ведь нет никакой возможности сообщить, что я жив, что не умер, что там на дороге нашли только мое тело и…

Вот именно. Нашли тело возле мотоцикла. Мертвое тело. Ох, Господи, если бы я только мог сообщить, что жив!

Ирина — честно говоря, мне без разницы, поплачет она обо мне, или нет. Скорее всего, только огорчится, что потеряла алименты. А вот дочка…

В носу опять предательски защипало, горло сдавило, и я с трудом взял себя в руки. Нельзя плакать на глазах двух женщин. Но мои спутницы очень внимательны.

— Ты чего? — спросила Флавия, заглянув мне в лицо.

— Мошка в глаз попала, — я виновато улыбнулся и потер пальцем глаз. — Ерунда.

Глава 16

БЕЗУМИЕ

* * *

Орден приграничников был основан в пятом веке Третьей эпохи, во время так называемых Изумрудных войн с Лотом. В обязанности ордена первоначально входила защита границ вновь завоеванных земель (отсюда и название). Однако к началу шестого века деятельность ордена обеспокоила магов Циркулюм ин Тенторио, которые увидели в существовании ордена посягательство на свои привилегии. Противостояние приграничников и магов вылилось в кровавый конфликт, оставшийся в истории Гардлаанда под названием «Вечеринка Посохов и Мечей», когда во время ночной резни в Румастарде погибло несколько сот человек, а сам город, подожженный магическими заклинаниями, горел несколько дней. После этого эдиктом короля Гернона Картавого свободы и привилегии ордена были сильно ограничены, а еще через сто пятьдесят лет король Геровульд распустил орден и присвоил всю принадлежавшую приграничникам собственность. Тем не менее, ходили упорные слухи, что орден тайно продолжил свое существование, а его члены маскируются под странствующих рыцарей…

* * *

В Мраморном парке королевского дворца Румастарда было все готово к началу представления.

Магистр Круга-в-шатре, ректор Рашмай-колледжа, королевский регент Беннон Чард прибыл с небольшим опозданием. Выйдя из лектики у парадного входа, онразмашистым шагом прошел через портики, любезно отвечая на приветствия собравшихся тут нарядно одетых придворных. Магистра сопровождали шесть магов Круга, облаченных в строгие черные одежды. Сам же Чард в честь праздника сменил неизменную темно-красную мантию профессора Рашмай-колледжа на роскошную магистерскую, синюю, шитую золотом и украшенную золотыми кистями. В руке Чард держал жезл в виде змеи с рубиновыми глазами. Подтянутый, сухощавый, смуглый, с пронзительным взглядом, с быстрым и легким шагом, необычным для человека шестидесяти лет от роду, Чард привлекал всеобщее внимание.

На огромной изумрудно-зеленой лужайке, окруженной великолепными цветниками и ярко освещенной утренним солнцем, с ночи был поставлен громадный цветной шатер. Перед шатром была сооружена арена из дощатых щитов, обтянутых красной материей и украшенных фонариками. Арену окружала высокая ограда из толстых стальных прутьев. По другую сторону лужайки был устроен амфитеатр для зрителей, в центре которого находилась королевская ложа, защищенная плотным тентом. Справа и слева от амфитеатра стояли столы с угощением и напитками.

Когда Чард вошел во двор, на галереях двора затрубили фанфары, и на балконе показался король Рогер — миловидный светловолосый мальчик, одетый в форму королевского гвардейца. За королем следовали коронный канцлер Борк, командир королевской гвардии лорд Матус Боллвинтер и постоянная няня принца, невысокая, полная и некрасивая нэн Кэси.

— Божественные, как же он прекрасен! — восторженно воскликнула пожилая дама справа от Чарда. — Настоящий ангел!

Чард подавил улыбку и склонился в почтительном поклоне. Маленький Рогер сбежал по лестнице и первым делом бросился к магу.

— Беннон, как хорошо, что ты приехал! — выпалил он, обняв Чарда. — Знаешь, Борк обещал просто отличное представление. Будут клоуны и настоящие полосатые кошки из Ашарханда! Здорово, правда?

— Ваше величество, я поздравляю вас спервой луной вашего правления, — сказал Чард, целуя мальчику руку. — Весь Гардлаанд сегодня смотрит на вас с восторгом, обожанием и надеждой. Слава королю Рогеру Первому!

— Слава! Слава! Слава! — прокатилось по парку, и вновь заревели фанфары. Чард взял мальчика за руку и повел к королевской ложе.

Придворные, покинув портики и столы, быстро рассаживались в амфитеатре. Рогер уселся на трон и принялся болтать ногами. Вновь прозвучали фанфары, и представление началось.

Вначале на арену вышел импресарио цирка, крепкий лотиец с крашеной огненно-рыжей бородой. Он произнес поздравительную речь и закончил свое выступление тем, что выстрелил из своего посоха букетом свежих фиалок, да так точно, что букет упал прямо у ног Рогера. Это имело успех. Сорвав свои аплодисменты, импресарио убежал в шатер, и на арене появились мускулистые коротышки-двайры, которые принялись гнуть толстые стальные стержни, жонглировать гирями и бороться друг с другом.

Двайров сменили глотатели огня и жонглеры, потом хорошенькая девочка лет двенадцати показала акробатическую композицию на спине скачущей по кругу лошади. За акробаткой вышли бойцы, закованные в стальные латы, и очень натурально изобразили поединок двух рыцарей (зрители и сам Рогер несколько раз награждали их аплодисментами), а за рыцарями вышли клоуны. Один был маленьким толстяком, второй высокий и тощий и оба были одеты в мешковатые красные балахоны. Между ног у них были палки, изображающие лошадей, а в руках надутые бычьи пузыри.

Клоуны долго обменивались ударами пузырей, потом один из них свалился на песок, а второй сел ему на голову и начал подпрыгивать. В амфитеатре засмеялись, захлопали. Рогер, наблюдавший за «поединком», перестал грызть яблоко.

— Это ведь я и мой братец Дуган, не так ли? — сказал он, обращаясь к канцлеру Борку.

— Это два дурака, ваше величество, — ответил канцлер, несколько обескураженный вопросом ребенка, — и они ведут себя так, как подобает дуракам. Они веселят умных.

Рогер отшвырнул огрызок, посмотрел на канцлера.

— Скучные дураки, — сказал он. — Хочу больших кошек.

— Ваше величество…

— Прогоните их. Они противные. И совсем не смешные.

Боллвинтер сделал знак командиру оцепления, тот что-то приказал своим воинам, и солдаты начали стучать алебардами по ограде, осыпая клоунов бранью. Обескураженные смехачи вначале не поняли, но потом, подхватив свои палки и пузыри, с поклонами убежали в шатер. Образовалась небольшая пауза, а потом из шатра выскочил импресарио и начал что-то декламировать.

— Кошек! — закричал Рогер и захлопал в ладоши.

— Кошек! — подхватили придворные крик мальчика. — Ко-шек! Ко-шек!

Импресарио, бледнея и краснея, нырнул обратно в шатер, и вновь получилась заминка. Наконец, на манеж выбежал дрессировщик — молодой, смуглый, мускулистый, одетый лишь в кожаную набедренную повязку ашархандец с кнутом в правой руке и широким кривым кинжалом в левой. Поклонился королю, щелкнул кнутом, да так лихо, что эхо прокатилось по всему двору. Рогер захлопал в ладоши, его синие глаза восторженно загорелись.

Послышался рык: из шатра на арену выбежали два ашархандских тигра и две золотистые пантеры, грациозно припадая к земле и