, я начинаю различать очертания панели передо мной. Протягиваю руку и нащупываю руль, а рядом – кнопки управления дисплеем. Приборная доска. Это что, симулятор из автошколы?

– Пристегнись, Ви, – говорит Гейл.

Я не сразу понимаю, что это приказ, а не просьба, но она повторяет эти слова более жестким тоном.

– Ладно, ладно. – Я ощупываю кресло по сторонам и нахожу один конец ремня у правого бедра, другой – у левого плеча. Я стягиваю их на груди и защелкиваю. Может, они тут американские горки построили… А что, очень даже может быть, ведь между дискотекой и VIP-залом – три этажа. Что ж, я каталась на горках в темноте. Не самое любимое занятие, но я это пережила.

Я начинаю различать мелкие детали – решетки вентиляции, аудиосистема. Это что, и в самом деле работает? Постепенно детали складываются в общую картину. Прищурившись, я вглядываюсь в показания приборов, и тут у меня перехватывает дыхание – я вижу наклейку «ПОДДАЙ ЗВУКУ!» на панели радиоприемника. Это муляж моей машины.

Нахмурившись, включаю радио. Звучит трек одной неформальной группы, который есть у меня в плеере, я постоянно его слушаю. Кто скормил НЕРВу информацию из моего плей-листа? Это что, Сидни с ними сговорилась, чтобы отомстить мне?

Из-под приборной доски доносится звук зажигания, и кресло начинает слегка вибрировать, как в настоящей машине. Ощущение, вообще-то, даже приятное. Успокоительное. Такое успокоительное, что я откидываю голову на спинку и закрываю глаза, хотя знаю, что это, скорее всего, станет для НЕРВа сигналом насыпать мне за шиворот пауков. Ну и пусть.

Я люблю эту песню и начинаю подпевать. Следующий трек еще лучше. Здесь так удобно, прямо как в настоящей машине. Их художник по декорациям явно обращал внимание на детали – как Томми, когда работал над нашим спектаклем. Даже выхлопными газами немного пахнет.

Выхлопные газы? В замкнутом помещении?

Я пытаюсь вырваться. Нет, только не это! Пытаюсь расстегнуть ремень, но он не поддается. Чем больше я дергаюсь, тем, кажется, сильнее натягивается ремень. И музыка становится громче.

Я с ужасом понимаю, что плей-лист – тот самый, который играл той ночью у нас в гараже, и сначала все тоже было в порядке… Откуда они узнали? Или они опросили всех моих друзей о моих музыкальных вкусах? Или просто угадали?

Запах становится сильнее, у меня начинает кружиться голова. Этого не может быть по-настоящему. Кто-нибудь за стенкой, наверное, раскурил сигарету и пускает дым в щель, чтобы как следует меня напугать. И у них получается.

Я достаю телефон, хочу позвать на помощь, но сигнала нет. Может, эти стены из стали? Как в тюрьме? Эта мысль вызывает еще один приступ дрожи. Я продолжаю дергать за ремень, а потом до меня доходит, что за мной наблюдают. Ну конечно!

Я поднимаю голову и смотрю туда, где, как мне кажется, должна быть камера.

– Гейл, Гай, отпустите меня!

Мне уже совершенно наплевать на чистоту игры. Это мне кажется или из колонок доносится смех?

Я кричу:

– Кто смотрит игру, позвоните 911, немедленно! Они выхлопные газы в комнату закачивают, и я плохо себя чувствую. Это не шутка. Позвоните в полицию и скажите им, что мы в VIP-зале клуба «Поппи». Пожалуйста!

Услышит ли меня кто-нибудь? Или каждый подумает, что меня спасет кто-то другой? Так часто бывает, об этом предупреждают на школьных уроках по выживанию.

– Сидни, Лив, Юлай, звоните копам, немедленно! Я умоляю вас! НЕРВ – совершенно кошмарная игра.

Увидят ли они меня? НЕРВ наверняка не все показывает в прямом эфире, чтобы Зрители не увидели того, чего не должны. Джен и Даниэлла проходят испытание одновременно со мной, так что камера может переключаться на другие комнаты. Но они же не могут причинить мне вред по-настоящему? Должен же быть предел тому, на что они способны! Просто обязан быть!

Но голова у меня становится все тяжелее. Напрягаясь изо всех сил, я натягиваю ремень. Он ужасно тугой. Я изгибаюсь вбок, пытаюсь выскользнуть из-под верхней части ремня, которая идет поперек груди. Рука и плечо проходят под ремнем, но голова просто не может пролезть. Я изгибаюсь вправо, насколько могу, так что практически лежу на сиденье, потом вжимаюсь изо всех сил в спинку и, извиваясь, протискиваюсь под ремнем. Шею пронзает острая боль, но мне удается высвободиться из-под верхней части ремня.

Опираясь на руль, как на рычаг, я вытаскиваю нижнюю часть тела из-под ремня, который удерживал меня за пояс. Через пару минут я свободна, хотя еле дышу.

Свободна ли? Я вскакиваю с сиденья и, вытянув руки, двигаюсь вперед, пока не упираюсь в стену позади «машины». Стена холодная и гладкая, как мрамор или как стена гробницы. Я нащупываю дверную ручку, поворачиваю ее, дергаю. Заперто!

Они что, хотят, чтобы я задохнулась прямо перед камерой? Может, это как раз и есть то самое кармическое возмездие: ты все равно умрешь так, как тебе на роду написано. Даже если спасся в первый раз. Может, я должна была умереть в гараже? Нет, нет, это безумие. Если бы только в голове у меня не так гудело…

Я барабаню в дверь.

– Выпустите меня.

Оборачиваюсь в комнату и умоляю тех, кто смотрит через интернет, спасти меня. Двигатель продолжает урчать. Музыка продолжает звучать.

Опираясь спиной о дверь, я сползаю вниз и сажусь на корточки. Может дым внизу гуще? Нет, погодите-ка, дым всегда идет вверх, правильно? Я роняю голову, упираясь лбом в колени, и закрываю глаза, которые отчаянно щиплет. Даже горло горит. Что бы они там ни закачивали в комнату, эта штука хуже выхлопных газов. Когда я заснула в гараже в тот раз, я вообще ничего не почувствовала.

Или все же почувствовала? Я так старалась об этом забыть, что никогда не вспоминала подробности, даже у психолога.

О чем я только думала той ночью? Любому известно, что сидеть в гараже с незаглушенным двигателем опасно. Наверное, в какой-то момент меня посетила мысль, что надо бы заглушить мотор. Но мне было так уютно сидеть с включенным подогревом, и музыка играла хорошая. И я была расстроена. Да, точно, я обиделась на Сидни. Маленькая деталь, о которой до сих пор я не думала. Мы провели несколько часов, снова и снова прогоняя ее роль, а потом, вместо того чтобы поблагодарить меня, она начала возмущаться, что костюм ее толстит. Костюм, который я дважды для нее перешивала.