Перед глазами начало все темнеть, звуки постепенно исчезали, зато нарастал шум в голове. Девушка извивалась, хватала ртом воздух и очень надеялась, что Аларис заметит ее ненормальное, далекое от хорошего, состояние. Но он, казалось, ничего не замечал вокруг.

Уже на границе сознания, Настя все же ухитрилась и махнула рукой, попав парню куда-то в район глаза. Только тогда удушающая хватка разжалась, а сама девушка, хрипя и кашляя, упала с кровати, пытаясь прийти в себя. С шумом вдыхая воздух, видела как озабоченность на лице Алариса сменяется ужасом.

- Настя! - парень попытался к ней приблизиться.

- Не подходи! - девушка хотела взвизгнуть, но получился какой-то хриплый стон. Продолжая кашлять, она на подгибающихся ногах успела добежать до ванной и заперлась там. А через пару секунда туда принялась ломиться парень.

- Настя. открой! Прости, прости, прости! - кажется, он колотился о дверь головой. Насте было плевать. Сидя на бортике ванной, она пыталась прийти в себя. За спиной, в стене, было небольшое окно. Настя покосилась на него, подумала. И проговорила:

- Аларис, дай мне одежду и мы поговорим.

Она врала. Едва в щель под дверью просунули джинсы и футболку с бельем, как девушка моментально оделась и вылезла в окно. К счастью, Ален вбил в нее привычку концентрироваться и Настя смогла без приключений добраться до дома, не упав и не повредившись.

А вот дома, ощутив себя в безопасности, она сорвалась на истерику. Юлианна перепугалась, когда дочь возникла на пороге, с круглыми глазами, растрепанная, да еще посредине ночи. А потом до утра успокаивала рыдающую девушку. К чести женщины, она мигом поняла ситуацию и решила, что Насте необходимо где-то спрятаться. Сама девушка тоже понимала: Аларис будет ее искать и пытаться помириться. А она не хотела. Что-то сломалось внутри.

- Ничего, - Юлианна утешала дочь. - Ничего, уедем к отцу, ты все забудешь, твой идиот успокоится и осенью ты спокойно продолжишь учебу. Не смей больше к нему подходить!

До отъезда к отцу оставалось две недели. Все это время Настя старалась не ночевать дома, а у подруг или у Алена. Аларис буквально преследовал девушку, надеясь на примирение. Но внутри Насти что-то сломалось, она больше не хотела продолжать отношения. Хотя, что уж тут скрывать, скучала. Ее по-прежнему тянуло к парню, но теперь уже Настя сдерживала себя, понимая, что это страсть и привычка. Все же целый год они проводили вместе почти каждый день. И темное обаяние парня не желало оставить ее в покое.

- Хватит! - взорвалась Настя, когда Аларис позвонил ей, а она не выдержала и взяла трубку. - Ты сам все испортил, я с тобой больше не могу! Я тебя боюсь.

- Настя, такое больше не повторится.

- Где гарантии, что в порыве страсти ты меня не придушишь?

- Я тебя люблю.

- Прости, Ал, но у нас слишком разная любовь. Такую, как у тебя, мне не надо.

- Ты обещала! - закричал парень так, что у Насти сердце перевернулось и тоскливо сжалось. - Ты сама говорила, что моя!

Долгие разговоры заканчивались Настиными слезами. Но как бы не тянуло девушку, она твердо решила не возвращаться.

* * *

Конечно, некоторые подробности Настя утаила, опасаясь, что ее собеседники могут получить моральную травму. Итак Илья с Дианой сидели с круглыми глазами. Причем во взгляде парня читалось большими неоновыми буквами "Моя сестра - идиотка". А его жена выглядела несколько напуганной. Еще бы, просто фильм ужасов в реальной жизни.

Все, она рассказала, что хотела. Настя уставилась в бокал и вдруг поняла, что успела незаметно напиться. Да так, что стены слегка качались, а в голове плавали пьяные и пузатые мысли. Только этого не хватало!

- В общем, Илюш, теперь ты в курсе дел.

- Полный ... - брат нецензурно выразился. - Ну ты отожгла, сестренка. Не боишься осенью то возвращаться в Прагу?

Настя пожала плечами и икнула:

- Любовь на больших расстояниях и в разлуке не крепнет а ветшает как дом без присмотра. Вполне возможно, что мне уже нашли замену. И вообще, что ты скажешь насчет Алена?

- Что я должен сказать?

- Илюш, - Диана подошла к мужу и обняла его за шею. - А мне жалко Алена.

Парень зарычал, понимая, что его обложили со всех сторон. Нетрезвая несчастная сестра и практически льющая слезы жена - не всякий выдержит такой напор тяжелой женской артиллерии.

- Идите спать, женщины. Мне подумать надо.

- Илья!

- Настя! Спать, а то я сразу скажу, что не согласен.

Сестра встала и молча пошла по лестнице на второй этаж. Чувствовалось, что она мысленно снова вспоминает прошлое.

Рассказ как-то немного придавил Диану и Илью. Они сидели на полу, каждый думая о чем-то о своем. А когда в гостиной, освещенной лишь парой светильников на стене, послышался негромкий печальный смех, Илья дернулся и вопросительно посмотрел на Диану.

- Забавно и печально, - зеленые глаза девушки таинственно поблескивали в полумраке, она казалась похожей на молодую грустную русалочку. То ли из-за длинных струящихся по плечам волос, то ли еще из-за чего-то.

- Что?

- Вы, мужчины, любите говорить своим девушкам, что никогда не обидите их. Но кто из вас на самом деле сдерживал свои слова?

-Эй, малыш, а я по твоему не сдержал?

- Ты, - Ди лукаво улыбнулась, чуть склонив голову к плечу. - Ты вообще нагло околдовал меня сладкими речами и песенками. А теперь молчишь как соловей, которому клюв отрубили.

- Меня пугают такие ассоциации. Ты хочешь чтобы я тебе спел?

- Нет, я хочу, чтобы ты сам понял когда мне надо спеть.

- Сиди! - приказал парень, вскакивая на ноги. - Сиди тут и не двигайся.

Сам он вихрем слетал на второй этаж и вернулся в обнимку с серебристо-черной гитарой. Диана к тому времени перебралась на диван, возле камина и с интересом наблюдала за суматохой.

Илья опять плюхнулся на пол, возле дивана и, хитро глядя на девушку, тронул гитарные струны.

- Тебя я никогда не обижу, - проговорил шепотом. Диана на миг отвела взгляд, но так, что парень ничего не заметил.

- Знаю, - прошептала так же тихо.

А потом осталась только музыка и взгляды.

Сидевшие в гостиной не знали, что на втором этаже музыку тоже слышно. Настя лежала на кровати и ревела в голос, слушая голос брата и какую-то сочиненную им песенку. Из-за чертового вина в голову лезли всякие идиотские мысли. Они не просто лезли, а требовали, чтобы их исполнили и немедленно. Телефон в руке подрагивал и ехидно светил в глаза. На экране белел пустой текст сообщения. Он просил, чтобы на нем что-то напечатали, а затем отправили по известному адресу, по которому Настя зареклась звонить, писать и так далее.