удерживал, пару раз чуть не сорвался, пытаясь нескользкое место найти!

И, как понятно, оказался я в совершенно жопной вилке: бросать-отпускать лазерник и СЛУ, падать и пытаться за скользкую пакость руками зацепиться. Теоретически — могло и получиться, но даже с учётом Жала — ну очень теоретически! Светка, опять же, теоретически, может меня Ловчим поймать, я даже видел, как дёргается, меняя оружие. Вот только свиноты, ну, точнее, живность всё ближе, по мере моего скольжения. И оставаться беззащитным-безоружным мне сейчас категорически не стоит! А то навалятся толпой — и прощай, Жора…

Так что я сгруппировался, подготовился, оружие не выпуская. А Света просто не успеет — и секунды не прошло, а меня несёт… и фонарь, блин упустил, но лучше его, чем оружку. Вблизи — увижу, в конце концов, в пластобетон пола врублюсь лопаткой своей, а можно и сейчас…

И только я примерился-замахнулся, как въехал в стену, СЛУшкой вперёд. Но тут и она была лишняя — лист пластика, кристаллизовавшийся от времени и ионизации, разлетелся мелкими осколками.

И, в клубе этих осколков, я выкатился… на стадион, блин! И сзади грохот — натуральная металлическая дверь упала… Так, ну… Ну ни фига себе!!!

Оказался я у входа самого стадиона с содранным куполом, фактически под открытым небом. И все выходы в пределах наблюдения — так же, как и как дверь, сквозь которую меня пронесло, замкнуты воротами. На земле — песок и потрескавшийся пластобетон, дрянь какая-то типа листьев и прочего мусора. Частично порушенные трибуны… забиты свиньями. Их тут тысячи! Не одна и не две тысячи, куда больше! Вон стоят на трибунах, пырятся вниз, свиноты… Аж жуть пробирает.

Но офигел я не от этого. Метрах в двадцати от меня стоял… КАБАНИЩЕ ЛЮТОЕ! Всё с большой буквы! Тварь, побольше габаритами слона-тягача! На полметра выше своей холкой моей головы! Он же тонн десять весит, свинина неприличная! С клычками, до кабаньих недотягивающих, но с его габаритами вообще — конкретно напрягающими! С натуральными наплывшими надбровными дугами — видит этот Свин хреново, но защищены его гляделки ого-го как. До кучи, он полностью графитово-чёрный, явно толстым слоем! То есть извалялся в геле-полимере так, что там не десять, а все пятнадцать сантиметров будет! И скалится на меня очень свински и саркастично, блин, пастью своей лютой. И глазёнками свинскими посверкивает, и похрюкивает насмешливо.

Так, Жора, возьми себя в руки. Свинота сплошная на трибунах — они просто смотрят. Попрут — будем думать. Светка… попробует пробиться, но не думаю, что успеет. Пока цель — этот лютейший Хрюн. Справиться с ним, потом с остальными. Может, если с ним справлюсь — смогу сквозь ворота пробиться. С ним живым — точно не смогу, не даст.

Но какой же он, сволочь, здоровый! Как его перемутантило то так люто, и ведь НОРМАЛЬНЫЙ, не деформированный!

Ну да ладно, хорош фигеть, собрался я. И, для, начала, шмальнул из лазерника. На всякий случай.

С ожидаемо нулевым эффектом. Гель на свиноте запузырился, вспух и слегка потёк. И всё. А морду свинина, ехидно хрюкающая, отвернула. И неторопливо, с ленцой стала перебирать копытищами в моём направлении.

Ну, не подведи, родимая, мысленно обратился я к своей атомной лопатке, запуская инерционный ротор и опуская лазерник в кобуру. Всё равно им стрелять без толку.

Огромный кабан это отметил, задорно хрюкнул, пригнул пятак к земле, аж копытищем своим песок откинул, и рванул на меня. В общем-то ожидаемо, я на это рассчитывал, но…

— Сука свинска-а-ая!!! — оглашал летящий я стадион, сопровождаемый визжанием.

Визжанием как радости, так и боли — отскочить я отскочил, СЛУшкой в свинотину врубился. Но не учёл запредельной ловкости этих пятачков. И этот лютый Хрюн, невзирая на свои свинские габариты, этой ловкостью обладал в полной мере! То есть, свинотине я морду сбоку резанул, но через долю секунды получил в грудину, пузо и гульфик (а я ещё на Светку обижался, а умница девчонка!) пятаком, хорошо — не клыком.

И просто полетел — соотношение масс не сопоставимо ни разу! Так еще свинские зрители ликовали, хрюкали пренагло и ехидно! И… я чуть не отвлёкся от Хрюна: на верхних рядах летело три фигуры. Две свинотные, в сторону стадиона. И одна… ну вроде антропоморфная, скрывалась за краем стадиона, очевидно, скинутая свинотами. Но точно не Светка, хотя и жалко, перестал разглядывать и думать о неизвестном я. У меня и без него проблем хватает. И лазерник хрустнул неприятно, отстраненно отметил я, наблюдая за набирающим разгон Хрюном. Последний, имея меня ввиду, двигал, очевидно, намереваясь на клычины свои поймать. Ну а я имел в виду его свинотное рыло и прочие причиндалы — мне с его габаритами разгон, который эта туша набирает, ой как не лишняя.

Режим боевого форсажа активирован

Рано, тысяча свиней! — мелькнула паническая мысль, но я её подавил. До этих “тысяч свинот” надо ещё дожить, а если я, падая, хоть на миллиметр ошибусь — всё, меня эта туша просто порвёт или раздавит.

И стал я в воздухе, в полёте, дёргаться так, что подскочивший Хрюн, с силой поддавший своей свинотной мордой, врубился пятаком в вибрирующую СЛУшку.

Чуть руки не сломал, но этого было мало — врубиться-то я врубился, но свинина, просто невыносимо завизжав, замотала башкой. В СЛУшку я вцепился крепко, так свин меня вместе с ней швырнул в стену.

Но попал я удачно, удовлетворенно отметил я, летя на стену и группируясь. У свинины теперь было два пятака, кровища хлещет вовсю, а он сам дергается от боли.

Влетел я в стену, точнее, даже в ворота, ногами вперёд, погасил инерцию, спружинив. Приземлился на ноги, приготовил СЛУшку, и не зря: свинотина, уже полудохлая, злобно взвизгнув, неслась, покачиваясь, на меня. Я отскочил, но матерно зашипел — свинота выкинула в мою сторону расклешнёное копыто, мало, что не сломав ногу, а уж синячище звиздец какой будет, невзирая ни на какой БАППХ.

Но это было его последним свинством в этой жизни — тонко взвизгнув от удара разваленным рылом о ворота, он тяжело упал и замер. И электроактивность туши стала падать.

— Так, — произнёс я, рывком стряхивая со слушки кровь, кладя руку на кобуру с лазерником. — В очередь, свинские дети, в очередь!!!

Вот только свинские дети, в абсолютной тишине… стали покидать трибуны и уходить со стадиона в открывшиеся с противоположной стороны проходы. А я, наконец, услышал гудящие, с осыпающейся с углов ворот крошкой, удары. Светка, блин, похоже, подскочил я к воротам, загоняя под них