– Спасибо, Майя Александровна.

Она кивнула и ушла, не закрывая за собой дверь. Та захлопнулась сама под мягким нажимом итальянского доводчика.

– А помните, я вам вместо Конституции России начал Конституцию Франции пересказывать? – спросил Иван. – Вы меня поправляете и поправляете, я вам распечатку – заморочился, два часа убил, чтобы подчистить и везде «Эрэф» вместо «Республики» вписать. И все зря, потому что до вас сразу дошло, как говорится.

– Помним-помним, – ответила Лена. – Вань, мы же договорились на «ты», нет? А то ведь и я на «вы» могу.

– Ага, простите. Прости, в смысле. Привык, не отвыкну никак.

– А я никак не привыкну, что ты такой большой, – сообщила Лена, бросив веселый взгляд, тот самый, редкий и почти не допускавшийся в ходе занятий, только до и после, который заставлял мелкого Ваню обмирать и терять слова, а на взрослого Ивана действовал как на маленького. Он, судорожно прикинув, попытался сказать что-нибудь умное, но придумал только не самое честное, хоть и искреннее:

– А ты совсем не изменилась.

– Нет-нет! – непонятно воскликнула Лена и захохотала, кивая.

Иван смотрел на нее, дожидаясь. Он наконец придумал, что скажет. Что тогда, пятнадцать лет назад, был в нее втюренный первой детской любовью и очень благодарен Лене за то, что не замечала, за то, что оказалась достойным объектом для такого высокого чувства и за то, что появилась сейчас, спокойная, зрелая и счастливая, и жертвует своим временем, личной жизнью и, похоже, служебными обязанностями ради их не очень убедительного проекта. Сказать так надо, потому что честность – лучшая политика и потому что бабам вроде бы такие вещи нравятся – тем более таким классным бабам, как Лена.

Сказать не удалось. У Лены пискнул телефон, она просмотрела сообщение, изменилась в лице, пробормотала что-то невнятно извиняющееся и отошла – чтобы не перезвонить и даже не ответить на сообщение, а просто стоять и всматриваться в этот текст, как в шараду из древней квест-игры «Искатель». Случилось что-то, подумал Иван озабоченно, но тут, как всегда, явился Тимофей, с интересом огляделся, спросил, во что встала аренда штабика, кивнул и с ходу начал рассказывать про новый заказ губернаторских: держать социальный и политический градус обсуждений, чтобы не падал, не зашкаливал и не выливался в выпады против федеральной и областной власти. Задача – создать сдержанно негативный фон, на котором потом блеснет нужная фигура, но пока ее нельзя даже обозначать.

Иван выслушал и поинтересовался:

– Тим, а ты с нами-то будешь?

– Блин, что за вопрос, – начал обижаться Тимофей, но не успел.

Иван сказал:

– Тогда просто не общайся с губернаторскими. Конфликт интересов же.

– Да ладно. Зато мы узнаем, чего они там готовят, и так далее.

– А потом тебе предъявят, что шпионил специально.

– И чего?

– Ничего. Некрасиво.

Тимофей выпятил губу, погладил бороду и неохотно признал:

– Ну да. Ладно, отскочу. А отслеживать как?

– По необходимости. Вот, знакомься, это Елена Игоревна, бог обществознания и социологии. Это Тимофей, бог соцсетей, владыка ботов и так далее.

Лена вернулась спокойной, на шутку отреагировала легко – значит, ничего серьезного. Она уже спрашивала про способы общения и групповые обсуждения, поэтому Иван и для нее, и для Тимофея очень коротко изложил свое понимание здравого эффективного подхода: как в коммуникациях и оргвопросах, так и в пропаганде и продвижении держимся того же принципа, что сейчас, – никаких сайтов, групп в соцсетях и заметной постороннему глазу активности, только мессенджеры, числом побольше, составом поменьше, чтобы все яйца в разных корзинах.

– Группы-то можно, тем более закрытые, – сказал Тимофей. – Чисто почву готовить, чтобы не получилось, что вмендос в доступных соцсетях наглухо не представлен.

– А смысл? – спросил Иван.

– Для тех, кто вотсап, телеграм и так далее не курит.

– Есть такие? – удивился Иван, и удивился еще сильнее, когда Тимофей и Лена синхронно кивнули. – Чума. Н-ну… Давай подумаем.

– Там и накрутить на топ можно, – добавил Тимофей.

– Вот это точно нет, – отрезал Иван.

Тимофей погладил бороду и неожиданно согласился:

– Правильно. Знаешь, да, с какого уровня группы пасти начинают? С пяти тысяч подписчиков, а за особый интерес и с пары тысяч цепляют. Сто уников в день – привет, спешиал мониторинг.

– Тогда нам надо меньше.

– Меньше ста посещений в день? – удивилась Лена.

– Не то что меньше, – сказал Тимофей. – Надо, чтобы паблики отдельно, а реал отдельно. В округе сколько народу, тысяч пять-семь как раз? На них сосредоточиться, остальные лишние – это с одной стороны. С другой, тогда нас точно цепанут и под пресс, как конкурентов, даже за узюзю с мемасиками или типа районный фэн-клуб гей-ансамбля из Кореи.

– Если я правильно понимаю, мы все равно не сможем прям всех завербовать, чтобы тысяча жителей младше двадцати пяти была нашими подписчиками в «Инстаграме», три тысячи младше сорока – «ВКонтакте», а остальные – в «Одноклассниках», правильно? – уточнила Лена.

– И слава богу, – сказал Иван. – При таком поголовье никто друг друга не слышит, тем более что все раздражены. И чисто статистически на каждую сотню приходится один-два неадеквата, железно. Если их десяток наберется, все, гарантированный дурдом с визгами и личными наездами.

– И в чатиках не убережешься, – отметил Тимофей. – Если каждый десятый невменько.

– Не убережешься, конечно, но минимизировать можно.

– Делать чатики по девять человек? – предположила Лена.

– И отдельный для невменько, – подсказал Тимофей. – Вычислить, собрать всех и тупак-шоу чисто для них.

– Идея, кстати, – сказал Иван. – Такой «Первый канал» им под соусом свободы-равенства. Нехай плещутся.

Тимофей хмыкнул и принялся строчить в смарте, небрежно уточнив:

– Про девять человек – шутка, надеюсь?

Иван улыбнулся Лене и сказал:

– Почти. Тут просто план такой, скажи, реально ли. Идти по домам, максимум – по блокам из двух-трех домов. Смотрим форумы, выбираем активных пользователей, изучаем, как они реагируют на острые темы в целом, а по свалке в первую очередь. Выходим с самым внятным на связь, если правда вмендос, как говорится, заводим на него группу в мессенджере. Сразу договариваемся, чтобы добавляли только лично знакомых, в которых уверены. Про выборы молчок, пока речь сугубо о свалке и как с нею бороться. Тупо выживатели.

– Реально, чего нет-то, – подумав, сообщил Тимофей. – А потом не пригорит у всех: использовали, обманули, мы все умрем?