В другом подвале было так же мерзко. Где-то наверху журчала вода, и Гилторн приказал не шуметь. Но как не шуметь и при этом выбивать стены?

Пришлось действовать ножами, вторую стенку разобрали по кирпичику.

Этим же методом прошли и в третий подвал, но переход в четвертый, который располагался под комнатами ассамблеи Рутберга, оказался заделан на совесть, о том, чтобы выбить его ногой или разобрать, не могло быть и речи.

— Ну что, какие будут предложения? — спросил Гилторн, и при свете фонарей Ричмонд заметил, что лицо командира мокрое от пота.

— У нас есть ударные гранаты, сэр, — подкинул идею Гуннар.

— А самим куда?

— А самим — назад, в предыдущую дырку, — подсказал кто-то.

— Ну что же, по-другому нам эту стену не взять, а время уходит. Давайте, лепите гранаты.

— А сколько? — спросил Гуннар, беря на себя эту работу.

— Две — мало, нам нужно пролезть с ходу. Лепи четыре — ромбом, а остальным приготовить осколочные гранаты. Неизвестно, что там за этой стеной, может, мокрицы, а может, пулеметная позиция…

Гуннар стал крепить гранаты и вскоре, прыгая по грязной воде, выскочил в соседний подвал, следом за последним из группы.

Раздался взрыв, поток грязной воды ударил в проход, окатив тех, кто стоял ближе.

— Вперед! — скомандовал Гилторн, и снова Гуннару пришлось первому возвращаться обратно и лезть в образовавшуюся брешь.

Гранаты выбили кладку внутрь подвала ассамблеи, и теперь оттуда доносились крики и выстрелы, но происходило это на некотором расстоянии от пробоины.

Чтобы не демаскировать себя фонарем, Ричмонд светил только под ноги и старался сдерживать рвущийся кашель, вызванный едкими дымом от сгоревшей взрывчатки.

Впереди него двигался Гуннар. Вот он увидел что-то в конце коридора, бросил осколочную гранату и после взрыва побежал вперед.

Ричмонд последовал за ним, слыша сзади шаги Парризи. Пока коридор был узким, они двигались колонной по одному.

— Осторожно, — предупредил Гуннар, и все стали перешагивать через лежавшее поперек коридора тело.

Наконец подвал разделился на две галереи. Гуннар двинулся прямо, а Ричмонд свернул направо. Парризи пошел за ним.

За очередным поворотом раздавались голоса и грохот каких-то ящиков. Ричмонд осторожно выглянул и тут же отпрянул — по стене рядом с ним прошлась картечь, а затем оглушительно застучал пулемет, перемалывая в труху рыхлый бетон перекрытий.

Ричмонд попятился, попятился и Парризи, чтобы избежать шквала обрушившихся на них бетонных обломков. Можно было бросить осколочную гранату, и дело с концом, но был случай, когда плохие парни таскали ящики со взрывчаткой. Повторять тот фейерверк никому не хотелось.

Выглянув еще раз, Ричмонд сделал быструю перебежку и открыл огонь, едва увидев в коридоре какое-то движение.

В соседнем туннеле тоже завязалась перестрелка и стали рваться гранаты. Ричмонд оглянулся — за ним стояли Парризи и еще двое. Значит, поддержка была и все шло, как положено. Хуже нет, когда боец увлечется, сдуреет, нанюхавшись гари, и прет, не разбирая дороги, потом оглянется, а сзади никого и рацию осколком срезало. Такое тоже бывало.

Сделав еще перебежку, Ричмонд увидел за поворотом тело, а чуть дальше — выход в просторное помещение с кирпичными колоннами и низким потолком.

Тут его обстреляли с двух сторон, но скорее наобум. Сопротивлением здесь и не пахло, противник просто уносил ноги.

Настоящая стрельба началась лишь на следующем ярусе, где на наступавших обрушился такой шквал огня, что Ричмонд даже не думал о каком-то продвижении, а лишь стоял, прижавшись к стене и надеясь, что их не забросают гранатами.

Патронов у бандитов было в избытке, и они стреляли, пока не перегрелись стволы. Ричмонд слышал, как они истерично вопили, жалуясь на «поганое железо», однако оружия было навалом, они бросали заклинивший автомат и брали из ящика другой.

В подвальных помещениях не было вентиляции, так что скоро от пороховых газов нечем стало дышать.

Со стороны первой колонны предприняли попытку прорваться под арку, но, кажется, понесли потери — Ричмонд слышал, как стонал раненый.

А время шло, и Рутберг, за которым охотилась группа, мог сбежать в любую минуту. Пришлось рискнуть и взяться за гранаты.

Ричмонд и Парризи одну за другой бросили их четыре штуки, всякий раз опасаясь, что сейчас грохнет, так грохнет, но обошлось. Огонь бандитов ослаб, и первая колонна тоже пустила в ход гранаты.

Ричмонд выглянул из-за угла, вскинул автомат и стал расстреливать все, что двигалось. Затем отбежал, и, пока менял магазин, противника «прессовал» Парризи. Когда Ричмонд снова выглянул из-за угла, стрелять оказалось не в кого, и они пошли дальше, перешагивая через кирпичные обломки и разбитые оружейные ящики.

Под ногами звенели и искрились в свете фонарей гильзы, их было так много, что казалось, будто пол усеян золотом.

Вяло отстреливаясь, противник отступил в большое помещение, где находились несколько десятков столов, на которых имелись одинаковые наборы разнокалиберных коробочек, а по углам помещения и вдоль стены громоздились штабели из мешков с какими-то семенами, сушеной травой и даже известью в упаковке химического концерна «Бьорнесс».

Заметив, что далеко обогнали первую колонну, Ричмонд и Парризи укрылись за недостроенной кирпичной стойкой, над которой вились какие-то мошки.

— Похоже, здесь чего-то расфасовывали, — предположил Парризи, вытирая со щеки кровь от царапины — ему досталось обломком бетона.

— А известь зачем? — спросил подобравшийся к ним еще один парень.

— Известь, это для крепости, — сказал Ричмонд. — Бывает, и сушеное дерьмо добавляют.

— Да ладно тебе!

— Я серьезно.

Из ближайшего коридора в развесочную стали выходить бойцы первой колонны.

— Але, мы здесь! — крикнул им Парризи и просигналил фонарем.

— Я вижу, — отозвался Гилторн. Ричмонду подумалось, что это Гуннар схватил пулю — ведь он шел первым, а теперь его не видно.

— Ну, раз заметил, пойдем и мы, — сказал Ричмонд и, сократив яркость фонаря, стал светить под ноги, чтобы не споткнуться о разбросанные мешки.

Повсюду попадались пятна крови — среди отступавших было много раненых. Они бросали оружие, окровавленные бинты и даже одежду.

Пока Ричмонд и шедшие за ним продвигались к лестнице, колонна Гилторна обнаружила под потолком забитое фанерой окно. После недолгого совещания они расстреляли фанеру из автоматов, а затем забросили в пробоину гранату.

После взрыва окно очистилось, пододвинув стол, солдаты стали выбираться на следующий этаж, где вскоре завязалась перестрелка.