Собравшись с силами, она подняла на него глаза. В холодном сером камне было бы больше тепла, чем во взгляде серых глаз, пристально смотревших на нее. Его лицо казалось бесстрастным, словно высеченным из гранита, сжатые в кулаки руки лежали на коленях. Свет умирающего в камине огня золотил выпуклые мышцы его голой груди. Он выглядел таким мощным… и таким свирепым.

– Мартин, я не могу выйти за тебя. – Хелен старалась спокойно и четко выговаривать слова.

– Я вижу. – Слова прозвучали как удар хлыста. Хелен повесила голову. – Вы согласились разделить со мной постель, но вы не пойдете за меня. – В наступившей тишине она стояла не поднимая глаз, боясь лишиться последних сил, если поднимет их и увидит его разочарование. – Почему?

Недоумение и обида, звучавшие в этом единственном слове, едва не поколебали ее уверенность. Стиснув руки, Хелен заставила себя поднять голову:

– Мне очень жаль, но я не могу объяснить.

– Вам жаль? – Мартин резко вскочил на ноги.

Хелен в ужасе отвернулась, на ее бледных щеках вспыхнул румянец. Буркнув сдавленное проклятие, он подошел к креслу, на спинке которого висел шелковый халат. Мартин накинул его, стараясь справиться с бурей яростных эмоций, проносившихся в его мозгу.

– Позволь мне уяснить только одну вещь, – выдавил он, стянув рывком пояс халата. – Ты хотела этого или нет?

– Да. – Заметив, что он оделся, Хелен подняла голову. Признание вырвалось у нее само собой и заставило Хелен содрогнуться до самой глубины души. Но это была правда, которую Хелен признала не моргнув глазом. Все силы она сосредоточила на том, чтобы убедить его дать ей уйти. – Но это ничего не меняет. Я просто не могу выйти за тебя.

– Почему?

На сей раз вопрос прозвучал как приказ. Мартин ходил перед ней туда-сюда, словно раненый зверь. Хелен с трудом сдержала невольный порыв броситься и успокоить его. Но она должна быть твердой.

– Мне жаль, но я не могу объяснить.

Его прищуренные глаза стали похожи на два стальных клинка. Мартин встал прямо перед ней:

– Вы не можете объяснить, почему готовы превратиться в кокотку, вместо того чтобы выйти за меня замуж? Вы чрезвычайно удивляете меня, мадам!

Внутренне вздрогнув, Хелен постаралась держаться с достоинством и не спасовать под его сверкающим взглядом. Она почувствовала дурноту. Теперь Мартин не был бесстрастен, уязвленная гордость исказила его черты, придав им угрожающий вид. И все же Хелен не жалела о тех часах, что они провели вместе, наслаждаясь любовью, и не испытывала стыда за ту невероятную радость, равной которой она никогда не знала.

Мартин не сводил с нее глаз, надеясь, что она пойдет на попятный. Увидев, что взгляд ясных зеленых глаз не дрогнул, оставаясь твердым, он с невнятным рычанием отпрянул в сторону. Он был в ярости. Ему хотелось встряхнуть Хелен, оттащить ее на кушетку и заставить ее стать такой, какой она должна быть, сказать то, что он хотел услышать. Но это не решало проблемы. Мартин бросил свирепый взгляд в сторону Хелен. По-прежнему сохраняя притворное спокойствие, она стояла перед камином, именно там, где он так хотел ее видеть, только без шали, которой ему так хотелось укутать ее плечи. Он мог вынудить Хелен стать его любовницей, и возможно, она даже уступила бы ему. Но Мартин хотел видеть ее своей женой.

С раздраженным возгласом он повернулся и снова подошел к ней:

– Если мое предложение, сделанное от чистого сердца, так неприятно вам, леди, я полагаю, вам лучше уйти, не дожидаясь, когда мои низменные инстинкты заставят меня сделать вам куда более оскорбительное предложение.

Хелен вытаращила глаза. Пальцы Мартина, словно тиски, сдавили ее запястье. С трудом удержавшись, чтобы не вскрикнуть, она безропотно пошла за ним к двери. Уж лучше так. Если бы ей пришлось уйти самой, ранив его, оставив его страдать, она могла бы дрогнуть. Его неистовая ярость разбивала ей сердце, но, возможно, она могла уберечь его сердце.

Ничего не соображая от гнева, Мартин вылетел в холл, волоча Хелен за собой.

– Хилторп!

В ту же секунду из-за обитой зеленым сукном двери появился дворецкий. Увидев их, он слегка изменился в лице.

Не обращая внимания на очевидное недоумение Хилторпа, Мартин резко произнес:

– Леди Уолфорд уезжает. Найдите извозчика для ее светлости. – Он отпустил Хелен и, с резким кивком повернувшись на каблуках, быстро пошел назад в гостиную.

Когда дверь за ним захлопнулась, Хелен издала сдавленный вдох. Она чувствовала себя так, будто с этим звуком рухнул весь ее мир. У нее кружилась голова, ее мутило. Однако ей ничего не оставалось делать, как встретить весь этот кошмар с максимальным достоинством, на которое она была способна. Волосы Хелен так и остались распущенными, но, раз вернуть шпильки не представлялось возможным, она должна была хоть как-то прибрать их. Как бы ей ни хотелось, Хелен запретила себе даже думать о том, чтобы расплакаться, пока она не окажется в своей спальне. Самой насущной ее целью было как можно скорее добраться до этого благословенного места.

Одного взгляда на дворецкого Мартина ей хватило, чтобы понять, что он не меньше ее потрясен грубостью своего хозяина. Только, в отличие от Хелен, он понятия не имел, что могло вызвать такое нехарактерное для графа поведение.

– Вы не принесете мое пальто и шляпку?

Ее тихий вопрос мигом вывел Хилторпа из состояния шока.

– Да, конечно, миледи.

Никогда за все годы службы Хилторп не видел хозяина в таком гневе. Хилторп решил, что, судя по тому, как он попрощался с леди Уолфорд и спешно приказал отослать ее, все это чертовски досадно. Когда Мартин стал наследником, слуги были очень довольны. Из всех четырех сыновей они всегда отдавали ему предпочтение. Он был строгим, но справедливым хозяином, и они испытали облегчение, когда состояние снова оказалось в его умелых руках. Никогда со времен его отца они не чувствовали себя так спокойно. И, как всякие слуги, они знали о его намерении обзавестись графиней. Новость о том, что Мартин выбрал на эту роль леди Уолфорд, они встретили с определенным облегчением. Во многих случаях мужчины вроде его светлости женились на юных девицах, которых занимали только танцы, а хозяйственные дела они пускали на самотек. Но о леди Уолфорд все отзывались хорошо, как об истинной леди.

Подавая ее светлости пальто, Хилторп нахмурился. Она выглядела расстроенной и, несомненно, имела на это полное право. О чем только думает хозяин? Извозчик? Он мог бы приказать подать ей карету без герба. Когда леди Уолфорд, застегивая ротонду, повернулась к Хилторпу лицом, он низко поклонился:

– Если вы посидите в гостиной, мадам, я сейчас же подготовлю для вас карету.

Благодарная за то, что дворецкий так деликатно подошел к делу, Хелен пошла за ним, стараясь не выдавать своих чувств, пока не окажется в безопасности, где сможет дать им волю.

С площадки винтовой лестницы двумя этажами выше Дэмиан Уиллисден наблюдал, как она исчезла в другом конце холла. Он вытаращил глаза от удивления и осторожно прокрался на ступеньки, чтобы получше разобраться в том, что только что видел.