Через десять дней Васю выписали. Он вернулся домой, но продолжал бойкотировать жену. Ира перед мужем на цыпочках ходила, он на нее – ноль внимания. На вопросы не отвечал, в разговор не вступал, относился, как к мебели – стоит на пути, обойдет. Ира от раскаяния чахла и стремительно теряла клиенток, которые вместо стильных причесок получали теперь недоразумение на всю голову.

Как-то Ирина сидела у Ларисы и жаловалась на холодность мужа. Говорила, что сейчас любит Васю еще больше, что он, когда суровый, красивее артиста Ланового в молодости, но пусть уж лучше не такой прекрасный, зато добрый и разговаривает, а не молчит. На работе сплошные накладки – сегодня клиентка просила «карэ на ножке», а Ира сделала без ножки, вчера химию передержала…

Взгляд Иры упал на раскрытую ученическую тетрадь. До прихода подруги Лариса проверяла самостоятельные работы по разбору существительных как частей речи.

– «Чучело, – прочитала Ирина, – женского рода, единственного числа, неодушевленное». Точно про меня! Женского рода и уже столько дней неодушевленная!

– Там ошибка, – возразила Лариса. – Чучело среднего рода.

– Видишь? – покорно кивнула Ирина. – До чего я дошла! До среднего рода.

– Так продолжаться не может! – Лариса решительно направилась в комнату, где муж читал газету.

– Леша! В конце концов, ты мужчина! – заявила Лариса.

– Зачем твоей дорогой подружке мужчина? – спросил Леша не отрываясь от газеты.

Он уже часа полтора фоном слышал женское «бу-бу-бу» с кухни. Дружат с детского сада, лет тридцать. И тридцать лет они разговаривают! Безостановочно!

– Ты как мужчина, – пояснила Лариса, – должен дать Ирине совет против Васи как, в свою очередь, тоже мужчины.

– Больше я ничего не должен? – возмутился Леша.

– Есть другой вариант, – задумчиво отозвалась Лариса, – ты разговариваешь с Васей, объясняешь ему, как он не прав, третируя жену!

– По-моему, Вася готов каждому, кто только вспомнит эту историю, двинуть в челюсть.

– Отлично! Значит, ты выбрал мужской совет?!

Леша ничего не выбирал, но, когда жена потянула его за руку на кухню, не сопротивлялся. Все равно не отстанут.

Он прислонился к косяку двери и едва сдержал ухмылку: две женщины смотрели на него с затаенной надеждой, как на оракула.

– Ирина! – торжественно объявил Леша. – Даю рекомендацию. Бесценную, хотя и бесплатную. Поклянись мужу, что больше никогда сцен не будешь устраивать.

– Тысячу раз клялась! – заверила Ирка.

– Э, нет! – покачал головой Леша. – Ты предметно поклянись. Например, скажи: «Вася, теперь если я случайно застану тебя в постели с другой женщиной, то пойду готовить вам кофе. Клянусь!»

Лариса с Ирой потеряли дар речи. Ирину поразило, какой жестокой может быть клятва. А Ларису потрясло выражение лица мужа, когда он произносил рекомендацию. Потаенная мечта – вот что читалось на его лице!

– Бессовестный! – прошипела Лариса.

– Большое спасибо, Леша! – поблагодарила Ирина.

Она все сделала, как советовал Леша, и от себя добавила:

– Вася, я даже кофе в постель вам могу принести! Клянусь!

Вася был настолько потрясен, что скала его молчания треснула.

– У тебя крыша поехала? – спросил он Иру. Она не растерялась и тут же ринулась расшатывать трещину, оговаривая уступки:

– Только не мог бы ты, Вася, когда девушек домой приводить будешь, предупреждать заранее, чтобы я детей к маме отправляла?

И ведь она не шутила! Она морально была готова к подвигу. Вася это прекрасно понял. Он схватился за голову руками:

– Дура! Какая же ты у меня дура!

«Простил!» – поняла Ира и бросилась Васе на шею.

Ревность ее с тех пор как ножом (тем самым?) отрезало. И если порой случались легкие приступы былого недуга, Вася ей пальцем грозил:

– А кофе в постель? Забыла?

2004 г.

Их обеих зовут Ленами, и по гороскопу обе Весы, и лет им одинаково – двадцать семь. Во внешности есть сходство – блондинки с мелкими чертами лица. Фамилия Рудневы, потому что они замужем за братьями-близнецами Борисом и Глебом.

Лену, жену Глеба, для удобства внутрисемейного общения, зовут Аленой или Маленькой. Вторая Лена, соответственно, – Большая. Борис женат семь лет, у них растет дочь. Глеб и Алена поженились три года назад, детей нет.

Более разных людей, чем Лена и Алена Рудневы, трудно вообразить. Все врут гороскопы. Точно воспитывали девушек в разных сектах. В секте Большой Лены культивировали чувства долга, верности, ответственности за свои поступки и бережное отношение к другим людям. Секта Алены привила ей сознание собственной исключительности. Маленькое божество, которому все позволено, чьи капризы украшают мир. От нее требуется только всегда оставаться веселой, беззаботной и слабой. Лена Руднева – надежная рабочая лошадка. Алена Руднева – хрупкая пестрая бабочка.

Лена и Алена сидят в кафе. Лена молчит. Алена рассказывает, что полюбила другого мужчину и уходит от Глеба.

Отношение Лены Рудневой к брату мужа не укладывается в рамки простого родственного. Глеб – слепок Бориса, его часть, сообщающийся сосуд. Если одному брату больно, страдает и другой, а значит, и Лена.

Их назвали в честь первых русских святых, Бориса и Глеба. Для Лены измена братьям – святотатство.

Ее молчание, взгляд, упертый в чашку с нетронутым кофе, подстегивают Алену. Она рассказывает подробно, с деталями, буквально по дням, как развивался ее роман на стороне. Бесконечные «он сказал», «я сказала», «он посмотрел», «я почувствовала…», радостный смешок, волны счастливой влюбленности, которые Алена источает, как лампа накаливания свет, – все это ранит Лену. Будто ей дают оплеухи, щеки уже онемели, а по-прежнему больно и очень-очень стыдно.

Алена дошла в своем повествовании до момента, когда она впервые переспала с любовником:

– Мы приезжаем в его загородный дом. Там два охранника и горничная. Вышколенные! Только «ваше сиятельство» не говорят. Выпили шампанского, потом он взял меня за подбородок и говорит…

– Не надо! – просит Лена.

– Что «не надо»?

– Не рассказывай мне о постельных сценах.

Алена пожимает плечами. Ей досадно, потому что она собиралась описать и роскошную спальню, и кровать, и что в кровати происходило.

– Это было три месяца назад, – уточняет она, – накануне нашей поездки на Дикое озеро.

Лена хорошо помнит ту поездку. Последние теплые дни лета: в воздухе уже прохлада, а вода не успела остыть, как парное молоко. Она, Борис, Глеб, Алена и маленькая Настя едят арбуз, хохочут и стреляют друг в друга косточками. Глеб дурачится с Аленой в озере. Легко подбрасывает ее, она с визгом кувыркается в воздухе, шлепается на воду, Глеб не дает жене нырнуть, снова подхватывает.