– Не ожидала от тебя, – улыбнулась я.

– Чего? Такого рвения? – засмеялся Алессандро и окунулся лицом в мои волосы.

– Да… И не только, внимательности.

– А я не ожидал, что ты такая горячая девушка, Бланка! – весело затормошил он меня.

– Я всегда была такой, но нельзя же показывать это первому встречному.

– Например, мне, когда я так скучал…

– Ну, ты тоже был невыносим, и сразу разозлил меня отказом, не увидев ни разу.

– Каким же дураком я был, – прошептал он, целуя мои губы.

Так прошли два дня.

Мы не думали о будущем, оно маячило за поворотом, но мы с ним пока не соприкасались. Настоящее было тихим и прекрасным, оно должно было продолжаться, как можно дольше.

Время от времени в доме появлялись слуги. Они были, как бесшумные привидения, только приносили еду, грели воду и тихо исполняли все поручения.

– Какие они молчаливые.

– На самом деле, нет, разговорчивые. Но их настоятельно попросили не доставать уважаемых гостей. Наверное за порогом дома они вволю сплетничают.

Я сразу вспомнила про Катерину. Призналась ли она уже, что знает, с кем я уехала? Неприятно защемило в груди.

– Что с тобой?

– Не хочу возвращаться домой.

– А мы и не торопимся, – нежно прильнул ко мне Алессандро.

Но время торопилось за нас.

Мы сели ужинать. На столике у окна стояло вино, несколько видов сыра и свежего, ароматного хлеба. Аппетит был зверский, но мы растягивали удовольствие, иначе прикончили бы все за несколько минут.

Из открытого окна веял теплый ветерок, иногда его порывы становились немного сильнее и свеча гасла. Мы смеялись, снова и снова ее зажигая.

В какой-то момент Алессандро замолчал, прислушиваясь.

– Тебе не кажется, что снаружи есть шум?

Я напряглась. Шум в такое позднее время мог означать только одно, к нам кто-то приехал.

– Бланка, успокойся, мы знали, на что шли.

Его голос придавал уверенности, все-таки я была здесь не одна. Да, за окном ощущалось движение. Шаги, отрывистая речь. Я узнала голос отца и похолодела.

Быстро бросившись к комоду, я накинула на себя плащ, в котором приехала.

Дверь распахнулась.

На меня смотрел отец, который приехал в сопровождении вооруженных слуг. Его лицо… Я боялась смотреть на него, встретиться с глазами, темнее ночи.

– Бланка! – холодно, с еле сдерживаемой обидой произнес он.

– Папа, прости меня…

Он даже не смотрел в сторону Алессандро:

– Немедленно поехали домой! Мы никому не расскажем о твоем побеге, и свадьба состоится.

Алессандро больше не мог сдерживаться:

– Это как? А то, что я теперь являюсь законным мужем вашей дочери, это ничего не значит?

Отец побледнел и рукой ухватился за выступ в стене:

– Это правда? Отвечай немедленно!

– Да, правда, мы обвенчались. Теперь он – мой муж, а не тот, кто пытается навязать мне свою волю.

Отец закрыл глаза и покачал головой, не в силах принять такую информацию:

– Что вы наделали… Ты даже не представляешь себе, что натворила…

– Ничего такого страшного, в конце концов. Законный брак, это не преступление.

– Теперь все рухнет…

Складывалось впечатление, что я чего-то не знала.

– Папа, не пугай меня…

Мы с Алессандро переглянулись, он пожал плечами, недоумевая еще больше. Отец подошел к столу и залпом выпил бокал вина, стоявший в одиночестве.

– Валентино выкупил все мои долговые обязательства, чтобы подстраховаться на случай отказа. Я заверил его, что бояться решительно нечего, но ты же его знаешь, он не верит словам.

Я хлопала глазами:

– Папа, какие еще долги? У тебя же все хорошо, я сама видела. И дом, и торговля…

Он отрицательно покачал головой:

– Слишком много плохого произошло до того, как я тебя нашел. Болезни и смерти в моем доме привели к бешеным тратам. Признаюсь, я тоже виноват, в это время пустил торговлю на самотек. В итоге оказался практически на гране банкротства. Выручили кредиторы, я добрался даже до дома Медичи, но деньги получил. Все наладилось, я спокойно отдавал долги, но сейчас у меня только один кредитор – Валентино Конти. И он волен в любой момент потребовать все обратно.

– Но семья Алессандро? Разве они не могут помочь?

– Нет, они тоже завязаны на совместную торговлю. Конечно, они не разорятся, но будут вести достаточно скромную жизнь.

Мы были поражены и подавлены. То ощущение, что страх рано или поздно вернется, подтвердилось реальностью.

– Почему ты не сказал мне раньше? Почему я жила в неведении?

– Ты дочь, а не сын, я не должен посвящать тебя в мужские дела.

Эх, ничего себе! Какая глупость с его стороны, в итоге сам пострадал. Насколько же еще сильны предрассудки.

– Ты должен был мне сообщить! Это наша семья, моя жизнь!

– Вторая причина, по которой я промолчал, это твое нежелание брака. Если бы я сказал о долгах и кредиторе Конти, разве ты не возненавидела бы его еще больше? Лучше промолчать, чем создавать еще большие неприятности. Но, похоже, это судьба.

Я упрямо качала головой:

– Нет, так не должно быть. Он должен понять… Если ты будешь все исправно гасить…

Жестом отец показал мне, чтобы я замолчала:

– Он не для этого скупал обязательства. Теперь, если он узнает о вашем браке, нам придется худо. А я не сомневаюсь, что Валентино уже узнал о нем.

Я опустилась на кровать, Алессандро подошел сзади и обнял меня:

– Не бойся, я тебе помогу, ты будешь под защитой моей семьи. Все будет хорошо.

Молодец, конечно, что не падает духом, но я серьезно испугалась. Где же моя сумка, вот бы покинуть это место, как можно быстрее, но я вынуждена играть по местным правилам. Не представляю, как он может меня защитить, один раз уже попытался…

– Вы должны немедленно уехать отсюда, чтобы не давать пищу пересудам. Вернемся в город и пока поживете раздельно, как до свадьбы.

– Это еще зачем? – попытался возмутиться Алессандро.

– Надо выиграть время, пусть сомневаются, был ли побег на самом деле. Вдруг он еще не знает, – сурово смерил его взглядом Джакомо.

– Ты хочешь перезанять деньги? – догадалась я.

– Надо же, ты что-то понимаешь, не только думаешь о развлечениях, – съязвил он.

Я не обижалась, он переживал, как и я, подспудно обороняясь.