Его бритый напарник вынырнул с другой стороны и скомандовал:

— Поехали!

— Куда ещё?! — возмутился я и попытался высвободиться, но безуспешно.

— На Зелёный, барыгу покажешь, — объявил усатый и улыбнулся. — Не ссы, подтвердились твои слова. Всё путём.

Мне так отнюдь не казалось, и я предложил компромиссный вариант.

— Давайте сами. Объясню, как найти.

В ответ ожидаемо прозвучало:

— В машину садись. Быстро.

— А «Сулико» вам не спеть? — выдал я совершено осознанную дерзость и крутанулся на месте, но застать усатого врасплох не вышло. Он и в самом деле оказался борцом. Руку ловко вывернули, болевой приём заставил сипло выдохнуть и головой вперёд нырнуть в уже распахнутую заднюю дверцу «девятки».

Грузин без промедления забрался следом, а его приятель кинул оброненную мной на землю спортивную сумку в багажник, захлопнул его и уселся на переднее сиденье.

— На Зелёный, Вахтанг! — скомандовал он водителю.

«Девятка» тронулась с места, и усатый дружелюбно сказал:

— Чего нэрвный такой? Сказали же — слова твои проверили, претензий нет. Этот Антон-гандон и в самом деле в бега ударился. Родители его в розыск заявили, как пропавшего. И ты всё верно сказал: он на днях им тоже обмолвился, что скоро очень резко поднимется. Это участковый выяснил, когда опрос проводил.

Участковый выяснил? Так это всё же менты? Или им опер Козлов служебную информацию сливает? Знать бы точно, с кем дело имею…

— Я вам зачем тогда? — нахмурился я. — Если сами всё знаете?

— Всё, да не всё, — ответил с переднего сиденья бритый. — На кого сын работал, родители ни сном, ни духом. Кирилл и Кирилл. Нет о нём никакой информации, даже номера телефона нет. Пробовали информацию через ментов пробить — глухо. А Кириллов на Зелёном — как собак нерезанных! Вот и покажешь.

Я мысленно выматерился, обругав себя за то, что обмолвился о знакомстве с барыгой, но понемногу начал успокаиваться. Ничего страшного не произошло, совсем даже наоборот — едва ли эти типы поверят Кириллу на слово, а значит, его шансы пережить сегодняшний день стремительно пошли вниз. Разве плохо?

Неплохо, наверное. Только на душе как-то нехорошо. Мухи, когда в паутине начинают запутываться, тоже, поди, думают, что не всё так плохо, как представляется на первый взгляд. Ну да, глядишь, обойдётся…

По крайней мере, везут меня в людное место, затеряться в толпе будет не так уж и сложно. А пойдёт что-то не так — на помощь позову, я не гордый. Не станут мне по беспределу на глазах у зевак руки крутить и в машину запихивать. Слишком высок риск, что кто-нибудь свой гражданский долг выполнит и в милицию сообщит. Да и зачем? Покажу барыгу и разбежимся.

Только бы мы действительно на Зелёный ехали…

Мысль эта пробежалась по спине ледяным ознобом, сдавила сердце, ввинтилась буром в солнечное сплетение, но я посмотрел в окно и сразу взял себя в руки, выкинул дурные предчувствия из головы.

Двигались мы в сторону центра, и уже минут через двадцать «девятка» подкатила к воротам рынка. Покупатели начали обходить автомобиль, перекрывая обзор, но когда я положил ладонь на дверную ручку, усатый немедленно скомандовал:

— Сиди! — Он пригнулся, посмотрел через лобовое стекло и пробурчал: — Нечего нам на людях светиться. Ваха, заезжай!

Машина медленно тронулась с места и почти сразу вновь остановилась, уткнувшись в перегородившую проезд «бэху»; ту самую, на которой в прошлый мой визит сюда Лёха Смирнов увёз мужика в красном пиджаке. Более того — прямо сейчас в неё забрался Кирилл. Перед этим он обернулся, позволив хорошо себя разглядеть, а вот меня не заметил из-за тонированной лобовухи «девятки».

— Вот он! — подсказал я грузинам. — В «бэху» сел!

— Ваха отъезжай! — скомандовал бритый. — И падай на хвост, только сильно не прижимайся.

Я дёрнул ручку, намереваясь выбраться — а при необходимости даже вывалиться из салона, — но дверца оказалась заблокирована. Потянул штырёк, и тут же навалился сбоку усатый.

— Куда?!

К чему-то подобному я был готов и врезал локтем ему по кадыку, заставив на миг позабыть обо всём, кроме боли и перехваченного дыхания. И всё же немного просчитался — прежде чем успел разблокировать дверцу, бритый развернулся на переднем сиденье и зарядил мне открытой ладонью по уху.

Хлоп! В голове словно петарда рванула, я выпал из реальности и тотчас оказался взят на болевой приём. Но не сдался, взбрыкнул и свободной рукой сумел поднять штырёк блокировки дверцы, а вот дотянуться до ручки уже не смог.

Усатый усилил хватку, едва не порвав мне связки и вдавив щёку в боковое стекло. Из глаз хлынули слёзы, и пока я сипел и тужился, моё правое запястье приковали наручниками к пластиковой потолочной ручке.

Дерьмо! Ручка на вид вроде хлипкая, но так просто не сорвёшь.

И наручники… Неужели всё же менты?

Развели меня, получается?

— Мужики, вы чего? — прохрипел я, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. — Отпустите!

— Сказано же: нэ дёргайся! — недобро процедил усатый, потирая кадык. — Разрулим ситуацию — и вали на все четыре стороны, скатертью дорога!

Меня это заверение отчего-то нисколько не убедило, и по спине пробежал омерзительный холодок, во рту появился кислый привкус страха, противно заныло в самом низу живота и в паху, а оттуда неприятные ощущения перетекли в мошонку. Скрутило её так, будто в мясорубку сунули.

Влип, вот же влип…

Поправив свободной левой рукой пояс спортивных штанов, я как бы невзначай дотянулся до кармана и нашарил пусковое устройство. Сигнальная ракета никак не тянула на оружие последнего шанса, но в критических ситуациях хватаешься за любую соломинку. Жаль боёк не взведён, а одной рукой быстро этого не сделать…

«Девятка» сдала назад, освобождая проезд, и когда «BMW» выкатил с рынка, удалось разглядеть, что в автомобиле находятся два человека, но барыга Кирилл прикрыл собой водителя, того рассмотреть не вышло. Когда серебристая иномарка вывернула на проспект, мы выждали немного и покатили следом, не приближаясь, и не отставая.

Вахтанг выдерживал дистанцию столь умело и непринуждённо, словно был профессиональным таксистом или автогонщиком, он не суетился и не совершал ненужных манёвров, просто ехал себе и ехал в потоке попутного транспорта. Дома сталинской постройки центра очень быстро остались позади и за окнами замелькали пятиэтажные хрущёвки и брежневки, а потом на смену им пришли панельные девятиэтажки спальных районов, частный сектор и промышленная застройка.

— Куда-то за город едут! — оживился бритый. — Ваха, отпусти их немного! Не маячь!

И я тоже оживился, но виду не подал. У меня появился шанс выбраться из этой переделки целым и относительно здоровым. Если сделаю всё правильно, и свою шкуру спасу, и грузинам подгажу. Неплохо так подгажу, вплоть до ареста по обвинению в похищении человека. Если только они сами не менты, конечно…