На съемки уходит около трех рабочих часов. Без перерыва, передыха и перекура. Борис вытирает платком вспотевший лоб и говорит, что на сегодня отбой. Облачившись в свои личные вещи выхожу из примерочной и нос к носу сталкиваюсь с фотографом.

- Я могу быть свободна?

- Конечно нет, Лиза! Я же обещал сувениры и хорошие новости. Подожди меня немного, я освобожусь и отвезу тебя в лучшую забегаловку, где делают изумительно вкусные вафли.

Стою на улице и ежесекундно проверяю телефон. На часах девять вечера, а от Марка ни единой весточки. А мне так хочется встретиться с ним, поговорить и все для себя разложить по полочкам…

На улице настоящая вьюга. Мелкие снежинки колют лицо, попадают в глаза и рот, и я злюсь, что моему профессиональному макияжу пришел конец. А я так хотела показаться красивой перед своим Принцем…

- Давно ждешь? – спрашивает Боря, буквально выбегая из офиса и на ходу завязывая черный шерстяной шарф.

- Минут пять, - пожимаю плечами и иду рядом с ним к автомобилю.

Спустя полчаса мы сидим в симпатичном уютном ресторанчике и Борис, конечно же, лукавил, когда называл это забегаловкой. Цены здесь точно как у мишленовских ресторанов. Несмотря на дружескую обстановку я не могу расслабиться и не выпускаю телефон из рук. Он позвонит. Он обязательно позвонит…

- Я говорил, что у меня есть для тебя хорошие новости. Вот, посмотри, - он достает из сумки папку и протягивает мне. – Открой. Там твои фото.

Я распечатываю папку и извлекаю оттуда фотографии большого формата. Те, которые Борис делал до своего отъезда в Париж. Фотографии завораживающие - чувствуется профессиональная рука мастера.

- Ты отличный фотограф, Боря. Фото чудесные…

- Ты тоже чудесная, Лиза. Так сказал один мой давний знакомый из Парижа, - спешно оправдывается Борис. – И этот самый знакомый хочет заключить с тобой небольшой трехмесячный контракт.

Я застываю от неожиданности. Фотографии выпадают из моих рук на стол и я недоуменно смотрю на Борю.

- Но… Я же ничего там не знаю. Я не готова…

- Я полечу с тобой, Лиза, не волнуйся. Я знаю язык, знаю город, и у меня тоже будет, чем заняться в Париже. Поэтому не переживай – на случай всего у тебя будет личный гид в виде меня.

- Я не могу, Боря. Просто не могу, - касаюсь пальцами висков и разминаю по кругу.

Еще секунда и моя голова просто разлетится на кусочки от обилия информации.

- Это из-за Марка? – спрашивает он, прищурив глаза.

- Из-за него в том числе. У меня кот, учёба… Все слишком сложно, Боря.

- О, Марк тебе тоже с первого взгляда показался святошей? – я не отвечаю, просто опускаю глаза в пол и мечтаю о том, чтобы Марк поскорее забрал меня отсюда.

– Мы учились вместе, - продолжает Борис. - Я на два года старше – он сопляк, который сбежал из-под родительской опеки богатого папы. В один из вечеров мы выпивали. Разговаривали, делились личным. Так получилось, что язык у Марка развязался и вот тогда он и показал свое истинное лицо.

- Какое? - спрашиваю хриплым голосом.

- Уверена, что хочешь знать? – ухмыляется Борис, будто еще можно свернуть назад.

Я быстро киваю, не осознавая до конца, что та правда, которую я узнаю, обрубит все, что есть между мной и Марком.

- Он убийца, Лиза.

Марк.

На рабочем месте обнаруживаю, что мой мобильный телефон потерялся по дороге в офис. Где? Да где угодно… Вспоминаю, на телефоне остались откровенные фото Белоснежки и злюсь еще сильнее – не очень хочется, чтобы кто-нибудь кроме меня их увидел. Прошу помощницу как можно скорее решить ситуацию с телефоном, требую, чтобы она позвонила в службу такси и быстрее вернула пропажу.

Обстановка в кабинете накаляется. Настроение с самого утра ни к черту, а тут еще возникли крупные проблемы с одним из клиентов.

- Это нарушение договора, Серёга. Имеем право расторгнуть его в любой момент и потребовать выплату компенсаций за текущий квартал, - разговариваю с замом, а голова совсем не варит. – Власов сам виноват в случившемся.

Голова варит, но совершенно не на рабочую волну. Время поджимает – мне срочно нужно увидеться с Лизой, потому что, судя по ее голосу, разговор у нас намечается довольно непростой. Малышка чем-то явно обижена, и в моих силах сделать все, чтобы она перестала дуться. Но не все складывается так как мне того хочется.

Серега поправляет очки на переносице и согласно кивает.

- Я понимаю, Марк. Нарушение. И думаю самое время устроить встречу с адвокатами от обеих сторон. Во всяком случае, с нашей стороны я могу нанять Скворцова. Опытный чувак, который сказал, что мы точно сделаем клиента. Власов потом нам по гроб жизни обязан нам будет!

- Скворцов-Скворцов, кажется, что-то слышал…

- Отличный мужик, я ручаюсь, - произносит Серега и приподнимает в воздух правую руку, сжимая ее в кулак.

- Ладно, давай своего Скворцова, а я буду звонить нашим злостным нарушителям и назначать встречу на сегодня. Не хочу этот геморрой растягивать на неделю.

Серега очень исполнительный и порядочный. Кивает, выходит из кабинета, а дальше все крутится с такой скоростью, что в рабочей суматохе у меня совсем не находится времени на Лизу, хотя руки так и тянутся к телефону.

Встреча с Власовым и адвокатами назначается на восемь вечера. На кону десять миллионов рублей, которые мы можем получить в случае выплаты компенсаций. Наш адвокат – тучный краснощекий мужчина, страдающий одышкой. Он вытирает платком лицо с каплями пота и пытается втолковать мне, что мы действовали согласно договору, в отличие от клиента, который этот самый договор нарушил. И наша компания обязательно должна стянуть компенсацию. Лучше договорится устно, заключив перемирие, а если нет – адвокат добьется выплаты через суд, но его услуги в таком случае будут стоить дороже.

- Блядь, как муторно. Делай, - киваю Скворцову.

Мы сидим в конференц-зале за круглым столом. Переговоры длятся уже два часа – на стрелках десять вечера. Настроение дискутировать дальше пропадает – торги никак не могут закончиться обоюдным согласием. Адвокат Власова предлагает сумму в три раза меньше, чем мы требуем.

- Максимум что мой клиент может предложить – заплатить неустойку в размере четырех миллионов рублей.

Наш адвокат что-то долго спорит, время идет, я смотрю на свой телефон и удивляюсь, почему Лиза мне еще ни разу не написала. Обычно мой мессенджер пестрит ее признаниями в любви и разноплановыми фотографиями моей малышки, но сегодня глухо как в танке.

- Хорошо, пять миллионов, и расходимся, - произношу я и вижу, как дергается лицо Сереги.

- Ты чего, Марк? Мы могли его дожать!

- Я сказал – пять миллионов и расходимся. И чтобы вашего Власова на пороге своей компании я больше никогда не видел!