— Отец, — вежливо произнесла Керрис, — разреши представить тебе Дэвида Мэйсена.

— Счастлив познакомиться, генерал Филдинг, — сказал я, протягивая руку.

Когда он повернулся ко мне, я едва не отшатнулся, в такой шок повергло меня его лицо. Профиль, который я видел вначале, вполне мог принадлежать герою классических времен. Но левая часть лица выглядела совсем иначе.

Правый глаз был таким же зеленым, как и глаза Керрис. Однако левый оказался желтым, как яичный желток. Радужная оболочка полностью отсутствовала, ужасающий желток заполнял всю глазницу, только в самом его центре сверкала черная точка зрачка. От глаза к линии волос тянулись несколько белых шрамов.

Пока я пытался выдавить улыбку, он произнес:

— Рад познакомиться, Дэвид Мэйсен. Поверьте, я с нетерпением ждал нашей встречи. Какое впечатление произвел на вас наш город?

Когда я сказал, что нашел город просто великолепным, он протянул мне руку. Несмотря на военное звание, его рукопожатие больше походило на приветствие политика.

Повернувшись к лысеющему джентльмену, генерал сказал:

— Разрешите познакомить вас с доктором Вайсманом.

Произношение доктора Вайсмана говорило о том, что этот человек появился на свет значительно южнее Линии Мейсона-Диксона[6].

— Очень рад познакомиться, мистер Мэйсен. Мы просто счастливы видеть вас нашим гостем и тешим себя надеждой, что, вернувшись в Англию, вы расскажете о нас своим соотечественникам много хорошего.

Генерал Филдинг посмотрел на меня (мне показалось, что его желтый глаз видит меня насквозь) и сказал:

— Дэвид Мэйсен принес с собой пути решения одной из наших самых острых проблем.

— Не может быть! — восхитился доктор Вайсман. — Насколько я понял, у них имеется промышленная установка, именуемая процессором Мэйсена-Кокера, которая преобразует масло триффидов в высокооктановый бензин. Я не ошибся, Дэвид?

Я молча кивнул, но внутренний голос говорил мне, что я, пожалуй, слишком щедро делюсь с нашими американскими друзьями информацией о технических достижениях обитателей острова Уайт. Если американцы не имеют свободного доступа к нефти или нефтепродуктам, то процессор окажется для них курицей, несущей золотые яйца. Впрочем, как бы то ни было, я уже успел распустить язык, и истина вышла наружу. Оставалось только надеяться, что в будущем мне не придется пожалеть о своей бездумной болтовне.

Доктор Вайсман тактично удалился, якобы для того, чтобы наполнить свой бокал, оставив генерала Филдинга, Керрис и меня допивать коктейли. Генерал указал на пару бархатных диванов рядом с кофейным столиком. На диванах сидели гости, но, заметив жест Филдинга, они поспешно освободили место. Мы с Керрис уселись на диван, генерал Филдинг занял место напротив. Сидя друг против друга, мы продолжали светскую беседу, а наш слух услаждала прекрасная музыка Штрауса.

К этому времени я вполне оправился от изумления, которое испытал, увидев желтый глаз генерала. По правде говоря, я уже не раз наблюдал подобное. Глаз становится желтым в результате попадания триффидного яда. Тридцать лет назад мой отец лишь чудом избежал подобной участи. От окончательной потери зрения его спасли мгновенная промывка глаза оказавшимся под рукой соляным раствором и последовавшая за этим квалифицированная медицинская помощь. Генералу Филдингу повезло меньше, он ослеп на левый глаз.

Однако своим здоровым глазом он смотрел мне в лицо так, словно читал открытую книгу. Передо мной сидел человек, способный за доли секунды оценить характер собеседника и действовать в соответствии с тем, что увидел.

— Скажите, Дэвид, на острове Уайт у вас осталась семья? — спросил он.

Я сказал, что у меня дома остались отец, мать и две сестры.

— Надеюсь, они пребывают в добром здравии?

— Да. Отец продолжает трудиться, и эта работа для него — своего рода священная миссия.

Генерал хотел узнать о моем отце как можно больше. Я рассказал ему, как отец тридцать лет назад сумел избежать слепоты и спастись после вторжения триффидов. Генерал поинтересовался, как прошел переход через Атлантику, спросил о состоянии экономики острова Уайт и его инфраструктуре, а затем — как бы между прочим — задал вопрос о вооруженных силах нашей колонии.

«Не раскрывай свои карты, Дэвид, — приказал внутренний голос. — Обойдемся на сей раз без болтовни».

— О, мы располагаем некоторым числом военных кораблей и самолетов, — дипломатично улыбнулся я.

— Да, я слышал, что вы разбили свой реактивный самолет. Истребитель, если меня не обманывает память?

— Истребитель-бомбардировщик.

— И в качестве моторного топлива вы использовали масло, полученное из триффидов?

— Да. Одну из его модификаций.

— Но у вас наверняка должны возникать проблемы с запчастями и боеприпасами.

— Мы наладили производство запчастей, — сказал я, — так же как и боеприпасов.

Внутренний голос оказался гораздо умнее меня, это он посоветовал мне вложить в голову генерала идею, что мы вовсе не беспомощная сельская община, а колония, способная в случае необходимости показать клыки. Генерал кивнул и спросил в лоб:

— И сколько же реактивных истребителей у вас имеется?

— Для оборонных целей достаточно, — ответил я, послав ему улыбку если и не полномочного посла, то уж временного поверенного в делах — точно.

— Понимаю. Вы не склонны рассказывать о своем вооружении. Что же, весьма разумно. Ведь нам неизвестны намерения друг друга. Не так ли?

Я согласился, изобразив все ту же дипломатическую улыбку.

— Нам пора освежиться, — сказал Филдинг и едва заметно кивнул. К нам тут же устремилась официантка с уставленным напитками подносом. — Что еще я мог бы предложить вам, Дэвид? Хотите сигару? Может быть, вы голодны?

— Спасибо. Ничего не надо, я чувствую себя превосходно.

— Если быть до конца откровенным, Дэвид, мы видим свою главную задачу в установлении контактов с другими поселениями, где бы те ни находились. Керрис, наверное, вам об этом уже говорила? — Не ожидая ответа, он продолжил: — Мы установим торговые связи, будем обмениваться знаниями и людьми.

— Но некоторые поселения не склонны к общению, — заметил я.

— Именно. Несколько наших людей были зверски убиты, несмотря на то что шли на встречу с белыми флагами. И это — одна из причин, в силу которых мы развиваем свои вооруженные силы.

— Неужели вы хотите с помощью оружия принудить тех, кто… как бы получше выразиться… не очень склонен идти на контакты, сесть за стол переговоров?