Черный автомобиль подмигнул мне фарами, резко совершил разворот на мокром асфальте, оглушив улицу визгом шин, и рванул в сторону дома Королевых.

Мне оставалось только закатить глаза и, не скрывая улыбки, зашагать к калитке. Кое-как соорудив на голове пучок одной рукой, так как вторая сжимала влажный купальник в ладони, я в приподнятом настроении направилась к дому.

Во дворе были выставлены несколько десятков ящиков, наполненных под завязку различными овощами. Бабуля и семейная пара, хозяева кемпинга, приезжающие к нам уже несколько лет, стояли посреди овощного разнообразия и что-то сосредоточенно считали.

— Добрый день, — я вежливо поздоровалась, остановившись перед входной дверью дома.

— Здравствуй, Кирочка, — женщина подняла на меня глаза, которые тут же неловко были отведены в сторону.

Странный взгляд женщины заставил меня задаться вопросом: «А что со мной не так?».

Но когда и моя бабушка окинула меня взглядом, меня прошибло холодной испариной. Она еще никогда так не смотрела на меня: на ее лице напряженно застыли все немногочисленные морщинки, глаза искрились неприкрытой злостью, а губы сжались в одну линию.

Я нервно выдавила из себя улыбку и на ватных ногах скрылась в доме, не понимая, что происходит. Неужели всего одна моя незапланированная ночёвка у Егора могла до сих пор так злить ее? Или я теперь не должна видеться с ним, потому что бабушка боится, что я меня постигнет участь моей матери? Если так, то даже это не повод было смотреть на меня подобным образом.

Не успев зайти в дом дальше коридора, как бабушка появилась на пороге, все еще грозно стреляя молниями из глаз.

— Ба, ты теперь каждый раз так будешь реагировать после моих встреч с Егором? — я не выдержала и накинулась на нее с резким вопросом.

Однако она молча схватила мою руку, затолкнув меня в ванну прямо к зеркалу.

— Да что такое? Что… — но одного мимолетного взгляда в свое отражение мне хватило, чтобы ахнуть.

На меня смотрела я же, только теперь мои серые глаза горели, щеки светились здоровым румянцем, а волосы были довольно-таки красиво собраны на затылке. Однако не этот растрепано-игривый вид вызвал изумление. Правая сторона шеи была покрыта красно-фиолетовыми кровоподтеками.

Егор! Он оставил на мне множество засосов. Ярких, легко различимых пятен, которые словно кровавое украшение теперь красовались на моей коже. Я машинально приложила ладонь к этому месту. Мне даже показалось, что оно тут же вспыхнуло под пальцами.

Встретившись в зеркале со взглядом бабушки, мне ничего не оставалось, как просто шумно сглотнуть ком в горле. Теперь была ясна первопричина ее злости. И своим видом только подлила масло в огонь, после утреннего разговора. Бабушка, стиснув зубы, молча вышла из ванной, хлопнув дверью так, что я аж вздрогнула.

Первое, что я сделала, оказавшись в своей комнате — это схватила телефон и яростно застучала пальцами по экрану, с дикой силой вдавливая каждую букву, сообщая Егору о целом десятке засосов на моей шее.

Ответ пришёл незамедлительно: «Моя. Теперь уже безоговорочно».

Чтобы совсем не разомлеть от СМС подобного содержания, мне пришлось отложить телефон подальше от себя, дабы ненароком не отправить ему в ответ что-нибудь милое, уверенно решив, что обойдётся без нежностей до вечера. А мне до этого времени надо было как-то наладить контакт с бабушкой. Боязно было представить ее реакцию, когда скажу, что снова отправлюсь к Королёвым и, скорее всего, опять на ночь.

Усталость накатила на меня мощной волной, стоило мне только прилечь на кровать. Низ живота немного ныл и потягивал. Голова плыла, особенно при мысли о близости с Егором. Одного воспоминания о его затуманенном взгляде, дыхании, о тех пошлых фразочках, что шептались мне на ухо — и я вся покрылась тысячами мурашек, стоя под горячим дождём в ванной.

Мне еле хватило сил принять душ, но я собрала всю волю в кулак и выползла из комнаты, чтобы помочь бабушке по дому, которая сновала по дому, наводя идеальный порядок.

Мы молча несколько часов занимались уборкой, обращаясь друг к другу только по бытовым вопросам. Бабушка изредка кидала косые взгляды в мою сторону, а конкретно мне на шею, где я старательно попыталась скрыть кровавую «татуировку» низким хвостом, завязанным набок. А я все никак не могла озвучить ей, что через пару часов хочу опять исчезнуть из дома и, вероятнее всего, до следующего утра.

Я не знаю, сколько раз мне пришлось прокрутить в голове все возможные бабушкины реакции, но проблема решилась сама собой неожиданно.

Ближе к вечеру от Егора пришло сообщение: «Кир, коллекцию марок не нашел. Придется просмотр перенести на завтра. Если серьёзно, то отец попросил сгонять в офис за документами и отвезти их и одного человека в аэропорт. Только не злись».

Прочитав сообщение, я где-то даже выдохнула. Наверное, мне и правда стоило бы остаться дома, но с другой стороны, зная Егора…

«Злиться не буду, если только ты не пропадешь на двое суток. Не подрывай мое доверие к тебе. Пожалуйста».

«Никогда», — его ответ заставил лишь с тревогой выдохнуть.

После ужина я все-таки решилась подойти в бабушке и осторожно обнять ее, пока она задумчиво натирала тарелки пеной для мытья посуды.

— Кир, — я почувствовала, как облегчённо расслабились ее плечи, когда мои руки обвили ее со спины, — не злись на меня. Я ведь только добра тебе хочу. Чтобы в твоей жизни все сложилось правильно.

— Ба, — моя голова уткнулась ей в плечо, — не надо себя так накручивать. Егор — хороший…

Бабушка отложила посуду, но стояла все так же спиной ко мне, пока я обнимала ее руками.

— Деточка, никто не говорит, что плохой. Егор — он же мужик, они часто совсем не головой думают. А после твоего сегодняшнего вида, создаётся впечатление, что и ты не ей думаешь.

— Все будет нормально, — я постаралась вложить в свой ответ максимум уверенности.

Она снова замолчала, принявшись мыть посуду. В кухне повисло несколько минут тишины.

— Так ты сегодня дома? — бабушка украдкой бросила взгляд на часы, висящие на стене

Я закивала головой, лежащей на ее плече. Мне показалось, что бабуля расслабилась еще сильнее.

— Кира, — она вдруг опять оставила тарелки, а плечи ее снова напряглись, — по поводу утреннего разговора…

— Бабуль, давай не будем об этом, — сухо ответила я. — Мне пока нечего тебе сказать. Правда.

Бабушка лишь шумно выдохнув, намывая посуду дальше.

Перед сном я еще раз проверила телефон, но сообщений или звонков от Егора не было.

«Значит, занят», — эта мысль прозвучала в моей голове, но как-то неуверенно.

Можно было позвонить ему и точно узнать, где он и с кем, но становится параноидальной особой не хотелось. Отношения должны строиться на доверии в первую очередь. Поэтому я набрала Машкин номер, но та так и не взяла трубку. Подруга, видимо, совсем заработалась.