— Да, могут.

— И кому доверят эти…как вы их, кстати, называете?

— Иглометы.

— Да! И кто же в экспедиции получит оружие?

— Старшие офицеры получат личное оружие — пистолеты. Винтовки будут находиться под замком в охранном модуле. Доступ к ним будет только у сотрудников безопасности.

— Ага! Такие тоже будут?

— Естественно. Однако это не значит, что мы отправим в экспедицию просто солдат. Нести функцию охранников они будут лишь при необходимости, а так у них будут совершенно другие функции.

— Крайне интересно, — кивнул ведущий, — но давайте вновь вернемся к вопросу выбора людей для вашей экспедиции. Все же вы не могли бы назвать пускай даже ориентировочные цифры: сколько людей будет от каждой из стран? Конечно же, наших зрителей в первую очередь интересует, сколько будет американцев.

— Точные цифры я назвать не могу — постараюсь в следующий раз подготовиться лучше. Однако что могу сказать сейчас — американцев в составе экспедиции будет от 25 до 35 %.

— Иначе говоря, около трети? — уточнил ведущий.

— Да.

— А сколько же будет представителей других наций? К примеру, сколько будет…

— Русских? — усмехнулся ученый.

— Да.

— Приблизительно такое же количество.

— А вы не боитесь, что русские могут попытаться начать свою игру?

— Что именно вы имеете в виду под «своей игрой»?

— Что попытаются перетащить одеяло на себя. Убрать конкурентов и…

— И как они это сделают? Я ведь сказал, что в составе экспедиции будет минимум военных специалистов.

— Тем не менее, они будут! И что помешает…

— Времена холодной войны прошли, — мягко прервал словоизлияния ведущего ученый, — и вы забываете одну простую вещь.

— Какую?

— Я даже готов допустить, что русские вырежут всех остальных, останутся одни и привезут все добытое. Но дальше что?

— В каком смысле «что дальше»?

— Представьте, к Земле прибывает корабль, и выясняется, что это русские. Никто другой экспедицию не пережил. Как вы думаете, что произойдет дальше?

— Начнется мировая война, конечно. Или, скорее, избиение русских.

— Ну, пусть так. Пусть избиение. Так вот. Если вы понимаете это, неужели русские этого не понимают? Какой смысл им устраивать саботаж, чтобы затем не воспользоваться добытым? Не проще ли вести, как вы выразились, честную игру. От этого все только выиграют. Я напомню вам, что эта миссия важна для всего человечества. Ее результат позволит открыть новые горизонты для нас.

— А как насчет Корейской Народно-Демократической Республики?

— Северной Кореи?

— Именно.

— А что с ней?

— Бытует мнение, что глава этого государства в ультимативной форме потребовал включить граждан его страны в состав экспедиции, угрожая нанести ракетные удары по…

— Мне об этом неизвестно.

— Но вы все равно позволили Северной Корее участвовать в вашем проекте?

— Я ведь говорил, любое государство на нашей планете может…

— А что, если как раз Северная Корея попытается уничтожить экспедицию и…

— Я отвечу вам то же самое, что и в прошлый раз. Такой ход приведет к войне. Нечестный игрок просто не успеет воспользоваться добытыми ресурсами. Тогда какой в этом смысл? Другое дело, что как только элемент Брауна, добытый в Алькари, появится на Земле, может начаться гонка вооружений. Но это уже совсем другое дело и…

…Хорошо, Доктор Браун, мы поняли вашу позицию. Но позвольте узнать, как же все-таки будет происходить отбор кандидатов?

— Для этого будут организованы три тренировочных центра. В них мы и будем проводить предварительные собеседования, тестирование кандидатов, и затем начнем готовить всех отобранных.

— А как именно вы будете их готовить?

— Многие кандидаты ранее никогда не были в космосе, наша первая и основная задача ‒ подготовить их, научить работать и жить в условиях невесомости…

— Но ведь на станциях будет искусственная гравитация, вы ведь рассказывали о…

— Все так, однако, нужно быть готовым ко всему. Тем более каждый член экспедиции будет находиться не только внутри станции, но и снаружи, в открытом космосе. Поверьте, это довольно-таки необычно и даже пугающе для неподготовленного человека.

— Не проще ли было отобрать для экспедиции подготовленных астронавтов?

— Такие тоже будут включены в программу, но нам ведь нужен не просто наблюдатель на станции. Нам нужны рабочие руки и знания, опыт и практика. У нас есть опытный астронавт и хирург с многолетним стажем. Кого проще научить — космонавта оперировать или хирурга быть космонавтом? — с ухмылкой ответил доктор Браун.

— В таком случае, зачем вам вообще опытные астронавты?

— Большинство космонавтов — пилоты. Во всяком случае, те, кого мы отбираем. Кроме того, мы обучаем их проводить работы в открытом космосе. К примеру, ремонт корпуса или отдельных узлов, обучаем добыче ресурсов с астероидов, любому другому полезному делу, к которому склонен сам астронавт.

— Хорошо, доктор, мы поняли. Наконец, последний вопрос.

— Слушаю вас.

— Вы не боитесь, что под видом ученых или специалистов в экспедицию проникнут военные?

— Вы снова хотите поднять свою излюбленную тему о диверсии, захвате? — усмехнулся доктор Браун, а ведущий поднял руки в жесте, мол, «что вы, что вы, даже не думал!».

— Каждый из потенциальных кандидатов будет проходить тестирование, несколько собеседований, причем со специалистами той области, в которой он сам является профи. Тестирования и собеседования будут проводить не только люди нашей компании, но и представители разных стран, так что русские будут следить за американцами, американцы за русскими. В их собственных интересах не допустить, чтобы конкуренты протащили своих солдат в экспедицию. И уж тем более это не в интересах всего человечества.

Крис не обманул и вернулся действительно быстро.

— Ну что, — оглядев меня, поинтересовался он, — рассказывай, откуда ты такой взялся?

— Из гиперкапсулы, — ответил я.

— Это понятно, — хмыкнул Крис, — с Норой как ты пересекся? И что там у вас вообще за херня произошла? Как ты здесь оказался?

Я коротко пересказал историю своих мытарств.

— Угу, — выслушав меня, кивнул Крис, — понятно. Ну что я могу сказать? Тебе крупно повезло, что ты до сих пор жив.

— Тебя не удивляет, что я так поздно проснулся? — поинтересовался я.