Я думаю о мистере Уотсе, о его лысине, о затылке Ким Кроуфорд, о том, не она ли первой в школе сделала модную короткую стрижку, о Лестершире и, что неизбежно, о своем отце…

Примерно за две недели до сенсационного убийства поп-звезды Феликса Картера работник телевидения Расс Филипс потратил свою первую приличную зарплату на игровую приставку «Плэй-стэйшн-2» и игру «Метал гиар солид-2».

Эта игра, сиквел «Метал гиар солид» на «Плэй-стэйшн-1», была самой любимой игрой Расса. Нужно было играть персонажем по имени Солид Снейк, и в отличие от других игр (во всяком случае, до появления «Метал гиар солид») успех в ней зависел не от скорости нажатия на курок и целого арсенала смертоносного оружия, а от осторожности, хитрости и коварства. Игра могла похвастаться сценарием, который дал бы фору многим кинофильмам, и интригой, почти такой же запутанной, как в других обожаемых Рассом играх — серии «Последняя фантазия». Расс, как, впрочем, и большинство других игроков, ждал выхода сиквела со смесью нетерпения и восторга. То, что скромные финансовые возможности вынудили его повременить с приобретением приставки, только распалило пыл молодого человека. Теперь же, включив ее и наблюдая за усовершенствованным действием, разворачивающимся на экране, Расс чувствовал, что на него снизошло спокойствие, чувство завершенности, будто он вернулся домой.

Расс Филипс жил в коммунальной квартире в Фулэме с четырьмя другими парнями примерно одного с ним возраста (чуть старше двадцати), которые, как и он, работали в области средств массовой информации и почти не отличались друг от друга. Центром их жизни была «Плэй-стэйшн» (серого цвета) в гостиной. Игровая приставка обеспечивала основу для совместной деятельности, устанавливала иерархию в доме и возбуждала здоровое чувство соперничества между юнцами, шустрыми, как щенки, и полными энергии, как телепузики.

Все же никто из молодых людей не относился к компьютерным играм серьезнее Расса, и поэтому он не чувствовал ни малейших угрызений совести, когда оттащил свою покупку (черного цвета) прямо к себе в комнату и заперся. Расс поступил так вовсе не из эгоизма или жадности. На самом деле он был человеком щедрым, и его товарищи это знали. Сейчас они собрались в гостиной, играли и слушали электронную музыку группы «Апекс твин», как обычные молодые люди, только начинающие карьеру на лондонском радио и телевидении. Вообще-то старая серая игровая приставка, которой они пользовались, принадлежала Рассу, и потому он, честно говоря, имел право поступать как ему заблагорассудится.

Несмотря на новообретенное чувство завершенности, Расс вдруг поймал себя на том, что его мысли далеки от великолепной графики. Они вернулись к работе, к новой работе Расса в телекомпании «Боттом дроуэр продакшнз», где он занимал должность младшего ассистента в послеобеденном развлекательном шоу «Счастливый понедельник».

К конкретному человеку на его новой работе — Фионе Уоллис.

Фиона, или Фай, как ее все называли, начала работать одновременно с Рассом и занимала точно такую же должность. Она тоже недавно окончила университет и тоже снимала квартиру со своими юными восторженными подругами в столь же богатом удовольствиями районе Лондона — Чизуике. Расс сомневался, что Фай и ее приятельницы проводят вечера у игровой приставки, и все же совпадений хватило, чтобы его очаровать. Впрочем, даже если бы совпадений не нашлось, хватило бы и внешности Фионы — стройной миниатюрной блондинки с эротичными пухлыми губками, всегда модно одетой.

Как уже упоминалось, Расс был очень щедрым молодым человеком. И ему бы очень хотелось кое-что дать Фай.

После того, как он представил Фай в своей комнате, страстно желающую получить это самое «кое-что», Расс решил заняться еще одним приятным занятием — онанизмом. Поэтому приостановил игру и с ловкостью, достойной Солид Снейка, подвинул комод ровно настолько, чтобы заблокировать дверь в свою комнату. Конечно, парни знали, что Расс мастурбирует, они все этим занимались. Периодически ребята заимствовали друг у друга журналы, а еще были общие фильмы, которые использовались в тех редких случаях, когда кто-нибудь из них оставался дома один. Но все же Рассу не хотелось, чтобы его застукали — насмешкам не было бы конца. И поэтому он не только предпринял меры предосторожности, заблокировав дверь, но и убавил громкость орущего музыкального центра, прежде чем достать из-под кровати старый номер газеты «Гардиан», который и раньше неоднократно служил в качестве хранилища последствий его самоудовлетворения. А потом закрыл глаза и призвал на подмогу образ Фай.

Вначале он представил ее идущей по коридору телестудии. На ней короткая обтягивающая футболка и широкие брюки; к груди прижат блокнот. Правда, блокнот, прижатый к груди, оказался лишним. Когда образ девушки отчетливо предстал перед мысленным взором Расса, он убрал блокнот, а потом и футболку.

Затем он представил ее в своей комнате, как она снимает брюки, медленно расстегивая пуговицы на ширинке и окидывая саму себя сладострастным взглядом. После того, как брюки были сняты и Фай оказалась полностью обнаженной — без трусиков, ух ты! — Расс перенес ее на подоконник, который мысленно расширил, чтобы девушке было удобнее, и она сидела там, затягиваясь сигаретой и бросая на Расса томные, соблазняющие взоры.

С лестничной площадки донеслись какие-то звуки, и образ Фай на подоконнике растворился в клубах сигаретного дыма. Расс напряженно прислушался: кто бы это мог быть? Может, Том?.. Кто-то из парней, напевая, зашел в свою комнату, с шумом что-то отыскал, захлопнул за собой дверь и понесся вниз, прыгая через две ступеньки. Расс с облегчением вздохнул и снова приступил к делу, пытаясь представить фай в том же виде.

Какое-то время ему это не удавалось, потом она благополучно проявилась на подоконнике — с сигаретой и зовущим взглядом. Нога закинута на ногу — ноготки покрыты лаком, ух ты! — пальчики слегка барабанят по игровой приставке. Расс представлял ее в этой позе ровно столько, сколько было нужно, — пока не кончил, пока три влажные кляксы не расплылись на страницах «Гардиан».

Секунду или чуть дольше Расс с гордостью рассматривал самую большую кляксу — вот это заряд! — которая приземлилась прямо на рекламное объявление, гласящее: «Помогите мне, я тону!», затем все убрал. И подсел к игровой приставке, мечтая о том, чтобы пальчики ног Фай с накрашенными ноготками слегка постучали по ней на самом деле.

Проблема заключалась в том, что Фай совершенно не нравился Расс. Вообще-то в то самое время, когда он представлял ее себе сидящей обнаженной на подоконнике с сигаретой в руке, девушка рассказывала о нем подружке, причем в весьма нелестных выражениях.

— Полный придурок! — говорила Фай за кофе в кухне своей коммунальной квартиры в Чизуике. — Вроде и одевается нормально, а сними с него тряпки — окажется настоящий занудоид.

— И что? — спросила ее подружка Сара, которая проходила стажировку в журнале «Здоровье и красота» и страшно завидовала тому, что у Фай есть настоящая работа, причем на телевидении. Вот корова. Господи, да Сара бы что угодно отдала за такую работу!