Пока я покупала цветы, небо стало совсем серым, тяжелым, трагическим. До мемориального кладбища, на котором осталось мое последнее воспоминание о бытности дочкой, полчаса ходьбы пешком, и я обычно иду к маме, мысленно прося у нее прощения за каждую детскую нелепость или читая молитву. Этот ритуал, постепенно сложившийся сам собой, имеет для меня особую духовную, даже какую‑то психотерапевтическую ценность, он важен, и я не хочу его отменять. Однако в этот раз по дороге на кладбище я вдруг поняла, что пока я стою у могилы, церковь уже закроют. Пришлось изменить маршрут, помолиться, купить свечи, а потом уже отправиться пешком к месту маминого упокоения. В общем, когда я добралась до знакомой ограды в самом конце погоста, уже почти стемнело.

И вот стою я у края могилы, читаю чин литии, обычно совершаемый на кладбище. У меня есть такая специальная маленькая книжечка со всеми необходимыми молитвами. На кладбище не страшно. Старые деревья не так давно вырубили, чтобы освободить землю под новые захоронения, и от этого света стало больше. Место историческое, почти заповедник, в самом центре города, рядом – оживленные улицы. К тому же ходят сюда люди исключительные, можно сказать, лучшие люди города. Сюда можно прийти, если сердце защемило, в любое время – опасности нет, спокойно в полном смысле этого слова…

В середине молитвы я вдруг ощутила спиной приближение человека. Я всегда чувствую, когда сзади кто‑то подкрадывается. И поскольку прерывать молитву как‑то неправильно с точки зрения канона, а страха у меня нет, я продолжала листать странички своей маленькой книжечки, стараясь не думать, кому это взбрело в голову прийти к маме с таким же опозданием.

Дочитала литию, человек за спиной стоит. Вот тут‑то меня и охватил животный ужас! Если бы это был кто‑то из родственников, меня бы давно окликнули. Если бы работники кладбища, по крайней мере, пошевелились бы. А этот человек стоял строго за моей спиной на расстоянии не больше метра и не шевелился. Я была почти уверена, что это мужчина, потому что ощущала большой объем тела, высокий рост и крепкое телосложение. За спиной находилось явно что‑то очень большое. У меня от страха все сжалось внутри. Я вспомнила рассказы подруг о странных столкновениях с неадекватными мужчинами и попыталась собрать все свое мужество, чтобы придумать, как наиболее грамотно и с минимальными потерями выйти из ситуации. Бежать вперед нельзя, впереди – несколько могил и кладбищенская стена высотой несколько метров. До выхода и пешком‑то минут десять, как минимум. На крики, возможно, кто‑то прибежит, но насколько это будет быстро и эффективно, никто не знает.

Я решила, что дольше стоять – только оттягивать решение проблемы. Набралась сил. Обернулась. Позади меня никого не было. Я бы испугалась гораздо меньше, если бы столкнулась глаза в глаза со здоровенным мужиком, напоминающим маньяка, к этому я успела приготовиться и придумала, как психологически тонко можно выйти из критической ситуации. Но говорить было не с кем, а ощущение чьего‑то присутствия не исчезало.

Как я бежала до выхода из кладбища, я не бегала даже в школе на уроке физкультуры, когда сдавала зачет! Да и до дома шла таким быстрым шагом, что даже не успела прийти в себя. Призрак за спиной будто преследовал меня до самой двери моей квартиры.

К Сяогану я пошла на следующий день после происшествия. Нужно было уравновесить разбалансированные энергии. Со страхом я провела ночь, страх преследовал меня утром, страшно было даже по дороге к учителю. Мне даже не пришлось ничего рассказывать мастеру Цзи. Он встретил меня странной парой слов: «Мужской пол». Я не сразу поняла, что он имел в виду, потому что даже не успела выразить лицом переживания прошедшего вечера. «Какой пол?» – от неожиданности переспросила я. «Мужчина. За тобой стоял мужчина. Не ушедшая душа. Там много таких душ. Никогда не ходи на кладбище вечером!»

Потом, когда я немного вникла в суть сказанного, Сяоган объяснил, что, во‑первых, вечером такие явления на кладбище – не редкость. Во‑вторых, после нескольких месяцев работы с энергией, а учитель это делает при каждой нашей встрече, у меня обострилась восприимчивость, и теперь я начала чувствовать то, на что раньше просто не обратила бы внимания. Уж не знаю, хорошо это или плохо для обыденного существования – повышенная чувствительность. Не могу сказать, что новость меня обрадовала. Но с тех пор, действительно, начала ощущать гораздо больше. Как говорит Сяоган, теперь через меня проходит гораздо больше информации. К этому нужно относиться с большой осторожностью. Приходится себя больше беречь от того самого знания, в котором, по словам Экклезиаста, немалая печаль.

А Гамлета я теперь вполне понимаю. Призраки не упокоенных душ – это не так уж поэтично, как у Шекспира, и вполне реально!

Трапеза как вид энергетического взаимодействия

Вы никогда не задумывались, почему мужчина, чтобы подчеркнуть искреннюю заинтересованность во взаимоотношениях с женщиной, предлагает ей разделить с ним ужин?

Самый первый шаг наших отношений с избранником часто обозначен чашечкой кофе, выпитой под душевный разговор с элементами флирта. Эта традиция разделять «хлеб и вино» с теми, кто близок по духу, кто вызывает дружескую симпатию или сексуальный интерес имеет древнюю традицию.

Кубок вина разделяли во имя примирения с бывшими врагами, а современный обычай чокаться фужерами вырос из традиции соприкасаться кубками так, чтобы вино из одного кубка попало в другой в знак того, что сотрапезники не имеют намерения отравить друг друга и не подсыпали яд в напиток.

Во всех мировых религиях провозглашается, что пища дается человеку от Бога, ее приносят в качестве жертвоприношения, она является образом божественного дара. В нашей православной культуре хлеб и вино символизируют тело и кровь Христову, а в тексте главной молитвы «Отче наш» звучит просьба «хлеб наш насущный даждь нам днесь». Не случайно во всех культурах сохраняется традиция уважительного отношения к каждой крошке хлеба или к каждому зернышку злаков. Еда – это проявление особых эмоций, вино – это символ мира. Именно так совместная трапеза превратилась в особый духовный ритуал.

Если мужчина обычно приглашает женщину в кафе, то женщина старается угостить мужчину едой, приготовленной собственноручно. Мужчина, оценивая кулинарные таланты возлюбленной, имеет возможность предположить, насколько «вкусной» будет его супружеская жизнь.

Однако оценка зависит не только от правильной технологии приготовления еды, но еще от нескольких не столь очевидных факторов, связанных с тонкими духовными материями. Дело в том, что вкус еды определяется не только органолептически, то есть чувственно, но и энергетически, сверхчувственно, если так можно выразиться.

Наверняка вы сталкивались с ситуацией, когда хозяйка или хозяин застолья буквально из ничего могут приготовить блюда, заслуживающие оценки «пальчики оближешь», а другие «кулинары» тщательно соблюдают последовательность приготовления самых простых блюд, готовят их из самых качественных продуктов, которые, казалось бы, невозможно испортить, а результат получается плачевный. И дело не только в наличии или отсутствии особых поварских талантов, а в объеме и качестве энергии персоны, которая через руки наполняет приготовленное блюдо.