— Ну ладно, — сдаётся малышка. — Что нужно делать?

— Сейчас, — веду взглядом по отсеку. — Кропалёк?

Фуршунь тут же выглядывает из сумочки Рози. Смотрит на меня умненькими глазками и понимает мою просьбу без слов. Пушистик перебирается в руки малышки и принимается устраиваться на её коленях.

— Кропа примет от тебя силу, просто поделись с ним, — говорю я, обхватывая Рози. — Представь, как твоя энергия течёт по рукам и впитывается в фуршуня.

— Ему не будет больно? — встревожившись, уточняет Рози.

— Ему это нравится. Дармовая подпитка, которая поможет ему прыгать по поезду, не растрачивая свой запас. Кто от такого откажется?

Девочка кивает с самым серьёзным видом. Спустя секунду я ощущаю дуновение магии Скользящих. Её потоки разливаются вокруг нас, заставляя свет мерцать, а установки с кейсами армелита — возмущённо трещать. Пространство так же теряется резкость, размывается. Еще чуть-чуть, и мы с Розмари выпадем в Межмирье.

— Рози, концентрируйся на Кропе, — шепчу на ушко малышке.

Кропалёк поднимает голову и смотрит прямо в глаза девочке. С таким доверием смотрит, что ещё совсем недавно я бы приревновала своего зверька. Но сейчас понимаю — фуршунь выбрал себе нового подопечного. Я выросла, окрепла, и мне больше не нужна его поддержка. А Рози нужна. И я готова отпустить малыша, зная, что Розмари позаботится о нём. Не даст его в обиду.

Между малышами устанавливается связь, по которой от девочки к фуршуню перетекает энергия. Шёрстка фуршуньчика наполняется всполохами всех оттенков зелёного. Он даже будто бы раздувается в размерах.

— Не переусердствуй, иначе исчерпаешь свой запас, — шёпотом наставляю я малышку. — Кропа, тебе хватит. Помоги Рози, прерви контакт.

Вместо того, чтобы выползти из рук девочки, Кропа в мгновение ока исчезает из поля зрения. Уносится гулять по тому, что осталось от "Торопыги". А Розмари устало откидывается мне на руки.

— Как ты? — спрашиваю я, убирая с её лба прилипшую прядку. — Если хочешь отдохнуть, надо будет перейти в головной вагон. Здесь тебе лучше пока не оставаться.

— Я в порядке, — храбрится малышка и даже встаёт на ноги. — Папа всегда говорит — что не убивает нас, делает сильнее.

— Надо мне с твоим папой провести разъяснительную беседу о том, что стоит обсуждать с семилетними детьми, а что — нет, — бурчу я, поднимаясь следом за малышкой. А потом замираю, вспомнив слова Рози, с которыми она меня будила. — В какой мир, ты говорила, мы прибываем?

— Трекотон, — пожимает плечами она. — А что?

— Ничего хорошего, — я в срочном порядке накидываю поверх сорочки объёмный халат, найденный в запасах кого-то из пассажиров, и бросаюсь к выходу из отсека.

Трекотон — маленький мирок в преддверии Аркадоса. Там почти нет гражданских жителей — это, по сути, пограничная застава. Каким образом нас выкинуло так близко к цели — мне ещё предстоит выяснить. Но важно другое — мы на всех парах несёмся в мир, где каждый вояка имеет право нас арестовать. И тут даже слово Рикарда теряет свою силу.

— Доброе утро, Агата, — будто бы откликаясь на мои мысли, командор встречает меня в дверях. — Как спалось?

— Благодарю, грат Ремер, спалось идеально, — я стараюсь держать лицо и ни единой мышцей не выдать, насколько сейчас встревожена. — Простите, мне надо проверить курс.

— Вы чем-то обеспокоены? — тут же раздаётся мне в спину.

Вот ведь гад прозорливый! Всё замечает, как бы от него не скрывала. Я разворачиваюсь к Рикарду и замечаю Розмари, которая настороженно выглядывает из нашего убежища.

— Всего лишь необходимостью срочно доставить вас в ближайший мир и тем самым выполнить условия нашей сделки, — я рукой подзываю девочку, и та спешит ко мне, так и не подняв взгляда на стоящего в коридоре мужчину.

Тот провожает Рози задумчивым взглядом, и мне это совсем не нравится. Смутное ощущение надвигающейся беды колет в сердце, но успокоить себя я ничем не могу. У меня просто нет гарантий. Разве что надежда на исполнение командором своего обещания.

— Хорошо, если так. Надеюсь, вы ничего не скрываете от меня? — Рикард приподнимает бровь, всем видом показывая — я вижу тебя насквозь.

Мне надоедает эта игра. Роль мышки в лабиринте, где стены меняют своё положения по воле игрока. Я подталкиваю Рози в сторону головного вагона, а сама иду в сторону Ремера.

— Командор, скажите, как на духу, — начинаю я, с удовольствием отмечая, как от удивления вытягивается его лицо. — Вы ведь не злодей, не убивец детей. Зачем вам это всё? Я же вижу — вы не испытываете никакого удовольствия от этой бесконечной погони. Вы меня хоть убейте, но не верю я в слухи, что это всё — из-за отлучения от престола. Вам же глубоко плевать на власть. Вы даже людей своих спокойно отпустили. Так скажите, зачем такому человеку, как вы, гоняться за Скользящими?

— Гратта Хардисс, — в голосе Рикарда звучит межмирная усталость. — У каждого есть свои скелеты в шкафах. Уверены, что хотите познакомиться с моим кладбищем?

Ремер облокачивается на поручни, что идут вдоль стены. Смотрит в узкие окошки, туда, где за толстым стеклом мелькают неизведанные просторы Межмирья.

Он предстаёт передо мной совсем другим человеком. Не тем, кто вломился в мой поезд и бесцеремонно обыскал все вагоны. Нет, в этом Рикарде чувствуется какая-то боль. Обречённость. И я ловлю себя на мысли, что невольно хочу пожалеть его.

Встряхиваю головой и даю себе мысленную оплеуху. Командор тот ещё манипулятор и сейчас наверняка пытается надавить на мои слабые стороны.

— Меня не испугать чужими тайнами и прегрешениями. Поверьте, жизнь Скользящих — не тарелочка с джемом и фисшью. Я через многое прошла.

— Верю, — Рикард бросает на меня косой взгляд. Тени на его лице причудливо играют, не давая считать эмоции командора. — За время нашего с вами путешествия многое для меня открылось с другой стороны. Однако, как человек чести, я вынужден держать своё слово не только перед вами, но и перед нашим Императором. Даже если эти поиски Скользящих мне претят, я ничего не могу поделать.

Между нами повисает тишина. Ремер вновь смотрит в оконце, а я всё-таки поддаюсь сиюминутному желанию. Подхожу к нему и кладу руку на локоть, заглядываю ему в лицо. Стараюсь вложить во взгляд мягкость и