— Да, доброе, — соглашаюсь и осмелев тяну вниз ненужную ткань.

Рот наполняется слюной, я желаю прикоснуться к его величине губами. Секунду размышляю и проигрываю своей похоти.

— Ааа… — мой идеальный любовник кончает мне прямо в рот, — какое замечательное пробуждение.

Я проглатываю соленую жидкость. Сначала мне казалось что будет тошнить, но все оказалось вполне сносно. Правда, в процессе, из глаз брызнули слезы, которые я смахиваю тыльной стороной ладони.

— На балконе тебя ждёт завтрак, — немного першит в горле.

Ромен заинтересовано смотрит на меня.

— Я так и влюбиться могу, дамочка, полегче, — он искренне улыбается.

— А я думала ты уже, — шучу я и иду чистить зубы.

***

Утро проходит очень уютно. После душа Роман выходит ко мне на балкон и сам рассказывает о том, что вчера был вынужден ответить на звонки в моем телефоне. Оказалось, что он, после разговора с Ларой, связался со своими московскими друзьями, которые не отказали разъяснить Артёму о не глупости его действий. Мой начальник деликатно не сообщил помощникам, что жених мой бывший особенный, просто сказал что изменил.

Когда беседа была проведена, некий Васька, набрал Роману, и тот поговорил с Тёмой. Даже предложил ему денежную компенсацию и тот согласился. Я не стала спрашивать сумму, мне было достаточно слов Сурового, что цифра меньше чем он сам ожидал. У его друга столько наличными было с собой.

— А если он пойдёт в суд? — пью кофе и наблюдаю за тем, как курит мой любовник.

— И пожалуется на человеческую логику? Мы фамилий нигде не назвали. Перед законом мы чисты, не переживай. Я бы не поступил так, — выпускает дым, — кто ж виноват, что в последнее время нас так много читают.

Он опять мне подмигнул! Я краснею, чувствую, как горит лицо. Мне приятна его похвала.

— Всё равно, — выдыхаю, — это повешенное ружье. Оно выстрелит рано или поздно.

— Пусть только попробует, — хмуро проговаривает Роман.

Он завтракает, а я опять, как больная, смотрю на него. Мне нравится его движения, нравится как двигаются скулы, как задумчиво смотрят глаза.

— Знаешь, тяжело есть, когда на тебя так откровенно пялятся, — мужчина усмехается мне.

— Я не пялюсь, я любуюсь… — тихо говорю я.

Настроение игривое. Несмотря на ночь, когда меня точно несколько раз взяли, возбуждение не покидает меня. Когда он рядом, я всегда готова. Тело кричит, умоляет меня сообщить любовнику, что все во мне хочет ещё.

Я подхожу к бортику балкона, поворачиваюсь к морю спиной и раскрываю белый халат, под которым кружевное белье, которое мне подарила Лола. Мне пришло в голову надеть его, когда Роман был в душе.

— Женя, ты не перестаёшь меня радовать, — мужчина отбрасывает столовые приборы и смотрит только на меня.

Немного зажато, я провожу рукой по шее, ключице и талии. Делаю небольшую восьмёрку бёдрами, словно в танце.

— Быстро в постель, — рычит Роман и закинув меня на плечё, уносит в номер.

Белье я прошу снять аккуратно, но мне нравится, и надеюсь ещё пригодится. Суровский быстро снимает его с меня, отбрасывает в сторону, и скользит по коже поцелуями. Я отвечаю ему стонами и тихими мольбами взять меня.

В момент, когда внимательный возбужденный мужчина врывается в меня, я понимаю, что не смогу больше ни для кого быть такой открытой и отзывчивой. Моя внутренняя женщина сделала свой выбор, она хочет принадлежать своему Ромео.

***

Обессиленные, но счастливые, днём мы берем напрокат машину и едем в годы. Музыка в салоне играет громко, я подпеваю попсовым песням и все чаще смотрю на Романа Эдуардовича. Он так уверенно держит руль одной рукой, а второй поглаживает меня по коленке. По его просьбе, я опять без белья и нисколько не жалею об этом. Если он решит остановиться в укромном месте, я первая наброшусь на него. Меня подгоняют внутренние часы, очень скоро ехать домой… Без него.

От этой мысли мне грустно, внутри все сжимается. Смогу ли я без истерик и соплёй попрощаться? Не уверена.

— Ты о чём задумалась, Джульетта? — начальник пристально смотрит на меня, пока мы стоим на светофоре.

— Обещаешь, что мы нормально это обсудим? Не психанем как в прошлый раз? — уточняю я.

— Конечно, тем более, я уже все сказал тебе, — кивает Суровский и вновь внимательно следит за дорогой.

— Тогда просто расскажи мне, что будет дальше? — слежу за его реакцией.

Мужчина обдумывает, как ему ответить. Желваки на его лице играют, рука, чтобы на моей коленке, поднимается выше, к бедру.

— Я буду прилететь в выходные к тебе. Пока так. Много дел, но я что-нибудь придумаю. С тебя только одно обещание: никаких свиданий вообще нахрен больше никогда! Даже во сне! — с каждым словом Роман повышает голос, — Я должен быть уверен, что когда в субботу утром еду к тебе из аэропорта, ты меня ждёшь дома и желательно без одежды.

Я смеюсь, но согласно киваю и говорю:

— Допустим.

— И если хочешь, в знак серьёзности моих намерений, — задумчиво продолжает Суровский, — можешь жить в моей московской квартире.

Сердце застучало так, что мне показалось, я оглохла и последние предложение, просто плоть моего воображения.

— Согласна? — не соглашаюсь с моим молчанием, мужчина останавливается на обочине и поворачивается в мою сторону.

Я прячу взгляд, изучаю свои коленки и белые костяшки пальцев Ромео, которыми он до боли сжимает мою кожу.

— Женя? — опять спрашивает он и теперь уже второй рукой берет меня за подбородок и поворачивает на себя.

— М? — просто мычу я.

— Что за молчанка? — мой спутник злиться.

— Думаю… — признаюсь я, — Мой отец оплатил квартиру на три месяца. Я не могу так на ветер разбрасываться его добротой. Мы можем встречаться у меня, когда ты будешь в Москве.

Несколько секунд Суровский размышляет, а потом соглашается:

— Но ключи от своей я тебе на всякий случай дам.

Я его услышала. Позволила себе помечтать, что это шаг к чему-то серьёзному.

Мы с Ромой закрыли еще один гештальт. Близость в машине все-таки состоялась. Я очень стеснялась, пыталась уговорить его вернуться в отель, но нет… Закат, вид на город и море, романтика и умелый мужчина сделали свое дело.

По возвращению в номера, начальник извинился, но признался, ему нужно уделить время работе. Я спокойно отнеслась к этому и сказала, что буду ждать его у себя. Мне бы тоже связаться с Лолой, узнать как дела в редакции.