На сей раз мое заклинание не помогло. Жужжащий рой приближался, и вскоре я увидел, что на нас надвигается не туча сравнительно безобидной мошкары, а целая стрекадрилья стрекозлов. Все стало ясно – заклинание, рассчитанное на мошек, против стрекозлов бессильно.

Поначалу я не слишком обеспокоился, ибо, как правило, стрекозлы на людей не нападают. Живут сами по себе – стрекочут потихоньку да охотятся на других насекомых. Порой даже приносят пользу, очищая огороды от жуков-вредителей, так что среди селян бытует поговорка, советующая пустить стрекозла в огород. Но собравшись целой стрекадрильей, эти существа становятся опасными.

Случай был как раз такой. Поняв, что ничего хорошего ждать не приходится, Пука припустил галопом, но стремительная стрекадрилья настигла нас через несколько мгновений. Я замахал руками. Пука завертел хвостом, но все было напрасно. Приблизившись, стрекозлы открыли огонь. Действовали они по всем правилам военного искусства: первая шеренга заходила на линию огня, выпускала пламя и уступала место следующей. Средства поражения у стрекозлов такие же, как у драконов-огнеметов, а причиняемые ими ожоги весьма болезненны.

Когда язычок пламени лизнул мое запястье, я разъярился, выхватил меч и, хотя это казалось бессмысленным, принялся неистово размахивать им в воздухе. Одного стрекозла клинок перерезал пополам, другому рассек крыло. Первый распался на дымящиеся половинки, а второй вошел в штопор, упал на землю и взорвался. С места его падения поднялся дымный гриб.

Стрекозлы отступили, перестроились и опять пошли в атаку. Я снова взмахнул мечом, на сей раз плашмя. Плоскость клинка отразила выпущенное стрекозлами пламя, обратив его против нападавших.

Многие считают, будто все огнеметы – и драконы, и стрекозлы – неуязвимы для собственного огня, но это заблуждение. Трое нападавших взорвались в воздухе, а некоторые заискрились и стали быстро терять высоту.

Стрекадрилья вновь отступила. Отлетев на безопасное расстояние, стрекозлы сбились в тесную стаю, – видимо, проводили военный совет. Я не на шутку встревожился, ведь, вздумай они напасть одновременно со всех сторон, мы с Пукой неизбежно получим серьезные ожоги. Однако вместо того, чтобы возобновить бой, стрекадрилья развернулась в колонну и улетела.

– Ну и что ты об этом думаешь? – громко спросил я.

Пука неопределенно повел ушами. Шкура его была обожжена в нескольких местах, но он явно ожидал худшего. Отступление стрекадрильи стало для нас не меньшей неожиданностью, чем нападение. Эти стрекозлы явно не были трусами, да и их потери казались не столь уж значительными.

– Неверное, у них кончилось топливо, – предположил я, вспомнив, что некоторые из сбитых стрекозлов лишь слабо искрились, но не взрывались. – Думаю они вернулись на свой стрекодром. Тоже мне вояки, им только стрекадриль плясать. Больше они ни на что не годятся. – На самом деле я так не думал и говорил это больше для того, чтобы успокоить Пуку.

Мы продолжили путь, но не проскакали и десяти шагов, как Пука задел копытом какую-то темную штуковину. Мощная вспышка не оставляла сомнений – мы снова нарвались на черное заклятие Яна. Но какое? Ничего не происходило, и я склонился пониже, чтобы разглядеть темную штуковину, покуда она не истаяла. То была черная фигурка чудовища.

Заклятие, отпугивающее чудовищ, лежало в моей суме, но я не знал, как его найти. Возможно, Ян подменил не все белые чары, но рисковать не хотелось, тем паче что никакого чудовища пока не появилось. Вдруг черное заклятие не сработало?

В следующее мгновение надежды мои развеялись, как дым. Послышалось стрекотание возвращавшейся стрекадрильи и тяжелый топот приближавшегося чудовища.

– Что-то мне не хочется встречаться с этим топтуном, – пробормотал я.

Пука полностью разделял мое мнение. Он припустил галопом и на время сумел заметно опередить тяжеловесного преследователя. Должен сказать, что неприятности неприятны по самой своей природе, а потому желательно их по возможности избегать. Понимаю, это звучит не совсем по-варварски, но как я уже говорил, распространенные представления о варварах основаны обычно на мифах. Всегда лучше спастись, чем погибнуть, а ежели единственное спасение в бегстве, стало быть, надо бежать.

Но тут возникло новое затруднение. Тропа принялась петлять, а потом и вовсе повернула назад. Деревья вокруг сомкнулись еще плотнее. Боковых тропинок на этом участке не было, пришлось повернуть спять, следуя изгибу тропы. Гнавшаяся за нами тварь сумела проломиться сквозь кусты и выиграть время. А вот у нас времени прорубаться сквозь зеленую стену не было. Приходилось безостановочно нестись вперед, причем мы понятия не имели, куда ведет тропа. Не зря злокозненный Ян разместил свое заклятие именно здесь.

Обернувшись я мельком увидел появившуюся из-за поворота морду нашего преследователя. Мне показалось, что это зверь кошачьей породы – усатый, с мохнатыми бакенбардами. В следующий миг мы снова оторвались и исчезли за очередным поворотом. Я пребывал в недоумении, ибо никогда не слышал о шестиногих котах. А у гнавшегося за нами зверя было именно шесть ног – я понял это по топоту. Любой варвар определит, сколько ног у животного, как по его следам, так и по звуку шагов. Двуногие на бегу топочут равномерно, у четвероногих топот будто отдается эхом – сначала ударяют передние лапы, а потом задние. Но сейчас позади раздавался топот трех пар лап.

После очередного поворота тяжеловесному зверю вновь удалось проломиться сквозь кусты и сократить разрыв. Я опять оглянулся и теперь смог увидеть его целиком. Разумеется, это был тот самый тараск, о нежелательности встречи с которым меня предупреждал Инь. Как я выяснил впоследствии, уже будучи призраком, тараски считаются одной из разновидностей драконов, однако имеют ряд черт, несвойственных пресмыкающимся. Голова у тараска точь-в-точь как у муральва, а все шесть его лап медвежьи. Тебе, наверное, известно о медведях, легендарных чудовищах из Обыкновении. В Ксанфе они, конечно, не водятся, но кое-где в самых глухих чащобах растут мохнатые медвежьи лапы. Туловище тараска покрыто панцирем наподобие черепашьего, но с высоким костистым гребнем, и только его длинный чешуйчатый хвост напоминает хвост обычного дракона. Короче говоря, тараск – зверь неприятнейший, и характер у него ничуть не лучше внешности.

Нам снова удалось оторваться, но мы не могли найти выход из зеленого лабиринта, а наш преследователь казался неутомимым. Конечно, на открытом пространстве Пука без труда обогнал бы этого тяжеловеса, но хитросплетение троп сводило наше преимущество в скорости почти на нет. И не удивительно – Ян не случайно установил свое заклятие именно в таким месте.

Теперь я понял, что его заклятия не просто размещены вдоль моего предполагаемого – или предопределенного – пути. Они находились там, где могли причинить наибольший вред. Мое положение было еще хуже, чем я думал до сих пор.

Поняв, что удрать скорее всего не удастся, я решил все же рискнуть и испробовать защитное заклятие. Конечно, оно могло оказаться не тем, но все же это хоть какой-то шанс.

Нащупав в суме белую фигурку чудовища, я поднял ее над головой и на всем скаку крикнул: