Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5. «Вы должны запретить загорать топлесс на пляже. Моего мужа это отвлекало и раздражало».
— А это кто мимо прошел и так холодно тебе кивнул? — спрашиваю я.
— Да клиент один. Я ему лет двадцать назад дом построил.
— А почему такой неприветливый клиент?
— Он хотел совершенно трешовую ванную комнату из сплошных зеркал. Мы с парнями чуть с ума не сошли, пока делали. Очень старались. А потом он раздумал, нажаловался, разбил демонстративно большинство зеркал молотком, сунул нам пачку денег и приказал переделать.
— Ого. А ты что?
— Кинул деньги ему в рожу.
— А, вот почему он до сих пор злится?
— Ну не совсем. Я потом купил самую толстую якорную цепь и ночью заблокировал ею новые автоматические ворота этого засранца. Распиливать пришлось.
— Тогда понятно. Хотя мог бы и забыть уже.
— Я сделал это пять раз.
— Вопросов больше не имею.
«Виктория, надеюсь, у тебя зеленые пальцы?», — так однажды приветствовала меня моя любимая золовка Йозе. У Адри три сестры, и всех их я называю любимыми, потому что они прекрасны. При этом ужасно разные. К старшей — сдержанной и душевной Риа я прихожу в гости с баночкой оливье и коробочкой орешков со сгущенкой. Мы устраиваем веселые посиделки и делимся последними новостями.
Анс помогала мне советами, когда родилась Коринн, и приходила посидеть с ней. И когда я по местной традиции притащилась через шесть часов после родов домой (подробности есть в первой книге), обе они в ту же ночь приехали на велосипедах под холодным декабрьским дождем, чтобы крепко обнять меня и покачать малышку.
Третья сестра Йозе, всю жизнь проработавшая на собственной молочной ферме и при этом обладающая безупречным нидерландским, приходила ко мне еженедельно в качестве репетитора по языку. Если бы наши три сестры выучили русский, прочитали бы «Три сестры» Чехова, то тоже бы без конца повторяли «Работать, работать и работать!». Это их философия, мантра, жизненное кредо, которое они унаследовали от своей сильной, суровой и не очень ласковой мамы…
Мои золовки очень крутые. Однажды у нас была большая вечеринка, на которую заявилась без приглашения бывшая подружка Адри, прихватив с собой нескольких друзей. Те явно готовились — тщательно соблюли дресс-код, прихватили дешевое вино и прибыли точно к началу.
— Адри, говорю, какой ты молодец, что бывшую позвал. Вот что значит элегантно, цивилизованно расстались люди…
— Я думал это ты ее пригласила, — растерянно сказал муж, — и этих тоже …Подумал, вот какая у меня элегантная цивилизованная русская жена…
— Так, погоди, а что они здесь делают тогда?
Адри призадумался, но ответа не нашел.
— Знаешь, пусть ходят, — великодушно решил он, — в конце концов, они столько лет ели и пили в моем доме, что я вроде как их прикормил, наверное.
— Как карпов в нашем пруду.
— Будь социальнее, моя дорогая. Ну как их теперь отлучить? Пусть кушают, мне не жалко…
Но этот мирный разговор совершенно в духе Экзюпери вдруг был прерван неожиданным артиллерийским залпом.
«Виктория, — заорала Анс, — кто это тут притащился?! Танцуем!» И эти три немолодые женщины тут же оттащили от бара своих мужей, встали вшестером частоколом вокруг меня и под саундтрек «We are family» начали выделывать угрожающие па. Примерно, как подтанцовка Бейонс. Я хохотала до слез над этим вербальным актом признания. Как говорится в знаменитой песне кого-то там, dont mess with my family dear, а то прострелю тебе обе коленки.
Итак, Йозе и ее вопрос про зеленые пальцы. Она обожает поддевать меня разными голландскими выражениями и наблюдать за озадаченным выражением моего лица.
— Ой, говорю. Ты тоже смотрела последний показ Баленсиага? Там у моделей был ядовито-зеленый лак, но я как-то за классику, знаешь. Какой, кстати, предпочитаешь — кремово-розовый или пыльный бежевый?
Йозе, которая встала сегодня в пять утра, чтобы помочь мужу настроить автоматическую дойку коров, смотрит на меня с плохо скрываемым сочувствием.
— Groene vingers, — раздельно повторяет она мне, — зеленые пальцы. Это значит, что ты умеешь работать с растениями.
— Ааа! Однажды у меня была герань. Недолго. Почтим ее память. Ты знала, что их надо поливать?
— Все понятно с тобой. Надевай перчатки, поможешь мне в саду.
Если все тюльпаны, которые выращивают в Нидерландах, высадить на расстоянии 10 саниметров друг от друга, они семь раз обогнут экватор. Голландцы просто обожают всю эту цветочную культуру, очень тщательно ухаживают за своими большими и маленькими садами, где, кстати гораздо чаще можно увидеть гортензии, чем тюльпаны.
О тюльпанах хочу рассказать поподробнее.
Цветы, подарившие Наташе Королевой в девичестве Порывай всенародную любовь, женщины на постсоветском пространстве, прямо скажем, не особо жалуют. Ну правда не все, а только те, кто в принципе знает Наташу, что поможет определить год рождения точнее, чем паспорт.
И немудрено. Слова ведь из песни не выкинешь. Ни много ни мало тридцать лет «желтые тюльпаны» ассоциируются с вестниками разлуки. Строгие цветы, одним словом. Зато в Голландии к ним принципиально другое отношение. И даже европейский фан-клуб российской королевы поп-эстрады «Наша Наташа» не смог повлиять на пристрастия жителей королевства. Но обо всем по порядку.
Один из главных символов Нидерландов — тюльпан — имеет турецкие корни. Хотя считается, что родина диковинного цветка и вовсе…. Казахстан!
По легенде, первую партию луковиц в страну привез посол Турции. Дело было в 1562 году. Сам цветок напоминал европейцам национальный головной убор турков — тюрбан. Так и родилось название — тюльпан. К слову, в самой Турции, на его родине, тюльпан был символом династии Османов. А за вывоз его за пределы империи следовала неминуемая казнь. Тюльпан олицетворял мир и спокойствие и считался священным цветком. Удивительно, но написанное арабской вязью слово «тюльпан» (lale) отдаленно напоминает «Аллах».
Но вернемся в Нидерланды. На первых порах «чужестранец» навел немало шороху на новом месте жительства. Речь о «тюльпановой лихорадке». На самом деле, она охватила и Германию, и Францию, но именно в Нидерландах страсть к обладанию удивительным цветком, привезенным с Востока, достигла просто небывалых масштабов и обернулась настоящим экономическим кризисом. Оказалось, что климат и почва именно в Нижних землях идеально подходят для выращивания тюльпанов.
Чтобы вы понимали, еще в 1620 году цена на луковицу редкого тюльпана могла достигать тысячи гульденов. Без малого десять килограммов чистого драгоценного металла. Диковинные луковицы, прежде бывшие достоянием лишь состоятельных знатоков, уже к середине 1630-х годов стали добычей спекулянтов. Итог предсказуем. Цены взлетели, искусственно надутый денежный «пузырь» лопнул, тюльпановые контракты сгорели синим пламенем, покупатели и продавцы погрязли в долгах и депрессии. (Если интересно, стоит посмотреть фильм «Тюльпанная лихорадка». Выучите важный кусочек голландской истории и полюбуетесь на Алисию Викандер). Выстояли только тюльпаны. Мало того, смогли стать достоянием страны и важнейшей отраслью национальной экономики.
