Каждый глоток воздуха вызывает новую волну боли в груди, но я не могу фокусироваться сейчас на этом.

«Помнишь, как это было?»

Я спотыкаюсь, но удерживаю равновесие и продолжаю бежать вверх по склону.

«Когда я продырявил тебя насквозь? Когда я пытал тебя? Разрывал в клочья твою душу?»

«Нет!» — мысленно ору я. — «Ты не добрался до моей души».

Нездоровый хохот — не мой — гремит в моей груди. «Нет, я просто дал тебе свою».

Я сдерживаю всхлип, слёзы жгут глаза.

— Ты меня не получишь, — шепчу я между тяжёлыми вдохами.

— Что? — спрашивает Даррен.

— Ничего! — выкрикиваю я.

Он предупреждал меня, что на горе у меня начнутся видения. Что там буду духи, которые намного могущественнее призраков. Древние могущественные существа, некогда правившие миром, но потерявшие свою власть. Те, которых в своё время одолели Несущий Ночь и Вселяющая Ужас.

Они в ловушке. Их силу сдерживает эта самая гора. Но чем ближе мы к жерлу вулкана, тем сильнее мы ощущаем их магию… И возможно даже попадаем под её действие.

Я выталкиваю все эти мысли из головы. Нельзя думать о том, что осталось позади, или о том, как там сейчас Рев.

Я бегу быстрее, едва удерживая свою магию. Да, я могла бы двигаться быстрее, прыгая через тени, но мой резерв и так уже почти пуст, а мне сейчас нужна каждая крупица силы.

Всё, что у меня есть, что я могу себе позволить, так это боль и решимость. Я бегу, потому что должна. Я пытаюсь использовать боль, я пытаюсь стать болью. Но она давит на меня. Всё сильнее и сильнее, заглушая свет внутри.

Голова кружится, но я заставляю себе бежать вперёд. Камни под ногами всё крупнее, всё темнее. Справа от меня тропа, а впереди — крутой склон. Понадобится вложить все силы и рискнуть, но так я смогу добраться до вершины быстрее. Я бы так и сделала, если бы знала наверху, что книга находится именно там. Но ведь не факт.

Я замедляюсь всего на секунду, обдумывая, стоит ли свернуть на тропу вокруг горы. Тревога бурлит под кожей, я не знаю, правильный ли выбор совершаю. Но вот что я поняла за весь путь по Выжженным землям: это место хочет, чтобы ты шёл по определённой траектории. Отклонишься от пути — пожалеешь.

Здесь есть правильный маршрут. Иногда он просто и очевидный. Иногда неожиданный.

Я сворачиваю на тропу, отгоняя все сомнения.

Воздух становится прохладнее по мере того, как я поднимаюсь выше.

Из-под камня начинает просачиваться бормотанье голосов.

«Ты пришла завершить свою миссию, раба великой тьмы?» — шепчет голос, словно принесённый ветром.

«Ты следуешь его воле? Или своей собственной?»

Я вздрагиваю. Некоторые голоса звучат тихо, некоторые ласково, некоторые зловеще. Я не обращаю на них внимания, продолжая подъём по склону. Икры горят.

«Ты принадлежишь ему».

«Ты — это он».

— Нет, — слово срывается с моих губ.

— Что? — оглядывается Даррен.

— Я не с тобой разговариваю, — выпаливаю я.

— Тогда с кем? А, — он без труда летит рядом. Меня до трясучки бесит, что я тут убиваюсь (возможно, буквально), лишь бы справиться, а ему это не стоит никаких усилий. Он просто беззаботно летает.

Гнев закипает в груди.

«Он манипулирует тобой».

«Он убедил тебя бросить твоего истинного».

«Нет», — мысленно отвечаю я. — «Я сама так решила. Это был мой выбор. Призрак же просто следует за мной, и он был удивлён, что я не побежала спасать Рева».

«Он был рад».

Я кривлю губы в раздражении. Несмотря на холод, вызывающий мурашки по коже, по моей спине стекает пот.

«Это его вина. Это он с тобой сделал».

Чёрная ярость давит на мой разум, вызывая пульсирующую боль в голове.

— Скажи мне, что они тебе говорят, дитя. Скажи вслух, если надо. Заглуши их.

— Они говорят… Говорят, что ты манипулируешь мной. Что ты на самом деле злодей.

Я сглатываю, мой бег замедляется, но не решаюсь затормозить совсем. Не знаю, смогу ли возобновить шаг, если сделаю паузу, чтобы отдышаться.

Если остановлюсь, это будет значить, что я правда бросила Рева. Я этого никогда не сделаю.

— И ты веришь в это?

— Нет, — отвечаю шёпотом.

Давление тут же отпускает меня, и я понимаю, что вся эта злость была не моей.

— Что ещё? — спрашивает он.

«Твой суженый страдает. Ты знала? Ты бы хотела узнать, что он сейчас чувствует?»

Воздух покидает мои лёгкие, я спотыкаюсь. «Держись до конца», — повторяю себе. — «Держись».

«Все его проблемы из-за тебя, тогда и сейчас».

«Тебе лучше умереть».

— Что Рев страдает. И что это моя вина.

Призрак отвечает не сразу.

— Ты так и не сказала мне, почему побежала сюда.

— Книга заклинаний. Это мой козырь.

— Ааа. Хочешь совершить обмен?

Мои лёгкие горят. Кожа плавится. Дым сгущается, голоса размазываются, их уже невозможно различить. Тем лучше.

— Не знаю, — признаюсь я, стиснув зубы. Ноги всё ещё бегут по мелкому щебню. Я едва не падаю, когда один камешек перекатывается под ступнёй. Держись. Беги дальше. — Я только знаю, — торможу, чтобы отдышаться, лёгким срочно требуется воздух, — что Несущий Ночь хотел, чтобы я побежала за Ревом. Я устала следовать его плану.

— Иди тем путём, который считаешь верным, Кейлин, — советует Даррен. — Ты сильная. Умная. Способная. Если кто-то и сможет победить их в этой игре, так это ты.

Моё сердце сжимается, потому что я не знаю, правда ли это. Я совершила слишком много ошибок. Я упряма. Не вижу ничего дальше своего носа. И зачастую чувствую себя полной дурой.

Мне просто плевать, что думают обо мне окружающие. Мне уже даже плевать, что я сама о себе думаю.

Я всегда верила словам других обо мне — убийца, предательница, злодейка… У меня просто не было иного выбора. Я делала то, что должна.

Я плохая. Глупая, упрямая, бессердечная. Но я стала такой не просто так. Я стала такой ради одной цели.

Спасти его.

Именно это я и сделаю. Я продолжу бороться за Рева до последнего вздоха.

Эхо тяжёлых шагов, отчаянное дыхание, головокружение и замешательство — это всё, что я могу осознать в своём состоянии. Они вернулись за мной?

— Рихган? — шепчу я. «Это не может быть он. У него нет ног», — напоминает мне разум.

Я уже почти не чувствую боли. Скорее… тяжесть. Усталость. Раздражение на коже, которую разъедает кислота. Затруднённое дыхание из-за яда в лёгких.

Я так тяжело дышу, будто бегу со