Марина отняла у толстяка тарелку и унесла ее на кухню. Гектор спланировал на стол, встал перед Дегтяревым, заглянул ему в лицо и задал вопрос:

– Мужик, ты офигел?

– Принесу-ка я капельки, – засуетилась Нина, – прекрасные, гомеопатические, еще моя бабушка их пила. Так, на всякий случай.

Домработница метнулась в коридор. Марина поставила перед полковником тарелку с новой порцией суфле.

Гектор отошел от Дегтярева, Александр Михайлович встал.

– Марина, спасибо тебе за заботу обо мне. Я очень ценю все, что ты делаешь. И… сейчас… минутку…

Полковник начал рыться в летнем пиджаке, потом обшарил брюки, вытащил из заднего кармана весьма помятую шоколадку «Аленка» и протянул ее Марине со словами:

– Это тебе!

Все в столовой уже не первый раз за этот вечер впали в ступор. Даже Гектор молчал, но долго держать язык в клюве ворон не мог, он разразился хохотом и заявил:

– Мужик, дешевая покупка!

– Пенсия у меня небольшая, – начал оправдываться полковник, – мне ее заплатят через неделю. Я поиздержался.

– Укради, но купи подарок, – посоветовал ворон.

Дегтярев сел.

– Никогда не воровал и не собираюсь начинать.

– Спасибо, Саша, – пробормотала Марина, – я люблю сладкое.

– Ай, как хорошо, – обрадовалась появившаяся Нина, держа в руках флакончик из темного стекла. – Сейчас все сообща выпьем чудесные капельки. Их еще советские ученые придумали. Никакой химии. Все натуральное. Кому первому дать?

– Как всегда, дверь нараспашку, – прогремел из коридора знакомый голос, – порядка в доме не было и до сих пор нет.

Я схватила бумажную салфетку и начала рвать ее на мелкие кусочки. Мой совет: если вдруг жизнь сталкивает вас с человеком, которого вы категорически не желаете видеть, не надо показывать свое истинное отношение к нему. Улыбайтесь! Весело здоровайтесь, задавайте вопрос: «Как дела?» Да, это лицемерие, правда, кое-кто называет его хорошим воспитанием. Да, нелегко изображать приветливость при виде того, кто поступил с вашей душой, как Марк с едой Дегтярева. Да, очень хочется сказать негодяю все, что о нем думаешь. А вот не надо. Если начнете словесную перепалку, дадите в руки неприятной особе флаг с надписью: «Она меня обидела». Объяснять всем, что ваш праведный гнев – реакция на давнее хамство неприятеля, бесполезно. Люди мигом забывают, как вам насолил знакомый. А вот то, что вы отправили его через все леса и горы в пешее путешествие с сексуальным уклоном, те же люди запомнят навсегда. Ваш неприятель получит статус невинно оскорбленного агнца. Поэтому улыбайтесь, излучайте приветливость, а чтобы рука сама собой не сложилась в кулак и не стукнула гада в нос, в глаз или куда-то еще, рвите бумажную салфетку. На всякий случай всегда имейте при себе упаковку одноразовых носовых платков. Поверьте, они очень помогают, когда хочешь кого-нибудь придушить.

– Добрый день, Зоя Игнатьевна, – поздоровался со своей бабушкой Феликс.

– Лично у меня ничего доброго не случилось, – проскрипела пожилая дама, – заберите оболтуса. Если у вас нет денег на открытие гимназии для собак, кошек, птиц и свиней, то прошу запомнить: я никогда не стану ее спонсором! Разговор окончен. Если еще раз пришлете ко мне Игоря с бизнес-планом, я не пущу его в дом. Давно отдала его вам и не желаю видеть плохо воспитанного субъекта. Сегодня приехала сама, потому что хочу напомнить о своем решении прилюдно. Прощайте! Ваш посол сейчас здесь появится.

Бабушка Маневина развернулась и ушла. Вместо нее в комнате возник Гарик. Воздух в столовой сгустился до состояния желе.

Гектор шумно взмахнул крыльями, сказал:

– Марк, за мной! – и исчез в коридоре.

Ворон всегда понимает, когда нужно смыться.

Младенец послушно полетел следом. Когда птицы покинули комнату, я пролепетала:

– Что это было?

– Ой, ты же ее знаешь, – махнул рукой Игорь, – у меня родилась идея. Я позвонил Ларисе…

– Воротниковой? – уточнила я.

– Ага, твоей подруженции, – кивнул младший сын Зои Игнатьевны, – и она согласилась помочь мне в пиаре. Вот ей моя задумка просто до смерти понравилась. Но ты жадная, у тебя денег не выпросишь. Я поехал по разным людям, везде был облом. Все сидят на мешках с золотищем и ни копейки дать не хотят! Чтобы им разориться прямо сейчас! Несколько дней я потерял впустую. Покатил сегодня к матери, пообещал ей процент, сказал, что верну больше, чем брал. И как мамахен поступила?

Я молча слушала Гарика. Напомнить ему про безумные идеи, которые постоянно залетают в его пустую голову?[9] Лучше не буду этого делать, бесполезное занятие.

– Что ты придумал? – поинтересовался Маневин.

– Гениальную вещь, никто пока до этого не допер, – оживился его родственник. – Гостиницу для всех видов животных, птиц, змей. У вас полно земли, снесем никому не нужный гостевой дом, поставим на его месте трехэтажное здание отеля.

– Да в Интернете армия адресов, где можно временно оставить домашних животных, – перебил его Кузя, – твоя оригинальная идея многими уже используется.

Я посмотрела на гору обрывков, выросшую у моей тарелки. Сегодня салфетки не помогли, надо тихо удрать в спальню. И тут в столовой опять появилась Зоя Игнатьевна.

– Имейте в виду, – отчеканила она, – я подам на вас в суд!

– Предмет иска? – спросил Феликс.

– Вы натравили на меня птиц! – перешла в режим ультразвука его бабушка. – Они испортили мне платье, обгадили машину. Ждите повестки в суд!

С этими словами пожилая дама снова покинула помещение.

– Никогда не сомневался в уме Гектора, – произнес Маневин, – знал, что он нас любит. Но то, что ворон еще и талантливый педагог, выяснил только сейчас. Он научил Марка… э… э…

– Художественному покаку на неприятную особу, – подсказал Сеня. – Эй, Гектор, Марк, хотите сыра?

Послышался шорох крыльев, две черные тени, одна большая, другая маленькая, влетели в окно и опустились на стол.

Андрей и Светлана приехали на следующий день в одиннадцать утра.

– Что случилось? – прямо с порога нервно спросила молодая женщина.

– Садитесь, – предложила я. – Чай, кофе?

– Мы так переволновались, когда ваш сотрудник позвонил, что аппетит отшибло. Лучше сразу объясните: зачем мы вам понадобились, да еще тайком от мамы, – попросила Света.

– Я бы выпил кофе, – спокойно произнес Андрей.

– Все мужчины – эмоциональные истуканы, – в сердцах воскликнула его жена.

Муж обнял Свету.

– Если истерить, ничего хорошего не получится.