— Моей музой не был кто-то конкретный, — вырвалось вдруг у меня. Я сама не ожидала, что начну делиться этими подробностями, но Саша, кажется, повернул ко мне голову, готовый слушать, поэтому я продолжила, не глядя на него. Мой голос сначала был напряженным, однако с каждым произнесенным словом заметно смягчался. — И у стихотворения нет адресата. Нет того, кто вдохновил меня на эту печальную поэзию. Мне просто в один момент стало невыносимо грустно. Прошло несколько месяцев с того момента, как прекратились мои последние отношения. Я сидела в кофейне, пила латте «Ирис» и пыталась разобраться в себе, своих чувствах и мыслях по поводу отношений как таковых. В зале играла песня «Cold» Novo Amor, и в тот момент во мне что-то перемкнуло. Я достала из сумки блокнот, карандаш, и слова нашлись сами собой.

— Какая романтичная история создания стихо-творения, — мягко заключил Саша, заставив меня глухо рассмеяться. Он все еще поглаживал меня по руке, и это странным образом успокаивало.

Напряжение между нами, возникшее еще три минуты назад, рассеялось. Как и отторжение, которое я так остро успела ощутить. Осталось лишь легкое замешательство и, может, непонимание, но у меня получилось сгладить и их. Заглушить в себе так, что они едва чувствовались. И скоро наверняка пропадут совсем.

Я не понимала, почему мои эмоции изменились так быстро. Сначала я готова была встать и уйти, лишь бы больше не прикасаться к Саше, а теперь он сам же меня и успокоил. И чем? Тем, что выслушал и обнял? Извинился? Я не знала. Но он сам предпринял попытку снова наладить наш диалог, сказав, что не хотел меня задеть, и, вероятнее всего, именно это подкупило меня, однако в голове все равно не было ни единой догадки на тему того, что же он на самом деле чувствовал, находясь рядом со мной: старую обиду, тянущую его ко дну, или легкость, с которой он шутил надо мной, прикасался, улыбался? Какая из эмоций была настоящей, а какая наигранной или же случайной?

— Да, а когда опомнилась, уже вовсю звучала Биби Рекса и ее шикарнейшая «I`m a Mess», так что мне сразу стало намного лучше. Но в тот момент я сидела с уже законченным стихотворением, легким сердцем и практически остывшим кофе.

— Вот так вот! — продолжила рассказывать я, надеясь, что воспоминания вытеснят все ненужные мысли из моей головы. Ухмыльнулась и посмотрела на Сашу, повернув голову. Он тоже смотрел прямо на меня, и на его губах играла светлая улыбка.

— Не слышал «I`m a Mess», — признался он, слегка склоняя голову набок.

— Не удивлена. — Я повторила его жест. — Не скажу, что она очень популярна сейчас. Вообще это ее дебютный студийный альбом. Но так-то можешь быть честен и просто признаться, что не знаешь эту певицу.

Саша вздохнул почти с облегчением и улыбнулся еще шире.

— Ладно, ты меня раскусила. Я не знаю ее.

— Актер из тебя никудышный. — Я изогнула бровь.

— Я просто не старался, — передразнил он меня, слегка сощурив глаза. Небесный взгляд вдруг стал пронзительным до дрожи.

— А теперь застыли! — раздался вдруг голос Гиты, и мы с Сашей практически синхронно посмотрели на нее одними глазами, не решаясь повернуть головы — чего доброго, покусает. Или красками измажет. — Молодцы! Я приступаю к верхней части ваших тел, как бы странно это ни звучало. Звонкий веселый голос вызвал смех у нас обоих, и мы с Сашей снова посмотрели друг на друга. Я только сейчас поняла, что и я, и он слегка наклонились друг к другу, и теперь между нашими лицами было не больше двадцати сантиметров. Категорически мало, особенно если взять во внимание тот факт, что нам предстоит просидеть в этой позе неопределенное количество времени. А мой взгляд то и дело скользил от его глаз ниже: к скулам, ямочкам и губам.

А он только радовался этому.

— Улыбнись шире, Лиз, ведь я так близок к тому, чтобы поцеловать тебя. Снова.

Как у него получалось говорить об этом так спокойно и уверенно?

— Снова?

— Как и в воскресенье ночью.

— Сейчас ты далек от этого как никогда.

А вот мне до сумасшествия — очень близко.

Его густой смешок ударился о мои губы, и я едва сдержала порыв приоткрыть их, чтобы попробовать теплое дыхание на вкус. Снова ощутить далекий отголосок мяты на языке.

— Ты уверена?

— Абсолютно.

В его глазах плясали черти. И звали меня в свой яркий, живой хоровод.

— Я хочу сломать твою уверенность.

— И получить в нос? Не слишком дальновидно. Думай наперед, Саша. Накидывай варианты развития событий, — посоветовала я, выгибая бровь. Принимая вызов усмехающегося парня, позволяя ему утянуть себя в эту опасную игру, которую он начинал всякий раз, когда мы сталкивались, и которой уже четвертый день я удачно сопротивлялась. Ну, или почти удачно. Млеть от прикосновений, ловить губами его дыхание и тонуть в глазах напротив — этого ведь достаточно для сопротивления?

По крайней мере, он не затащил меня в постель и даже не урвал от меня поцелуя, а это я считала своей безоговорочной победой. Воскресенье в расчет мы брать не будем — тогда с нами играла еще и текила. И победительницей вышла именно она.

— Какая ты бойкая, — рассмеялся Саша и тут же сомкнул губы, оставив лишь легкую ухмылку, потому что Гита до сих пор писала нас и шевелиться было нежелательно.

— А ты такой самоуверенный, — парировала я, слегка приподнимая подбородок.

— Ни капли.

— Огромную каплю.

— Может быть, очень маленькую.

— Огромную.

— Ладно, вполне вероятно.

Я закатила глаза, а он широко улыбнулся мне в лицо. Но я чувствовала, как из-за этой близости сбивалось дыхание. Его харизму сложно было не замечать. Сейчас я вдруг подумала о том, что его девушке повезет. Той, которую он найдет в своем городе и которая останется там с ним. Которой будет хватать всего, что он ей даст, которая не станет гнаться за перспективами и бесконечным поиском себя. Которая будет радоваться тому, что имеет, рядом с этим человеком.

Потому что этот человек, по всей видимости, себя давно отыскал.

— Недолго ты сопротивлялся, — хмыкнула я.

— Твою напористость сложно переплюнуть.

— Но ты все равно пытаешься это сделать.

— Нельзя терять веру в победу.

— А если победа тебе точно не светит?

На улыбающемся лице отразилось искреннее удивление, приподнявшее