— Вы восхитительны, — искренне ответила я.

— Наконец-то! — воскликнул Нибо и вновь рассмеялся.

Усмехнувшись в ответ, я аккуратно сложила патент и убрала его в потайной карман плаща. После такой новости, я посчитала себя обязанной отправиться к моей подопечной немедленно. Ришем не возражал. Похоже, ему самому не терпелось посмотреть на отклик нашей коммерсантши. Впрочем, Нибо не был бы Нибо, если не ввернул:

— С вами хоть на край света, ваше сиятельство.

— О, это путешествие займет слишком много времени, — ответила я. — Не могу позволить себе такую расточительность. Потому… в торговый квартал, — велела я кучеру, и мы отправились к вдове.

Застали мы ее в приподнятом настроении. Адвокат Фьера Гарда ушел незадолго до нашего появления. Госпожа Хандель была от него в восторге. Более того, стряпчий, которого нанял дядюшка, пришел как раз во время визита адвоката, и господин Раскал принял живейшее участие в составлении иска.

— Такой хитрый человек! — воскликнула Солида, сияя взором. — Мы раздавим Пьепа! И даже если нет, то я хотя бы порадуюсь, когда господин Раскал будет пить его кровь. А он ведь выпьет! Я таких хорошо знаю, только… мне и заплатить-то ему сейчас особо нечем.

— Я возьму на себя судебные издержки, — ответил Ришем. — А господин Пьеп возместит их, думаю, господин Раскал этого добьется с легкостью.

— Как же неловко… — пробормотала женщина, румяная от смущения.

— Но я хочу, чтобы вы позанимались с учителем словесности, дорогая госпожа Хандель, — без тени улыбки добавил его светлость. — Вам это будет не лишним, если хотите быть принятой в местах, куда двери сейчас для вас закрыты.

Вдова чуть отклонила голову назад и с подозрением взглянула на герцога, и я протянула ей патент.

— Прислушайтесь к его светлости, дорогая, — сказала я с улыбкой. — Это и вправду поможет там, где вы вскоре окажетесь. Это иной уровень и иные перспективы. Держите.

— Чего это? — спросила женщина, забрав у меня документ. После открыла его, прочитала и схватилась за грудь. — Чего это? — растерянно переспросила я.

— Это ваша первая самостоятельная сделка, без Пьепа, — ответила я. — Благословение Хэлла, если желаете. А Богам отказывать не принято…

— Отказывать?! — изумилась Солида и прижала патент к груди. — Да что вы, ваше сиятельство! — Она опустилась на колени. — Как же мне благодарить вас? Как…

— Пустое, — поморщилась я. — Добейтесь успеха, это всё, что мне от вас нужно, дорогая. Ваше имя должно стать синонимом удачи и надежности. Поднимитесь, Солида, поднимитесь. Кстати, — вдова, едва вставшая с колен, внимательно посмотрела на меня, — госпожа Буд может помочь вам с доставкой товара, вы могли бы заключить с ней соглашение, и тем поможете ей. А если заключите сделку с госпожой Вайн на поставку недорого сорта вина по более выгодной цене, то еще и эту даму сумеете выручить.

— Дело говорите, — кивнула вдова. — Так и поступлю, им тоже помощь будет не лишней.

— Совершенно верно, Солида, — улыбнулась я.

Уехали мы от госпожи Хандель спустя час. Всё это время герцог разговаривал с женщиной, а мы с гвардейцами пили горячий травяной настой со сладкими булочками, которые испекла старшая дочь Солиды, помогавшая их кухарке. Кучер постеснялся сесть со мной за один стол, ему вынесли угощение на улицу. Потом я поговорила с сестрами Хандель, и когда снова вошла в кабинет коммерсантши, его светлость как раз заканчивал свои наставления.

Уже покинув дом почтенной вдовы, Ришем спросил:

— Почему мы не были у тех женщин, имена которых вы называли? Я бы мог принять и в них участие. Судя по тому, что вы упомянули, мне есть, что им предложить, госпоже Буд так уж точно.

— Вы желаете с ними познакомиться? — спросила я с интересом.

— Если вы еще можете уделить время, то я бы посмотрел на ваших подопечных, — ответил Нибо.

Я возражать не стала, но теперь изнывала от любопытства, потому спросила:

— Что вам нужно от меня, ваша светлость? Какого ответа вы от меня ожидаете? На ваши деяния.

Он хмыкнул и, посмотрев на меня, прищурился от солнечного света.

— Для начала уверенности, что государь не решит избавиться от меня, чтобы предупредить попытку протолкнуть сына на трон. У меня нет таких намерений, потому что: во-первых, защита короля невероятна, и нанести ему какой-либо урон может попытаться только безумец, а во-вторых, я ничего не выигрываю от его смерти. Мой сын переедет во дворец, но я останусь в Ришеме. Арвин вырастит, не имея никаких чувств к своим родителям, потому что попросту будет знать нас лишь по именам. Нас попросту к нему не подпустит регент. И даже избавившись от него, я нисколько не приближусь к своему сыну. У меня всегда будет много соперников, которые попытаются от меня избавиться. То есть нынешнее положение моего первенца не внушает мне ни гордости, ни радости, только подозрительность и опаску, зная привычки нашего государя. Не хочу, чтобы меня убрали на всякий случай. Но это я вам уже говорил, и прошу, чтобы вы удержали Его Величество от радикального шага. Вряд ли он с вами поделится своими намерениями, но вы в силах показать, что я вам необходим, и тем спасете. Ну а еще… — герцог бросил взгляд на гвардейцев: — Если вы сумеете убедить государя, что ришемский гарнизон нуждается в пополнении не только за счет ришемцев, я был бы вам весьма признателен. Нет, правители Камерата, конечно, отправляют нам подмогу, когда дела становятся особенно плачевны, имеется даже кавалерийский дивизион. Однако он обычно задействован в крупных кампаниях, которые бывают редки. Мне же нужны люди на заставы, нужны передвижные кордоны, нужны карательные отряды. Своих сил на всё это не хватает. Король на все мои прежние просьбы отвечал, что ришемцы со всем своим многовековым опытом способны справляться самостоятельно. Мы, конечно, справляемся, но помощь была бы весьма кстати. Ришем имеет всё необходимое, чтобы процветать, однако для этого нам нужна спокойная жизнь, а это даст лишь усиление гарнизонов. Ну и деньги на их содержание.

— Ого, — хмыкнула я. — Если речь пойдет о содержании, опасаюсь, вы получите роту пехоты и не более. Хорошо, — я кивнула: — Я подумаю, как помочь вашему горю.

— Вы чудесная, — широко улыбнулся герцог. — Так где же живет госпожа Буд?

Мы возвращались во дворец в приподнятом настроении. Если не считать нашего похищения, когда мы с его светлостью были едины в желании избежать незаслуженного наказания и доказать свою невиновность, сегодня мы впервые были настолько открыты, что дорога до королевских чертогов показалась мне невероятно короткой. Я с интересом слушала рассуждения и шутки моего спутника. Смеялась им и даже ощутила легкое сожаление, что наше путешествие закончено. Выйдет ли у нас дружба, оставалось неизвестным, но выдерживать общество человека, некогда бывшего моим врагом, оказалось даже… приятно.

О нет! Ничего подобного тому, от чего предостерегал меня Ив, я не почувствовала, но расположение появилось. Я не ощущала сожаления от того, что Ришемы вскоре нас покинут, напротив, даже не терпелось, чтобы он уже приступил к осуществлению реформ в своем герцогстве. Результат меня волновал. Ведь если сам властитель провинции проявит участие и поддержку, о чем вскоре станет известно в столице и за ее пределами, то можно ожидать того, что к нашей партии примкнут первые смельчаки. Те, кто будут действовать не по принуждению главы рода или из желания нагреть руки на чужих успехах и уйти, как только станет ясно, что дело провалилось, и мыслящие схоже со мной. Люди, готовые к переменам. И вот тогда начнут меняться и законы… надеюсь.