– Что будет с ними? – спросила она, не смея взглянуть на Гейбриела.

– Мы отвезем их к мировому судье и отдадим в его руки. – Он застонал от боли, и она не могла не повернуться. Броуди методично орудовал иглой, аккуратно накладывая шов на рану Гейбриела.

– Может, я могу чем-то помочь? – спросила Кэтрин, сама удивившись своим словам.

Броуди поднял на нее глаза:

– Я сейчас закончу. Я делал это и раньше.

– Нам чертовски повезло, – сказал Гейбриел, улыбаясь Кэтрин. – Мы разобьем лагерь, когда Броуди закончит.

Не в состоянии наблюдать необычную хирургическую операцию, Кэтрин снова повернулась к бандитам. Патрик и Дональд связали головореза, который корчился на земле.

– Безумцы, атаковать шотландцев, к тому же превосходящих их по числу, – сказал с усмешкой Дональд.

В нескольких шагах от них Ангус и Эндрю закончили со своим пленником и усадили его у пенька. Парень пытался вырваться, и Эндрю ударом сапога в грудь быстренько успокоил его, заставив сидеть смирно. Ангус продемонстрировал острый нож и с угрожающим видом поднес его к горлу бандита.

Кэтрин чувствовала себя чужой среди этих мужских разговоров в незнакомом ей мире жестокости и угроз.

– Все, – сказал Броуди, отрезая нитку.

– Моя благодарность, – поклонился Гейбриел.

Броуди кивнул и отошел. Гейбриел повернулся к своим соратникам. Он улыбнулся Кэтрин, но она не могла ответить улыбкой. Может, она была потрясена боем. Может быть, лучше сказать: «Сбита с толку»? Или взволнованна?

– Иди сюда, тебе не нужно смотреть на них. – Очевидно, угадав ее настроение, Гейбриел взял ее за плечи и отвел к бревну, где лежало ее покрывало. – Все в порядке. Ты хочешь есть?

– Немножко.

– У меня есть немного хлеба. – Он потянулся к своей дорожной сумке.

– Они хотели убить тебя. – Кэтрин опустилась на землю, колени внезапно ослабели. – Они хотели убить вас всех и надругаться надо мной.

– Это просто жалкие воришки. Я заслуживаю большего. – Он присел рядом, опираясь спиной на поваленное дерево, и расправил тряпицу, где лежал хлеб.

– Я прежде не видела ничего подобного. – Она взяла кусок хлеба, скатала шарик между большим и указательным пальцами, слишком потрясенная, чтобы есть. – Ты так смело защищал нас.

Гейбриел пожал плечами и отломил себе ломоть хлеба.

– Может, чтобы доказать тебе, что ты можешь чувствовать себя в безопасности рядом со мной.

– Может быть. – Она задумчиво жевала хлеб. Она не могла отказать себе в мысли, что Гейбриел победил бандитов без особых усилий. Очевидно, он способен защитить ее. Физически. Но эмоционально? Что делать с этим? Стал бы он заботиться о ее душе или обращался бы с ней с той же беспощадностью, как с этими бандитами?

Если бы она могла получить какой-то знак, который успокоил бы ее, сказав, что она поступила правильно, решив отправиться в Шотландию!

Какое-то насекомое, жужжа, кружилось над ее головой. И Кэтрин прихлопнула его. При виде раздавленного жука, ее чуть не вырвало.

– Я мечтаю о ванне, – взмолилась она, ища, чем бы вытереть руки. – Я выгляжу так, словно валялась в свинарнике.

Гейбриел достал и протянул носовой платок.

– Ты выглядишь прекрасно. Мы скоро будем на границе.

– Я выгляжу ужасно. Платье помято. В волосах ползают всякие твари. – Она поймала еще одного жука. – Я привыкла каждый день принимать ванну и три раза в день менять одежду. Мое нынешнее состоянии совершенно недопустимо!

– Но ты умываешься каждое утро.

– Этого недостаточно. Говорю тебе, мне нужна ванна, – проговорила она со слезами в голосе. Внезапно ванна стала для нее самой важной вещью в мире, хотя, возможно, это было и глупо. Она должна вымыться. – Я ужасно пахну.

– Ты можешь принять ванну там, на полянке.

Кэтрин покраснела:

– Я не могу мыться в ручье, когда кругом нет ни кустика, и все видно как на ладони.

– Я скажу, чтобы они не смотрели.

– Прекрати! – Она поднялась на ноги. – Тебя удивляет мое состояние, лорд Арнет? А меня нет! Неужели мы не можем хотя бы на одну ночь остановиться в какой-нибудь дешевой деревенской гостинице?

– Нет. Нам нужно спешить. Твой отец идет по нашему следу!

– Мой отец, скорее всего, даже не подозревает, где я.

Гейбриел пригладил волосы и прислонился к бревну.

– Я уверен, что знает. У нас был разговор…

Она удивленно приподняла брови:

– Разговор?

– Я сказал ему, что хотел бы жениться на тебе, и он ответил, что этому не бывать никогда. Да, и нацелил на меня пистолет.

– Что?

Он пожал плечами:

– Это правда. Так что я думаю, твой отец вполне мог догадаться насчет нас, и чем скорее мы доберемся до земель Макбраденов, тем лучше.

– Никогда бы не подумала, что он станет преследовать нас.

Он грубо рассмеялся:

– А чего ты ожидала от него? Что, по-твоему, он должен делать, узнав, что пропала его единственная дочь?

– Я вообще не думала об этом. Я сердилась на него. Я даже не знала, как он воспримет мое исчезновение.

– Ты прекрасная дочь, – пошутил Гейбриел. – Ваши споры не означают, что он не любит тебя. Он наверняка сошел с ума от паники, когда обнаружил твое исчезновение.

Эта новость никак не вязалась с хладнокровием. Как Кэтрин могла не подумать об этом? Конечно, папа будет беспокоиться о ней.

– Боюсь, я была так поглощена собственным приключением, что не подумала об отце.

– Ну да, ты сосредоточена только на себе!

Она открыла рот от удивления:

– То, что ты сказал, – ужасно.

Гейбриел пожал плечами:

– Это правда. Ты хотела выйти за Кентвуда, хотела, чтобы он заботился о тебе. А ты никогда не думала, что значит для Кентвуда иметь безумную жену?

Жесткая правда вывела Кэтрин из себя.

– Это не твое дело!

– Мое. Потому что я – мужчина, за которого волею судеб тебе предназначено выйти замуж.

– Так считаешь ты.

– Так считает проклятие. – Он вскочил на ноги, гнев, казалось, переполнял его. – Я обязан жениться на тебе, Кэтрин Депфорд, и позволь напомнить тебе, что этого бы никогда не случилось, если бы меня не заставило это чертово проклятие.

Обидевшись, она шумно втянула ноздрями воздух. Ее глаза горели.

– Тогда почему ты здесь?