У Ирис вырвался смешок.

— Да уж! Притворяться ты не умеешь! Маккензи и женщины: настоящий роман. А я вот думаю, ты втюрился и хандришь потому, что не хочешь брать на себя обязательства. Для такого бабника, как ты, нет худшего наказания, чем любовь. Знаешь, что я тебе скажу? Она — потрясающая девушка, и поверь, мне нелегко тебе это говорить. Хватит валять дурака, пора уже сделать выбор.

— Хорошо, мамочка, — съязвил Ари.

— Может, я и говорю с тобой как с мальчишкой, но сам-то ты вовсе не маленький. Когда ты меня бросил, я была уже большой девочкой и могла с этим справиться. Но с ней ты поступаешь подло. И потом, мне просто жаль. Черт, ведь по глазам видно, как ты ее любишь!

Ари сдался. Конечно, Ирис права, но все не так просто. И сейчас не время об этом думать.

— Пока я не желаю забивать себе этим голову. Мне нужно сосредоточиться на убийствах. Для меня же лучше, если я не стану отвлекаться от дела. А там поживем — увидим.

— О'кей. Ты ведь большой мальчик.

— Именно, — кивнул аналитик, беря папку под мышку. — Все-таки спасибо тебе.

— Береги себя, дурачок!

Он подмигнул ей и вышел в коридор.

Расположившийся в пластиковом кресле в глубине зала Ари смерил взглядом человека, который занял место за трибуной.

Одетый в элегантный черный костюм, Альбер Крон был высоким и худощавым, с лысиной, длинным лицом и впалыми щеками. Именно таким Ари представлял себе старого ученого-зануду, который часами обсуждает со специалистами спорное место из древней истории.

Прежде чем прийти на конференцию, Ари всерьез подумывал о том, чтобы сыграть в открытую и поговорить с Кроном начистоту. Но время еще не пришло. Спору нет, номер Альбера Крона несколько раз попадался в мобильном белобрысого, но этого недостаточно, чтобы предъявить этнологу официальное обвинение, и Ари хотелось побольше узнать о нем. А главное, услышать его доклад. У него было предчувствие. Если вспомнить домыслы общества «Туле» о древнегерманской истории и истоках арийской нации, то между этнологией и нацистским мистицизмом прощупывалась пусть и ненадежная, но бесспорная связь… Не исключено, что за этим что-то кроется, да и сама тема конференции оправдывала дурные предчувствия.

Альбер Крон начал выступление перед полусотней собравшихся в современном зале слушателей.

Вскоре опасения Ари подтвердились. Этнолог не просто пытался воссоздать мифологическую историю гиперборейцев — он тщился доказать, что в древней легенде есть доля истины… Странно было слышать из уст почтенного ученого рассуждения о невероятных совпадениях, подтверждающих его предположение о том, что гиперборейцы действительно существовали и однажды удастся найти их таинственную родину.

Если верить древнегреческим мифам, гиперборейцы обитали в загадочной стране Гиперборее, расположенной на крайнем севере Ойкумены. По мнению греков, этот край, место пребывания бога Аполлона, был чем-то вроде роскошного рая, где никогда не заходит солнце и лежат груды золота.

Докладчик перечислил разные более или менее дикие теории, когда-либо выдвигавшиеся по поводу местонахождения этой идеальной земли. Сам он после пространных и туманных объяснений высказался в пользу Балтийского моря.

Ари ушам своим не верил. Собравшиеся слушали речь как зачарованные. Некоторые делали записи, другие согласно кивали. Однако разглагольствования Альбера Крона, равно как и его терминология, используемые источники, выдавали фанатичного шарлатана, каких Ари немало повидал за годы службы в отделе по борьбе с изуверскими сектами. Не был забыт ни один штамп, связанный с исчезнувшими цивилизациями: миф об Атлантиде, Тиуанако, Стоунхендж, Месопотамия, Древний Египет, цивилизация инков, все приправлено ссылками на Платона и Геродота… Ари не удивился бы, заяви докладчик, что гиперборейцы ведут свое начало от инопланетян. Цель лекции не оставляла сомнений: доказать, что в древнем мире могла существовать раса совершенных людей.

Когда Альбер Крон перешел к очередной части доклада, на другом конце зала открылась дверь. Ари мгновенно узнал вошедшую: Мона Сафран собственной персоной, в длинном черном платье.

От неожиданности Ари резко выпрямился, с грохотом подвинув кресло. К несчастью, он привлек внимание женщины. Едва войдя в зал, она поспешно ретировалась.

Маккензи вскочил, вызвав недовольное ворчание сидящих сзади. Торопливо выбравшись из своего ряда, он устремился к выходу. По пути он поймал на себе гневный взгляд докладчика: тот замолчал и смотрел на него с презрением.

На лестничной площадке Ари огляделся и, нигде не заметив Моны Сафран, быстро сбежал по лестнице. Окинул взглядом холл, но там ее тоже не оказалось. Он бросился на улицу. На тротуаре было не протолкнуться. Пешеходы спешили во всех направлениях, машины, как всегда, застревали в пробках. Поднявшись на цыпочки, Ари попытался разглядеть в толпе черную шевелюру Моны Сафран. Но ее и след простыл.

Громко выругавшись, так что на него обернулось несколько зевак, он пошел к метро, на ходу набирая номер прокурора Руэ.

— Маккензи! Оказывается, вы все же способны сдержать обещание. Мои поздравления.

— Всегда рад поговорить с вами, — съязвил аналитик.

— Я вас слушаю.

Ари выложил прокурору все, что узнал за сегодняшний день. Об этнологе, о появлении в зале Моны Сафран, а главное, о вероятном значении татуировки в виде черного солнца.

— Звучит многообещающе, — признал прокурор. — Я установлю слежку за Альбером Кроном.

— Согласен, лишь бы он ничего не заподозрил, а главное, пока ничего не предпринимайте. Я хочу разработать этот след.

— Само собой. А как быть с Моной Сафран? С тем, что у нас на нее есть, мы могли бы ее задержать..

— Пока не стоит, господин прокурор. Результаты анализов ДНК готовы?

— Мы получим их завтра утром.

— Тогда лучше подождать. Сообщите мне о них как можно скорее.

— Конечно. Держите меня в курсе, Маккензи, и не наделайте глупостей.

— Как можно, господин прокурор, как можно…

Ари отсоединился и спустился в метро. Нечего и думать возвращаться на конференцию. Он и так привлек к себе внимание, к тому же узнал все, что хотел. Этот тип вовсе не безобидный ученый. В лучшем случае он шарлатан-фанатик, в худшем — неонацист, разгуливающий на свободе, приверженец сумбурных теорий о высшей расе.

Ближе к вечеру Ари вывел отца на прогулку в окрестностях его дома у Порт-де-Баньоле. Он старался делать это так часто, как только мог. Врачи не раз говорили, что отец не должен постоянно сидеть в четырех стенах. И хотя мысли Ари были поглощены другим, он понимал, что уже давно не уделял время отцу. В конце концов, ему самому прогулка тоже пойдет на пользу. Бессвязные отцовские разговоры помогут ему развеяться.