Десантники встретили их залпом из всех стволов, это несколько задержало наступавших. Те выбегали из коридоров, прикрываясь трупами товарищей, петляя и прячась в укрытиях, но подобные приемы не особо им помогали. Киборги Сэма рассредоточились, нашли себе удобные места для стрельбы и вели методичный отстрел противника.

Появились враги, наступавшие из тоннелей. И подразделение Сэма второй раз оказалось в окружении. Противник наступал на большой скорости и вскоре был уже среди десантников. Снова завязалась рукопашная.

Долго такого натиска им было не выдержать. Семен принял решение.

— Пирс, — позвал он подчиненного по ЛКУ.

— Да, — ответил киборг.

— Тот радиосигнал, ты его еще глушишь?

— Да.

— По моему приказу снимешь помехи.

— Что?! Сейчас?!

— Жди приказа! — прокричал Сэм.

Майор расстрелял нескольких киборгов, подобравшихся к нему.

— Внимание! Оставляем бункер! Санта, Холод, Джонс — ведете нас, все поняли?!

— Да!

— Поняли!

— Пошли-и-и-и!

Сплоченной группой отряд стал перемещаться к выходу. Им удалось пробиться к тоннелю и зайти в него, но дальше противник стал вести такой интенсивный огонь, что десантникам пришлось искать укрытие и снова занимать оборону, отбивая атаки с двух сторон.

— Пирс, давай! — приказал Сэм.

Взрыв был оглушающим. Земля задрожала, по потолку и стенам побежали трещины. Киборгов разметало взрывной волной. Орудие окуталось черным дымом, за взрывом последовал режущий слух скрежет — один из стволов пушки начал клониться вниз. Металл у основания треснул, часть подвижного механизма откололась от лафета и с протяжным звоном отвалилась в сторону, уведя за собой накатники и еще один ствол.

Клубы дыма и пыли устремились в тоннель, накрыв майора и его подразделение.

Ошеломленный противник прекратил стрелять.

А Сэм поднял своих в атаку. Кашляя и задыхаясь, киборги понеслись вперед, на ходу расстреливая и разрубая врагов и ни на секунду не останавливаясь.

Они пробились из окружения, и их даже не пытались преследовать.

Не сбавляя темпа, они добрались до следующего орудия. Находившиеся там четверо киборгов, увидев ворвавшихся к ним покрытых слоем пыли, в кровавых потеках, врагов, бросились бежать, не оказав сопротивления.

— Коллапсируем и движемся дальше, — приказал Сэм. Он не собирался упускать представившегося шанса и давать врагу перегруппироваться.

Его солдаты выглядели ужасно, но понимали, что командир прав, и ни один не высказался против. Пока двое устанавливали генераторы коллапс-поля, остальные сделали несколько глотков вина, найденного Роком, и отдышались. Через пять минут отряд уже двигался к следующей цели.

Сопротивление отряд встретил уже у самого орудия.

Искусственного освещения в тоннеле не имелось, но тем не менее там было светло. Причину этого Семен понял, когда они вошли в бункер. Многослойные броневые створки, закрывающие и маскирующие импульсные орудия, были разведены в стороны, а сама пушка активирована и готова к использованию — стволы нацелены вверх, место наводчика сверкало огоньками, показывая шкалу заряда, сканер целей и показания датчиков состояния.

Свежий горный воздух врывался в бункер с легким посвистом. Вокруг ни души.

— Красота! — произнес шепотом Рэд.

— Не расслабляться, — предупредил майор. — Пирс, изучи картинку.

— Уже делаю, командир.

— Эх, всегда бы так! — продолжал Рэд. — Сказал «бу!», и все разбежались.

— А может, тут опять ловушка? — так же тихо предположил Ворон. — С последнего-то бункера несколько человек убежали.

Десантники не спеша продвигались вперед, осматривая помещение.

— Вот скажи, Ворон, — спросил идущий рядом с ним Клин, — тебе еще не надоело каркать?

— Хочешь сказать, я не прав?

— Может, и прав, но после твоих слов на душе всегда так погано становится.

— А ты не слушай. К тому же не уверен, что у тебя есть душа.

Сэм вполуха слушал их перепалку. Он до последнего момента надеялся, что захват пройдет так же гладко и безболезненно, как и предыдущий, и что Ворон окажется не прав.

Но когда десантники подошли к орудию, из подсобных помещений бункера посыпались враги.

— Ворон, тебе бы язык отрезать, — сказал Холод и, вскинув к плечу винтовку, открыл огонь.

Но атака противника оказалась настолько стремительной, что десантники успели сделать лишь несколько выстрелов, а потом пришлось схлестнуться в жестоком ближнем бою.

Семен встретил первого врага ударом приклада, выстрелил практически в упор в следующего, прожигая в его груди дыру, присел и сразу распрямился, подобно мощной пружине, подбрасывая плечом очередного противника. Рядом орудовал клинками Санта, рубя направо и налево.

От усталости и перенапряжения всех этих дней и особенно последних часов у Сэма появилась жгучая агрессия. Ему хотелось, чтобы все это побыстрее закончилось.

И майор вломился в ряды нападавших, подобно урагану. Он рубил и пронзал врагов клинками, сбивал их с ног и добивал упавших. Удары его закованных в броню кулаков разбивали лица, ломали ребра, под тяжелыми ботинками трещали черепа и гнулись импланты.

Наконец он остановился, тяжело дыша. Густая кровь стекала по лезвиям и капала на пол. Какая-то пелена красноватым туманом застилала взгляд. Майор поморгал, пытаясь сбросить ее, и только тогда понял, что это вовсе не пелена, а мелкие капли крови, забрызгавшие забрало шлема. Он наклонился, оторвал от рубашки одного из киборгов клок материи и вытер кровь.

Когда он оглянулся, то увидел, что вокруг стоят его бойцы и смотрят на него. Выражения их лиц он понять не мог.

Санта подошел к нему, перешагивая через трупы врагов, и спросил:

— Командир, ты в порядке?

— Да… — выдавил из себя Сэм.

— Ну, знаешь, я такого еще в жизни не видел.

— Чего не видел?

— А ты посмотри, — и Санта повел вокруг винтовкой. Семен стоял среди груды мертвых тел, на первый взгляд их было больше двадцати.

— Это все ты положил, — восторженно сказал помощник.

Сэм понял, что кипевшая в нем злость никуда не делась.

— Чего стоите?! — заорал он. — Дел нет?! Быстро проверять помещение и ставить «кокон»!

Киборги недоуменно смотрели на него.

— Оглохли?! — прорычал Сэм. — Где Рэд? Давай сюда генераторы.

Семен огляделся, ожидая, что названный киборг подойдет к нему, но не увидел его.

— Рэда нет, — хмуро сказал Санта.