— После того, как я грохнул према?

— Будут недовольные, — признала она, — но я разрулю.

— И зачем мы вам?

— Не вы. Ты. Мы знаем, где достать лекарства, а ты знаешь, что с ними делать. Мне надоело смотреть, как умирают дети. Я приглашаю твоих, потому что ты без них не пойдёшь.

— Интересное предложение, — признал я. — Я ценю.

— Но ты его не примешь, — утвердительно сказала она.

— Зарекаться не буду. Если альтернативой будет Копень, может быть, и прибегу к тебе. Лучше твой клан, чем его корпа. Но в общем случае нет, это хреновый вариант.

— Почему?

Кажется, клановая слегка обиделась.

— При всём уважении, это тупик. Допустим, мы уходим к вам, я становлюсь клановым лекарем, остальные занимаются… Тем, чем там принято заниматься в кланах. Это лучше аренды и определённо лучше нелегального борделя, но это очень низкий и непробиваемый потолок. Предел роста — прем клана, то есть то же самое, плюс геморрой. Потом окажется, что Владетельнице Калидии мешают не только проводники и внешники, но и кланы. И вас снесут в один день. Или вы вымрете сами, потому что ваши дети умирают, а наворовать столько, сколько надо, не получается. Рискну предположить, что кланов становятся всё меньше, а сами они слабеют. Я прав?

Она промолчала, но это было очень красноречивое молчание.

— Если бы вы были сильны, то утром бы вели себя иначе, — понимающе кивнул я.

— Иди к нам, лечи детей, они не будут умирать.

— Вряд ли я смогу серьёзно изменить ситуацию. Судя по всему, какой-то системный фактор. Что-то в воде, воздухе, пище… Я мало знаю о вашей жизни.

— Без вариантов?

— Измените город. Тогда вам не нужно будет заниматься тем, чем вы занимаетесь, ваши дети перестанут умирать, низовые освободятся от аренды, Владетельница пойдёт к чёрту в зад, проводники вернутся, и я свалю отсюда уже нафиг.

— Знаешь, как многие хотели изменить город? И где они сейчас?

— Сидят рядом со мной на ступенях?

— Угадал, пацан, — засмеялась Костлявая. — Я даже клан поменять не одолела. А в твоём возрасте была уверена, что переверну тут всё.

— Всё не надо, — помотал головой я. — Всё менять усрёшься. Надо найти точку напряжения и аккуратно стукнуть. Тогда само посыплется.

— И ты знаешь, где она?

— Начинаю догадываться.

— Почему бы тебе не продолжить догадываться в клане?

— Снизу паршивый обзор, Костлявая. Мне надо забраться повыше.

— Вижу, я тебя не уговорила, — она встала со ступенек и надела маску. — Дело твоё. Но помни, между нами всё ещё кровь, и этот разговор не закончен.

— Заходи, — согласился я в свою очередь, вставая. — Я открыт для предложений. А ещё я бы на твоём месте сменил прозвище.

Тёмная одежда обтягивает фигуру, и там есть на что посмотреть. Костлявая ловит мой взгляд, смеётся, машет куда-то вдаль. В тумане зажигается фара, выскакивает мотоцикл. Его водитель небрежно сбрасывает на тротуар большой тюк, девушка запрыгивает на освободившееся место, мотоцикл уезжает.

Вот и поговорили.

— Что ей было надо? — первой выскочила Шоня.

— Ты утром сказал, чтобы мы, если что, не высовывались, — добавила Дженадин. — Но мы были готовы. У Лирки, вон, шокер включён.

— Держите его от меня подальше, — сморщился я. — Не переживайте, всё было под контролем.

— Точно? — уточнила Шоня.

— Ну, почти. Всегда есть вероятность сюрприза. Например, нам предложили вступить в клан Синей улицы.

— Ничего себе! — поразился Зоник. — Это же зверски круто! Ты согласился?

— Нет.

— Но почему! Кланы живут весело. Мародёрят окраины, грабят промов, никому не подчиняются, никогда не арендуются…

— Откуда же у них тогда имплы? — усомнился Лендик.

— Ну… Не знаю. Может, специально ради имплов. В любом случае, клановым быть отлично!

— Не наш уровень, народ, — сказал я строго. — Мы претендуем на большее. Пойдёмте, глянем, чем нас одарил клан.

Тюк, сброшенный на тротуар с мотоцикла, зашевелился и застонал.

— Здравствуй, Кери, — поприветствовал я его, стягивая с головы мешок. — Как прокатился?

***

— Я всё им рассказал, — признался Кери, когда мы поднялись приватно поболтать на крышу. — Я ссыкло. Меня даже не били, но я всё выложил.

— Я не ждал от тебя подвига, дро.

— Хотя нет, не всё! — просиял он внезапно. — Я не сказал, что ты внешник! Но не потому, что я стойкий. Они просто не догадались спросить.

— Ничего, я сам признался.

— Правда? Зачем?

— Их главная догадалась. Я слишком многого тут не знаю.

— Слушай, у тебя ещё есть лишняя футболка?

— О, ты решился?

— Клановые меня нашли без проблем, значит, найдут и остальные. Если вы свалите, а я буду знать, куда, то из меня это без проблем вытрясут. Я очень боюсь боли. Хочу уйти с вами, возьмёшь меня, прем?

— Футболка твоя.

— Тогда давайте свалим прямо сейчас. Я знаю, куда. Только надо зайти ко мне в логово, не хочу бросать инструменты.

***

— Народ! — сказал я, спустившись в вестибюль. — Пора! Хватайте вещички, мы выдвигаемся.

Ребята сообразительные, и все уже готовы. Даже моя сумка внизу, рядом с ней хозяйственно восседает Нагма. У Дженадин объёмный, но лёгкий свёрток с игрушками, у Лирании на одном плече гитара в чехле, на другом — рюкзак, комбик тащит Шоня.

— Ты мне за это просто обязана сыграть! — бурчит она. — Не отвертишься!

Мы выглядим, как пропившая шатёр труппа бродячего цирка-шапито, а не как крутая крайм-корпа, но это ничего. Все начинают с малого.

— Стоп! — осадил я Кери, когда мы свернули к его дому. — Все назад!

— Что случилось? — спросил он.

— У двери. Видишь?

— Какой-то мужик.

— Это один из громил, с которыми таскается Копень.

— Там же отец! Мне надо туда!

— Не надо тебе туда. Я схожу сам.

— Но…

— Шоня, если он ломанётся за мной, разрешаю его стукнуть.

— Больно? — уточнила девушка деловито.

— Больно.

— С удовольствием! Узнает, почему меня зовут Поганкой! — хищно улыбнулась она.

Стоящий у дверей — типичный «бык». Рядовой боец, от имплантов поперёк себя шире,