Затем Осирис попадает на небеса в сопровождении Ка, или двойника своей души, и жрец восклицает: «Земля воссоединилась с небесами». В следующий час проливается «вода земли», а в третий час разыгрывается драма испития священной воды, которая должна вернуть душу бога к месту его рождения. «Возьми воду, которую ты можешь взять в свою страну». Последующее испитие воды из Элефантины в четвертый час освежает сердца богов. Далее вроде бы следуют снова испитие воды и вкушение священной пищи, однако это не подтверждено никакими исследованиями.

После завершения предварительных обрядов боги совершают ряд чудес над телом Осириса. Первое чудо – это восстановление тела бога, которое было расчленено Сетом. Исида разыскала все части тела, кроме одной (гениталии были проглочены рыбой Оксиринхом, в которую временно превращался Сет), с помощью Анубиса восстановила скелет, совершила очищение плоти и соединила все части вместе. Голова соединилась с туловищем. Исида и Гор совершают магические действия, чтобы воззвать к душе бога.

Следующая мистерия связана с оживлением тела Осириса при помощи святой воды, которая дает жизнь и силу, а также при помощи масел и натираний. Верховный жрец дотрагивается до каждой части тела Осириса магическими предметами. Предполагается, что в четвертый час дня мумифицированное тело Осириса предается земле в Бусирисе. В этом действе отображена тайна его растительного возрождения, то есть возрождение бога как его ежегодное появление в виде ростка пшеницы или кукурузы. В этот же час провозглашается, что у Осириса есть еще одна ступень возрождения – животная. Совершается жертвоприношение животных, а их шкура символизирует кожу врага Осириса – Сета, которая служит полотном, в которое заворачивают тело Осириса. Это своеобразная «колыбель», в которой или через которую бог возрождается как дитя или как животное.

«Я приветствую тебя! – восклицает Исида. – Я вижу твою колыбель, дом, где божественный Ка возобновляет твою жизнь». Эта шкура – шкура коровы, и таким образом символически вызывается Нут, покровительница домашнего скота и мать Осириса. Осирис распростерт на этой шкуре, и его мать Нут приходит, чтобы поговорить с ним. Она умоляет его восстать из мертвых.

Бог, который является главным во время этих обрядов, – это Анубис. У него в руках шест с прикрепленной к нему шкурой животного. Он делает пассы над шкурой с распростертым на ней Осирисом. Анубис надеется путем магических действий ускорить процесс, символизирующий созревание плода в утробе матери и нового появления бога на свет.

На шестой час дня провозглашается, что «мать Нут разрешилась от бремени», и в честь этого воздвигается столб, отец, «фетиш» Осириса, как это описано Ихернофретом.

В полдень Осирис оживает, то есть это происходит в час, когда солнце находится в зените. Затем фараон лично приближается к нему, неся свои подношения. В двенадцатый час (от пяти до шести по нашему времени) обряды завершаются. Зажигаются лампы, которые должны отпугнуть злых духов, и растворяются все двери. Осирис вновь обрел магическое слово (ma-khrou) демиургов, которое способно защитить его от всякого зла, опасностей и трудностей. Он снова мирно живет в своем тайном храме.

По мнению А. Море, очень большое значение придается обряду «животного» возрождения. Здесь мы можем видеть проявление одного из самых таинственных «секретов» египетских обрядов, о которых дошедшие до нас памятники очень мало сообщают. Теоретически сам усопший воскресает, проходя через шкуру жертвенного животного. На дошедших до нас рисунках мы видим усопшего или посвящаемого, который сам совершает этот обряд. С течением времени этот обряд стал прерогативой прислуживающих в храме или приносимых в жертву людей или животных.

Существовало несколько вариантов этого обряда. Изначально действие разворачивалось следующим образом: жертву (или жертв) душили, чтобы их дух мог возродить мертвого к жизни. На начальном этапе человеческие жертвы считались символами врага Осириса, Сета. Позднее в качестве жертв стали использовать военнопленных, в основном эфиопов, а еще позже, на более цивилизованном этапе развития, на смену людям пришли жертвенные животные – быки, газели, свиньи, которые были животным воплощением Сета. Однако сама процедура оставалась неизменной. То есть люди или карлики должны были проходить через шкуру жертвенного быка или газели.

В этих церемониях всегда присутствовала одна молчаливая человеческая фигура, Тикену, которую тянули на деревянных дрогах перед шкурой жертвенного животного. Затем в земле вырывали яму, куда помещали шкуру, бедро и сердце быка, а также волосы Тикену, после чего все сжигалось: это был обряд принесения в жертву части вместо целого. Через пламя симбиоз человека и шкуры поднимался к небесам.

Считалось, что именно Анубис раскрыл богам и людям средства возрождения, определенные ритуалами «прохождение через шкуру-колыбель» во имя Осириса. Этот обряд, судя по всему, существовал еще в период Древнего царства. В этот период Тикену плыл на солнечной барке вместе с трупом. В эпоху Нового царства Тикену уже находится на дрогах жертвы. Он больше не накрыт шкурой, теперь его покрывает длинная простыня или саван, который иногда покрыт пятнами, как шкура животного. В некоторых сценах цветной саван Тикену надет даже на Исиду[18].

Прибыв к гробнице, Тикену принимал участие в обряде, который состоял в следующем: он ложился на низкую кровать, и далее совершается магическое действие, изобретенное Анубисом. Это замена симпатической магии во время акта жертвоприношения. Тикену, играя роль человеческого эмбриона, вылезает из цветной шкуры-саркофага, как новорожденный младенец.

В более позднюю эпоху образ Тикену из обряда исчезает, а его место занимает один из жрецов. Обряд был существенно упрощен, а жрец просто лежал на скамейке, завернутый в саван, и, казалось, спал. Однако результат этого сна был настоящим чудом, потому что, проснувшись, жрец произносил: «Я видел отца моего [Осириса] во всех его воплощениях». Упомянутые воплощения – моллюски, пчелы и, наконец, тень. Когда жрец вставал со своего ложа, он якобы приносил с собой «тень шкуры-савана», то есть возрожденную душу усопшего, а также моллюсков и пчел, которые являются свидетелями того, что шкура стала утробой, давшей жизнь живым существам, улетающим с новой жизнью. Что касается тела, то оно больше не умирает. Душа и тело возрождаются к новой вечной жизни[19].

Все это, по мнению Море, имеет исключительно древнее происхождение, чуть ли не доисторическое. Саван, который носит Осирис, – это развитие существования Тикену. Возрождение стало ассоциироваться с предметом, известным как shed-shed, который, судя по всему, был механизмом, посредством которого душа поднималась на небеса, и который точно так же ассоциировался со шкурой-колыбелью. Многие другие шкуры, помимо коровьей, выполняли функции шкуры-колыбели. Усопший изображается в солнечной ладье ребенком, как воплощение возрожденной юности, с развевающейся сзади шкурой. В этой картине, как считает Море, художник хотел отобразить обряды таинств столь тонким образом, чтобы они не были очевидны непосвященному. Море говорит, что «эти фигуры изображают древнюю процедуру инициации, о которой мы ничего не знаем».