– Проклятье, неужели вы думаете, что у нас тут кино? Вы гражданское лицо и не имеете к расследованию никакого отношения. След не ваш. Даже не мой. Мы потеряли заложницу – вы не забыли? Невинную женщину. Обычного человека. Жертву угонщиков. И она мать! Вы понимаете? Для расследования создадут большую группу. В нее войдут дюжины специалистов. Может быть, сотни. Их возглавит высокий чин. Появятся средства массовой информации. Кабельные каналы. Происходящее будет намного выше моего уровня. Они спрячут меня, как ребенка-идиота. Так что для нас обоих в Айове нет ничего. Во всяком случае, не сейчас. Вам пора привыкнуть к этой мысли.

– След остынет к тому моменту, когда сюда прибудет специальная группа.

– Но мы ничего не может с этим поделать.

– Можем, если перестанем терять время. Мы можем начать.

– У вас есть страховка по безработице?

– Нет.

– И у меня. Так что не включайте меня в свои безрассудные планы.

– Ладно, тогда я сам могу начать.

– Как? Вы гражданское лицо. Один человек. У вас нет ресурсов. Что вы можете сделать?

– Я могу их найти.

– Почему вы так думаете?

– Я находил людей раньше.

– А что потом?

– Я могу указать им на ошибочность выбранного ими пути.

– Око за око?

– Их глаза меня не интересуют.

– Я не могу вам это позволить. Такой поступок уже сам по себе преступление. Расследование должно идти своим чередом. Пусть о них позаботится закон. Такова цена цивилизации.

– Цивилизация может идти к черту. Мне понравилась Дельфуэнсо. Она была хорошей женщиной. Смелой, умной и сильной. Она проработала весь вечер в паршивом баре, но продолжала думать до самого конца.

– Здесь я не стану вам возражать.

– Они открыли не ту дверь, Джулия. И получат то, что заслужили.

– От вас? Но как? Неужели кто-то умер и сделал вас королем мира?

– Кто-то должен с ними разобраться. Ваши парни смогут?

Соренсон не ответила.

– Значит, ответ – нет, я правильно понял? – спросил Ричер.

Джулия пожала плечами, потом неохотно кивнула, словно очень не хотела этого делать.

– Я должна позвонить.

– Кому?

– Шерифу из Небраски. Дочь Дельфуэнсо должна скоро проснуться.

– Я сожалею.

– Поэтому мне нужно надеть на вас наручники. И я должна посадить вас на заднее сиденье машины.

– Этого не будет.

– Мы не играем в игры.

– Скоро пойдет дождь, – сказал Ричер. – И следы шин исчезнут.

– Повернитесь, – сказала Соренсон. – И руки за спину.

– У вас есть камера?

– Что?

– Камера? – сказал Ричер. – Фотоаппарат.

– Зачем?

– Нам нужно сфотографировать следы шин. До начала дождя.

– Повернитесь, – повторила Джулия.

– Давайте заключим сделку.

– Какую сделку?

– Вы одолжите мне свою камеру, и я сфотографирую следы шин, пока вы будете звонить шерифу.

– А потом?

– Потом мы немного поговорим.

– О чем?

– О моей ситуации.

– А у меня есть другие варианты?

– У вас их нет.

– Но пистолет у меня.

– Однако вы не станете его использовать. Мы оба это знаем. И я дал вам слово. Я не убегу. Вы можете мне доверять. Я давал клятву. В армии. Более серьезную, чем вы.

– Я обязана увезти вас с собой. Вы ведь это понимаете, правда? Омаха должна что-то предпринять прямо сейчас.

– Вы можете сказать, что не смогли меня найти.

– Но владелец мотеля знает, что это не так.

– Вы можете его пристрелить.

– Да, у меня было такое искушение.

– Мы договорились?

– Но потом вы должны вернуться вместе со мной.

– Этого в нашем договоре не было. Пока. Мы примем решение позднее. Мы поговорим.

– Если вы сказали правду, вам не о чем беспокоиться.

– Вы все еще верите в такие вещи?

– Да, верю.

Ричер не ответил.

– Взвесьте все, – сказала Соренсон. – Подумайте. Сделайте выбор. У вас нет машины, нет телефона, нет контактов, нет поддержки, нет помощи, нет бюджета, лаборатории, компьютеров, и вы не имеете ни малейшего представления о том, куда могли направиться преступники. Вам необходима еда и отдых. Необходим врач. Однако я могу оставить вас здесь одного, в полнейшей глухомани. Приближается дождь. Потом меня уволят. А что будет с вами? Вас все равно будут выслеживать, как дикую собаку.

– А какой у меня выбор? – спросил Ричер.

– Вернуться со мной в Омаху, помочь нам, возможно, получить новую информацию. И дальше вы сможете поступать с ней, как посчитаете нужным.

– И откуда я получу информацию?

– Не откуда, а от кого.

– И от кого?

– От меня.

– Зачем вам это?

– Потому что я сейчас импровизирую. Пытаюсь найти способ заставить вас сесть в машину.

– Значит, теперь сделку предлагаете вы?

– И это хорошие условия. Вам следует согласиться.

Ричер фотографировал, пока Соренсон звонила шерифу в Небраску. Камера была цифровой. Как-то он делал фотографии сотовым телефоном, но в последний раз держал в руках камеру еще в те времена, когда они были пленочными. Впрочем, Джек решил, что едва ли между ними есть существенная разница. В обоих случаях имеется объектив и маленькая кнопка, которую следовало нажимать, а также специальная штучка, через которую нужно смотреть. Однако он ошибся. Ему пришлось смотреть на крошечный телеэкран. Из чего следовало, что камеру следовало держать на расстоянии вытянутой руки, двигая вперед и назад, словно ты в защитном скафандре со счетчиком Гейгера в руках.

Однако Ричер сумел сделать два снимка, а потом направился обратно к машине. Соренсон уже закончила разговор, который, судя по всему, получился нелегким. Вид у нее был соответствующий.

– Ладно, поехали, – сказала она. – Вы можете сесть впереди.

– Сначала посмотрите на фотографии.

Начался дождь. Тяжелые капли падали вертикально, а некоторые под углом, поднялся ветер. Они сели в машину, и Ричер передал камеру Соренсон, которая умела пользоваться новой техникой. Она посмотрела оба снимка.

– Вы сделали только две фотографии? – спросила она.