— Только не подумай, что я угощаю, — сказал он.

Яна сидела к нему спиной, но он мог видеть ее ножки в черных колготках.

— Почему? — не оборачиваясь, спросила девушка.

— Этот коньяк еще из твоих запасов.

— А запасы у меня хорошие, да? Сколько там на балансе оставалось?

Глеб кивнул. Яна могла оставить на счетах клуба полный ноль, но не сделала этого. В распоряжении у Глеба оказалось без малого четыре миллиона рублей.

— Если что-то не так, ты скажи.

— Да нет, все так. — Он сел в кресло напротив нее, наполнил бокалы.

— Не откажешься выпить с бандитской сволочью? — язвительно спросила Яна.

— Если только за мир во всем мире.

— А я сволочь? — возмущенно, хотя и с насмешкой спросила Яна.

Глеб выразительно посмотрел на нее. Он ее так не называл, но и отрицать не стал. Тем более в свое время она действительно вела себя как последняя сволочь. И отец у нее был бандитом, и муж.

— А ты весь такой правильный!.. — скривилась она.

— Надеюсь, ты не собираешься уходить?.. — совершенно серьезно, без всяких ужимок спросил он. — С тобой интересно общаться. И не скучно.

— Со мной не соскучишься, — кивнула она, внимательно глядя на парня, как будто не могла понять, с подначкой он это сказал или нет.

— Я бы за это выпил.

Он приподнял свой бокал, но чокаться с Яной не стал. Так и выпил. И она повторила за ним.

— Ты плохо воспитан, — сказала она хмелея. То ли коньяк так быстро подействовал на нее, то ли она уже была подшофе.

— Извини, лордов у нас в семье не было.

— Но ты мне все равно нравишься, — не сводя с Глеба глаз, с шальной улыбкой сказала Яна.

— Я это еще в прошлом году понял.

— Самка паука выбирает из всех самцов того, который ей нравится больше всех. А потом убивает его. Такие вот аналогии. Кто не нравится, того гонит, а кто нравится, того убивает…

— Да, но сначала спаривается с ним, — усмехнулся Глеб.

— Это намек? — Яна с кокетливым возмущением вскинула брови.

— Нет, уточнение.

— Не надо уточнять. И не нравишься ты мне. И клуб я у тебя забрала, потому что ты чужой. Не люблю чужих, — поморщилась она.

— Тогда зачем клуб отдала?

— Ты наглый, ты бы все равно забрал. Через суд. А воевать я с тобой не хочу. Зачем? Шерсти мало, а визгу много.

— Это ты сейчас меня со свиньей сравнила? — с упреком, но невозмутимо спросил Глеб.

— Клуб для меня — мелочь. Тем более я действительно забрала его по беспределу. Отец мне клуб обещал, а тут вдруг ты. Как думаешь, я должна была это проглотить?

— Ну, ты же была крутой девчонкой.

— Я и сейчас крутая. Но у меня кроме клуба столько всего. И все на законном основании. А клуб, он, если по справедливости, твой. А ты молодец, умеешь бороться за справедливость, — улыбнулась Яна, затуманенным взором глянув на него. — Людей нанял, почву подготовил, удар нанес. Это же ты Стаса убил?

Глеб прояснившимся взором глянул на Яну. Теперь он понял, зачем она здесь. Хитрость и коварство — главное женское оружие. В клуб она пришла поразвлечься, а заодно выпытать, кто убил Стаса, Дика и ее отца.

— Нет.

— Можешь признаться, я тебе только спасибо скажу, если ты, — вроде как беспечно сказала девушка.

— Я не убивал Стаса.

— Почему же ты тогда появился сразу, как только его не стало? И охотники с тобой… Странно все это.

— Согласен, странное совпадение.

— А совпадение ли? Стас отца моего убил. А потом Дика подставил. И ментов нанял, чтобы они его убили.

— Не знаю ничего.

— И то, что отца убили, не знаешь? — распалилась Яна.

— Знаю.

— Отца убили, Дика. Я должна быть следующей, а ты меня спас. От Стаса спас.

— Это не ко мне, — отчеканил Глеб.

— Когда ты вернулся, когда ты начал наводить мосты?

— Я не убивал Стаса. Я здесь ни при чем.

Глеб не врал, поэтому и слова его звучали убедительно. Не убивал он Стаса…

— А кто при чем?

— Обещаю, если что-то узнаю, обязательно тебе скажу.

— А ты можешь узнать?

— Вся наша жизнь состоит из случайностей.

— Ну да, ты же сети в нашу гавань забросил, — язвительно сказала Яна, соловьиными глазами глядя на него. — Кто там с тобой работать хочет? «Шишкин лес», «Солнечный»?..

— Ты хорошо информирована, — хмыкнул Глеб.

— Даже больше, чем ты думаешь… Борисов уже не хочет с тобой, да?

— Твоя работа?

— Борисов мой человек! — зло выплеснула Яна. Взгляд ее прояснился, язык больше не заплетался.

— Не думаю…

— Он просто отбился от стада, — успокаиваясь, сказала она.

— Не знаю…

— Если не знаешь, я тебе скажу. Не лезь туда, куда не велено, и будет тебе счастье. Лезь туда, куда можно…

— И куда можно лезть?

— Можно, — захмелело усмехнулась она. — Под юбку ко мне можно лезть. Но не тебе… А ты можешь залезть под юбку к своей Костицыной… Ты с квартирой вопрос решил?.. Если не решил, то давай к ней. У нее там как раз песок сыплется.

Глеб молча налил, выпил. В это время в кабинет зашла официантка с подносом. Горячий ужин — это неплохо, но сейчас больше бы подошли прохладительные напитки, а еще лучше — огнетушитель, а то Яна разошлась не на шутку. Глеб тоже мог разгорячиться, но ему вовсе не хотелось доводить дело до конфликта. Тем более с пьяной женщиной.

— Откуда ты такой взялся?.. — раздраженно спросила она. — Я же тебя одним пальцем раздавить могу, а нет, приходится тут миндальничать с тобой… И еще в своем кабинете… И в своем клубе…

Он поднялся со своего места. Надоело ему слушать полупьяные речи, да и нервы у него не железные. Может, Яна и пыталась примириться с ним, но это плохо у нее получалось. Значит, надо было избавить ее от этих мучений.

Глеб не стал выставлять Яну за дверь, он всего лишь вышел из кабинета. Клуб начинал свою работу, впереди вся ночь, и он должен был самолично настроить сотрудников на ударный труд.

Когда он вернулся в кабинет, Яны там уже не было.

* * *

Волны одна за другой накатывали на пирс, захлестывая его дальнюю оконечность. Накатывали, но сокрушить не могли. Так, говорят, на высоту «Ослиное ухо» волнами обрушивались духи. Десантники сначала взяли высоту штурмом, выбив оттуда боевиков, затем отражали атаки. И ведь выстояли. И дальше бы держались, если бы не минометный огонь со стороны «духов»…