Следователь, конечно, тут же забрыкалась, и я надавил ей пальцами на спину, пару раз перестукнул ими. Ну пусть уже включит свою следовательскую чуйку и догадается, зачем я это делаю! Хотя «догадаться» тут тоже можно по-разному, и потому я дождался, когда Евгенич подойдет к ветрине, и зашептал Елене на ухо:

— Он меня знает. Это менталист, который рабов обрабатывает.

Надо признать, план пока еще работал, Евгенич не удостоил нас особым вниманием. Он и раньше была таким: только с виду веселым, а внутри немного нервным, торопливым, погруженным в себя. По той же причине он тогда пошел со мной на сделку и выдал мне анальгин — лишь бы не увязнуть в проблемах.

Мы повернулись, и теперь Евгеничу был виден лишь мой затылок. Хотя через отражения на некоторых бутылках я немного мог его разглядеть.

— Олег Евгеньевич, вы как всегда — точно по расписанию, — тут же переключилась продавщица на гостя, потеряв к нам всякий интерес. — Вам как обычно? — миловидно уточнила она.

— Угу, — ответил он. — И «Особый старательский» пробей мне.

— Молодежь, так и будете тут стоять? — не выдержала, фыркнула на нас тетушка. — Сперва пальцы гнут, теперь развратом занимаются! Как насчет пойти отсюда?

— Возьми зелье, — прошептал я Елене.

— Мы зелье возьмем, — кивнула она.

Несмотря на наличие кассового аппарата, на кассе все равно лежали большие деревянные счеты. Сперва продавщица сдавала сдачу Евгеничу, потом посчитала нас. Лишь после выдачи чека пошла за зельем.

Мы с Еленой переглянулись и, очевидно, думали об одном и том же.

Догнать.

Наспех схватив выданный продавщицей пузырек зелья, следователь рванула к выходу одновременно со мной. Когда мы выбежали на улицу, Евгенича уже видно не было. Зато было видно отъезжающую иномарку белого цвета, которая была припаркована прямо у магазина.

Елена крепко сжала меня за руку, останавливаясь. Точнее, мы просто не успели разогнаться после открытия тяжелых дверей. По взгляду следователя читалось ясно: не беги, заметят. И действительно — парочку, пулей вылетающую из здания и забирающуюся в «волгу», несложно заметить в зеркало заднего вида. И тогда не ровен час, что и «хвост» тут же обнаружат.

Машина Евгенича удалялась, а руку Елены я так и не отпустил. Забыл. А может, так мы просто спускали переполнявшее нас нетерпение побежать. В итоге до машины дошли спокойно, хорошо, что она была совсем недалеко.

Когда Елена завелась и втопила педаль газа, белая иномарка уже была далеко впереди. Вид перекрыл заслонивший перекресток трамвай.

— Че-е-ерт… — выругался я. — Надо было сразу бежать.

— Не уйдет, — сосредоточенно ответила следователь, выезжая на встречную.

Посигналила перебегавшим дорогу детям в грязной одежде, вернулась в ряд и продолжила набирать скорость. Авто Евгенича то и дело закрывали другие машины, но в целом из вида он пока не терялся, хоть и был далеко. Надо отдать должное, Елена не паниковала, гнала весьма уверенно, по возможности игнорируя светофоры. Хотя и не все: ближе к концу улицы поток машин увеличился, по встречной тоже не объедешь. Драгоценные секунды уходили, отдаляя нас от цели.

— Он налево повернул! — закричал я, отнюдь не радуясь такому повороту событий.

— Да запомнила я! — выругалась в ответ Елена, но сделать ничего не могла, впереди еще толпились машины.

Выцепить не просто рядового бандита, а одаренного, пусть и слабенького — это уже что-то. Может, через него следователь вытрясет все и об остальных. Да что там — я сам вытрясу! Расколется, никуда не денется. И упускать такого теперь уже очень не хотелось.

— Держи. — Следователь вручила мне синюю мигалку с проводом. — Повесь наверху. Придержи на всякий случай, не хватало еще уронить.

Где же она раньше была, хотел уже было заворчать я, но не стал. Пугать Евгенича мигалками точно не стоило, а сейчас, когда его машина уже скрылась за поворотом, повод и правда имелся.

Вот так гражданская «волга» преобразилась в служебный авто с проблесковым маячком и сиреной. Не сразу, но это заставило впереди стоящие машины уступать дорогу, смещаться в сторону обочины. Так и проехали. После перекрестка мигалку я убрал, дорога на Невском была более-менее свободной.

Но где машина Евгенича?

— Опять потеряли, — констатировал я, пристально вглядываясь вперед. — Может свернули куда?

— Неа, — без сомнений ответила Елена. — Либо на Литейном свернут, либо на Фонтанке, либо на Аничков мост едут.

— Мне бы твою уверенность.

— Не забывай, что я талант.

— Как твоя идеальная память нам поможет?

— Движение машин всегда подчиняется определенным закономерностям. Я не могу это объяснить, но… — Она выдержала паузу, напряженно обгоняя автобус. — Когда видишь эти закономерности сотни раз, уже заранее понимаешь вектор движения по поведению машины.

Ну да — с условно «встроенной в голову» картой города Елена в каждый момент времени знала, где находится и куда ведет каждая дорога. Впрочем, мой родной мир точно подкинул бы ей сюрпризов — знание пробок и ремонтных работ, о которых сообщает навигатор, помогает заранее выбрать другой маршрут. И не всегда разберешь, куда на самом деле человек едет.

Поворот на Литейный проспект автомобиль Евгенича точно миновал, иначе бы заметили. Но и дальше его машины мы не наблюдали. Лишь чисто интуитивно Елена вошла в крутой поворот на набережную Фонтанки. Раздался скрип тормозов и шипение стирающихся покрышек. Впереди действительно маячила белая иномарка. Шустрая, чтоб ее, иномарка.

Хотя удивляло сейчас другое. Я точно помнил, что в моей реальности эта сторона набережной реки Фонтанки представляла из себя одностороннее движение. Здесь же узкая дорога работала в обе стороны. Вдоль реки мы ехали долго, едва ли не до самой Невы.

— Наконец-то, — выдохнул я, наблюдая, как тормозит белый автомобиль.

Из него торопливо вышел Евгенич. Он поправил свой светло-коричневый пиджак, зачесал остатки волос и наклонился к оставшемуся сидеть водителю. Рядом парковаться было глупо, впрочем, Евгенич мог запомнить нас, но не машину.

— Возьмем его там, — утвердительно сказала Елена, словно отвечала на заданный самой себе вопрос.

— Рад, что наши мысли сходятся.

Когда Евгенич входил в здание, мы уже бежали ко входу. Со стороны могло показаться, что мы просто куда-то опаздываем, да и водитель менталиста из машины так и не вышел, оно и к лучшему. Лишь подбегая к двери успел прочитать, что входим аж в Городскую Палату Адвокатов.

Небольшой коридор, и мы выбежали к лифту, двери которого только-только закрылись. Мига до этого хватило, чтобы заметить там Евгенича. Хм, и ведь здание всего трехэтажное, не считая цокольного этажа. Хорошо живут.

— Наверх! — скомандовал я, направляясь к лестнице.

Пока мы пересекали второй этаж, раздался звук открывающегося лифта. Сверху. Этаж определили —