– Так уж получилось, – вздохнула я. – Твоя Кристина сделала очень хорошую мужскую стрижку.

– Говорил же, она мастер, – обрадовался Алексей.

– Когда жених нахваливает невесту, его слова нужно надвое делить, – усмехнулась я, – но, глядя на фото Гаврюши, я понимаю: Светкина – талант. Если она без обучения так стрижет, то когда походит на семинар Стефано, станет прекрасным стилистом. Ей бы еще научиться язык за зубами держать, цены девушке не было бы.

Кудрин взял свой оживший телефон.

– Нельзя требовать от женщины невозможного… Барбося, ты на громкой связи.

– Кто-то еще, кроме тебя и Степы, уши греет? – поинтересовалась Настя.

– Нет, компания прежняя, – заверила я.

– Вот что мне на ум пришло, – затараторила Анастасия. – Одного дежурного ночью в СИЗО ведь не оставят? Так, Леша?

Жених Кристины ухватил двумя пальцами «картошку», посыпанную тертым шоколадом.

– Не знаю точно, как в том изоляторе было заведено, но логично предположить, что нет, не должны оставить.

– Так вот, двое их было в коридоре, где подвальные камеры расположены, – полетела дальше Барбосина, – уже известный вам Осипов и еще Нулин Игорь Николаевич. Что интересно, Осипова редко вниз отправляли, он, как правило, наверху работал. И в личном деле у него есть замечание за грубое обращение – Николай контингенту хамил. А в зал, где передачи принимают, его после драки вообще посылать перестали. Потасовка случилась давно, сейчас-то в этом СИЗО электронная очередь на сдачу харчей. А еще через Интернет можно оформить заказ из их магазина, и его прямо в камеру доставят, у родственников на одну головную боль меньше стало. Но я сейчас про старые времена толкую. Итак, Осипов. Парень демобилизовался после срочной службы, и его в изолятор взяли. Не очень-то туда народ на работу рвался: зарплата маленькая, постоянное общение с асоциальными элементами, график напряженный. Но молодому парню без образования трудно было на лучшие условия устроиться. Полгода он без нареканий кантовался именно в зале приема передач, пока одной посетительнице по шее не вмазал. Из его объяснительной и докладной теток, которые там работали, рисуется картина акварелью. Служащая отказалась брать у гражданки Шиловой какао в жестяной банке. По правилам-то жрачку должны упаковывать в пластик или в бумагу. Шилова начала возмущаться. Кто-то из очереди протянул ей полиэтиленовый пакет. Но бабенка его на пол швырнула. Осипов сделал ей замечание, гражданка Шилова в охранника плюнула, а тот истеричке леща отвесил. Николая перевели к камерам, нотацию ему прочитали. Но лекция о доброте и милосердии впечатления на парня не произвела: Осипов продолжал чморить контингент, за что получал пре-дупреждения и выговоры.

– И почему хама не уволили? – удивилась я.

Алексей сделал глоток из очередной чашки кофе.

– А где другого сотрудника взять? Работаем с тем, кто есть. В СИЗО непрестижно служить. В любом торговом центре зарплата выше и окружение приличное. А в изоляторе надо все время быть начеку, помнить, что спиной к сидельцам поворачиваться нельзя. Текучка там бешеная.

– Вот это меня тоже удивило, – вдруг заявила Настя.

– Ротация сотрудников? – уточнила я.

– Нет, то, что Николай никуда из каземата не рыпался, – объяснила Барбосина. – Сослуживцы постоянно менялись, а Осипов словно корнями в коридор врос. Из его личного дела понятно, что терпением Николай не обладал. Один раз прикажет, и если сиделец сразу указание не выполнит, он ему в морду – бац! Некоторые подследственные жаловались, а сколько их промолчало, неведомо. И Осипов постоянно к местному доктору бегал давление мерить, на головную боль сетовал. У него, похоже, гипертония была. Службу следовало поменять, в тихий угол прибиться. Но Николай оставался в СИЗО. И я задалась вопросом: почему?

– Неправомерные свидания, несанкционированные передачи, левый телефон, лекарства, щипчики для ногтей, – неожиданно перечислил Алексей.

Настя кашлянула.

– Стопудово. Еще тазик и расческа.

– Не поняла, – прервала я их диалог.

Настя заговорила еще быстрее:

– Осипов брал деньги с родственников и адвокатов за незаконные встречи с теми, кто сидел под замком, таскал подследственным лишние передачи, лекарства, давал позвонить по телефону.

– А щипчики при чем? – недоумевала я. – Тазик? Расческа?

– Леша, объясни, – велела Настя, – а я пока пирожок съем, Варька принесла.

– Пирожковая диета – отличная штука, – усмехнулся Кудрин. – Все острые, колющие, режущие предметы в СИЗО под запретом. И как с ногтями быть? Они же растут.

Я налила воды в фужер.

– Самое простое решение проблемы – отгрызть.

– На руках легко. А на ногах? – Кудрин засмеялся. – Тазик, чтобы белье стирать, передать можно, но надо разрешение от начальника изолятора получить, пару месяцев к нему в очереди простоять. А из расчесок умельцы заточки делают, поэтому с ними тоже проблема. Вот на этом нечистые на руку стражники свое материальное благополучие и строят.

Послышалось громкое чавканье.

– Точно! – продолжая жевать, снова заговорила Настя. – Я сообразила: в подвальное помещение, где малые камеры, Осипова не посылали из-за характера. Там сидят не простые трамвайные воришки, а богатый народ или со связями. Вломит Николай какому-нибудь крутому авторитету по морде, и такие неприятности польются, мама, не горюй. А тут он вдруг очутился внизу. Почему? Нет ответа на сей вопрос. И начала я Нулина Игоря Николаевича изучать. Интересный, между прочим, расклад получился.

– Дожуй пирожок и тогда говори, – приказал Кудрин.

– Уже слопала, теперь салатиком харчусь, – объяснила Настя, – у меня диетический обед. Нулин из старых сотрудников, пришел до Осипова. По возрасту парни почти ровесники, первый на год старше. К Игорю никаких претензий, в деле одни поощрения. Рук никогда не распускал, женат на Ирине Максимовне Гавриловой, после ареста Осипова получил повышение по службе. И вот самое вкусное…

Настя чем-то захрустела.

– Слово «вкусное» относилось к диетическому, абсолютно не калорийному, но сдобному и жирному печенью, которое ты сейчас хрумкаешь, или все же к информации? – осведомился Алексей.

– Вы слышите фанфары в честь моего ума, – хмыкнула Барбосина. – Через несколько месяцев после смерти на зоне Николая Осипова Нулина сбила машина. Насмерть! И какие идеи в голове возникают в связи с данным событием? Может, Нулин и есть тот, кто Колю сдал, настучал на него, за что и получил повышение? И наезд был местью предателю?

Я не удержалась от вопроса:

– И кто же ему отомстил, Осипов из могилы?

– Ну, у Николая же остались жена и мать, они могли кого-то нанять, – застрекотала Настя. – Кроме того, я лелею еще одну идейку. Вроде фантастическую, но мы с подобным уже сталкивались. Лешик, помнишь Олега Змеева?