— Нет, стой! — чуть ли не выкрикиваю и резко разворачиваюсь к мужчине с закрытыми глазами. Да уж, логика напрочь покинула мой разум.

— Я итак стою.

— В смысле, останови полотенце.

— Не могу, оно не поддаётся остановке. — он лукаво улыбается. — Неужели смелая Саша стесняется белой махровой тряпочки?

— Не её, а того, что под ней.

— А что под ней? — так искренне и удивлённо выдаёт Довлатов, что мне хочется иронично закатить глаза.

— Ты это специально? Знаешь же что.

— Не знаю, удиви меня своими познаниями.

— Не сегодня.

— А когда?

— Никогдабря никогда. — не выдерживаю и, всё же, открываю глаза. Чёрт, а вблизи картина ещё лучше. Правда, заметно сползающее полотенце знатно смущает. Так и норовит упасть к ногам лектора, зараза. — Как заставить тебя одеться?

Отползаю на противоположный край кровати и сажусь в позу лотоса в ожидании ответа. На несколько секунд Дмитрий впадает в раздумья, а затем, хитро сощурившись, загадочно изрекает:

— Сделай мне массаж.

Наверное, я превращаюсь в влюблённую дурочку, причём очень глухую. Так и хочется переспросить последнюю фразу, хотя я прекрасно её услышала.

А теперь я и вовсе чувствую себя той самой знаменитой медалью, у которой две стороны постоянно друг с другом спорят: одна — желает тактильно изучить Довлатова, другая — противится этому и привычно готовит новую порцию сарказма. И, похоже, последняя явно проигрывает в этом поединке.

— Таким образом, прошло пять лет, мир изменился, а ты всё думаешь и думаешь, сидя на моей кровати. — качает головой летор и подсаживается ко мне.

— Потрясающе, когда есть чем думать, не правда ли?

— Безусловно, сложно оспорить сказанный факт.

— Ты, скорее всего, не в курсе, поэтому скажу прямо: меня смущает твоё тело. — пытаюсь отвести взгляд, но он, будто под гипнозом, так и возвращается к мускулистой груди преподавателя.

— Что, настолько прекрасное?

— Настолько смущающее.

— Так говоришь, словно до этого никогда не видела обнажённого мужчину. — произносит Дмитрий, берёт мою руку и начинает кончиками пальцев вырисовывать на ней простые узоры.

— Не видела. — тихо бормочу и глубоко вздыхаю. Не хочу врать насчёт этого.

— Ты серьёзно? — на лице собеседника проскальзывает тень удивления, а в стальном взгляде читается искренннее недоумение.

— Абсолютно серьёзнейшее серьёзно.

— Так ты же до этого встречалась с кем-то, неужели не было желания увидеть, так сказать, грань недозволенного?

— А я разве говорила, что с кем-то встречалась? — отвечаю вопросом на вопрос и смахиваю с лица мешающую прядь волос. Чёрт, а признаваться в этом оказывается куда сложнее, чем я могла предположить. — Как бы скупо и плачевно это не звучало, у меня никогда не было парня. И дело тут не только в интимном отношении, а, в принципе, в наличии кого-то рядом со мной. Так что нет, я не видела «грань недозволенного».

— Неожиданно. — Довлатов слегка хмурится, в его голосе проскальзывает недоверие. — Разве тебе никто не нравился?

— Можно и так сказать. Это одна из основополагающих причин.

— Хорошо, что я не вошёл в их список и всё-таки начал тебе импонировать. — самоуверенно усмехается мужчина.

— Да, ты такой… Неплохой. — улыбаюсь, наблюдая за тем, как в его серых глазах вспыхивает загадочный огонёк, а уголок губ дёргается от находящей насмешки.

— Я весьма замечательный, ты права.

— И застенчивый, забыл добавить.

— Хорошо, что у меня есть ты, которая постоянно напоминает об этом. — хмыкает Дмитрий и указательным пальцем касается моего носа.

— Считаешь, что я странная?

— Считаю, что ты неправильно предполагаешь, о чём думает собеседник.

— Все мы ошибаемся. — пожимаю плечами и хлопаю рукой по кровати. — Ладно, разворачивайся, буду тебя гладить.

— Только гладить? — удивлённо переспрашивает лектор и лукаво начинает улыбаться.

— Могу ещё ударить.

— Ещё не надо.

— Как скажешь, хозяин — барин. — нерешительно кладу ладони на спину мужчины и медленно опускаю их. Приятно. Я бы сказала, даже очень приятно.

— Нравится, да? — вопрошает преподаватель, словно читает мои мысли.

— Не так, чтобы сильно. В общем-то, нет. — лукавлю и закусываю губу, понимая, что несу несусветную чушь. Конечно, мне нравится, но сказать об этом, естественно, не осмеливаюсь.

— Жаль. А вот мне, наоборот, по душе такие действия.

— Ещё бы. Бесплатный массаж как-никак. — провожу рукой вдоль шеи мужчины и, сама того не ожидая, невесомо притрагиваюсь к ней губами, вдыхая ненавязчивый аромат геля для душа.

— Двойная неожиданность за сегодняшний вечер. — хрипло шепчет Довлатов.

— Нужно учиться делать сюпризы. — почему-то тоже начинаю говорить шёпотом и внезапно кусаю его за плечо.

Боже, кто в меня сейчас вселился, раз я позволяю себе делать это?

— Я передумал. — несдержанно бросает Дмитрий и, резко развернувшись, ложится на спину, захватывая меня за собой. Таким образом, что я сажусь на него сверху и упираюсь ладонями об его грудь.

— Неужели отказываешься от массажа? — сглатываю и машинально ёрзаю на месте, взволнованно замечая, что преподаватель возбуждён.

— Не отказываюсь. Просто мне так больше нравится. — он опускает руки на мои бёдра и предупреждающе сжимает их, не давая возможности выбраться.

Шумно втягиваю воздух. Похоже, мой мозг окончательно решил покинуть меня в этот вечер, иначе почему я до сих позволяю Довлатову манипулировать мной?

Как зачарованная, начинаю водить руками по плечам, груди и животу лектора, ощущая, как напрягаются его мышцы под моими ладонями. Низ живота наполняется приятной тяжестью, а между ног становится влажно, вызывая во мне стыдливые реакции от собственного возбуждения. Никогда не предполагала, что касаться другого человека может быть так приятно.

Пытаюсь собраться с мыслями, но ничего не выходит. Даже остановиться не могу. А всё потому, что мне это дико нравится. Собственно, как и самому Дмитрию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍