Которых оказалось только две.

И это означало, что мне снова предстоит делить жизненное пространство с Эми.

– Это будет ваша комната, – сказала Бьянка, открывая дверь в меньшую из двух спален. Обстановка здесь тоже была скромной, без излишеств – небольшой гардероб и двуспальная кровать у дальней стены.

Мы с Эми переглянулись, но промолчали.

– Да, – задумчиво произнесла Бьянка. – Располагайтесь.

После чего поспешно улизнула, как мультяшный персонаж, спасающийся бегством.

Я закрыла за ней дверь и повернулась к Эми, слабо улыбаясь.

– Милый домик, – сказала я.

– Да.

– Чую, весело будет.

– М-хм.

– Здорово, что можно сбежать из города на несколько дней.

– Да уж.

Односложные ответы – это все, что я смогла из нее выжать.

Только не подумайте, что она и с остальными вела себя так же. И в первый вечер, и на следующий день я слышала, как она разговаривает с Бьянкой и с братом, даже смеется вместе с ними. Однако, как только я входила в комнату, она умолкала.

Да, она отдалилась от меня после «Черной пятницы», но это были цветочки.

Так что в отсутствие мобильной связи и других возможностей отвлечься затянувшееся молчание очень скоро стало действовать мне на нервы.

В горах было холодно.

Но атмосфера в доме была еще холоднее.

Бьянка и Уэсли пытались разбавить напряженное молчание стебом и шуточными ссорами. А может, и не шуточными. С ними никогда нельзя сказать точно. Я не знала, догадываются ли они о том, какие страсти и обиды кипят между мной и Эми, но отдавала должное их попыткам разрядить обстановку.

Бóльшую часть времени я проводила на улице, в прогулках по снегу под колючим ветром. Гоня прочь мрачные мысли, я не переставала восхищаться красотой окружающих гор. Окутанные голубоватой дымкой, они оказались не такими высокими и более округлыми, чем я себе представляла до этого. Их довольно метко называют «дымчатыми» – они действительно похожи на вздымающиеся к небу клубы дыма.

Днем, в канун Нового года, я собралась в очередной поход по горам. Кожа на лице загрубела и потрескалась от многочасовых прогулок на морозе, но только они и спасали меня, не давая сойти с ума.

Я обулась, натянула шапку и толкнула дверь.

И чуть не сбила с ног Бьянку и Уэсли.

Они целовались на крыльце.

– Господи, – пробормотала я, когда они оторвались друг от друга. Бьянка, как и полагается, смутилась. Уэсли же лишь усмехнулся. – У вас, кажется, есть собственная комната. В доме. Где тепло.

Бьянка откашлялась и потрясла ключами от машины:

– Я просто… еду в магазин. Тебе что-нибудь нужно, Сонни? Я собираюсь накупить кучу вкуснятины для новогоднего стола.

– Спасибо, но мне ничего не нужно. Да и настроение не праздничное.

Бьянка переглянулась с Уэсли и отошла к ступенькам:

– Ладно, позвони, если передумаешь.

– Так сеть же не ловит, – напомнил Уэсли.

– Тогда я надеюсь, что ты не передумаешь. Скоро вернусь.

Она спрыгнула со ступеньки, с хрустом погружаясь в снег, и, открыв машину Уэсли, скользнула за руль.

– Ты разрешаешь ей ездить на «Порше»? – спросила я.

– Я разрешаю ей делать все, что она захочет, – ответил он.

Не знаю, то ли мне показалось, то ли и впрямь в его голосе промелькнули чувственные нотки.

Мы смотрели вслед «Порше», удаляющемуся по длинной извилистой дороге. Как только машина скрылась из виду, я стала спускаться по деревянным ступенькам:

– Увидимся позже.

Уэсли последовал за мной:

– А ты куда?

– На прогулку.

– Я с тобой.

Это прозвучало как утверждение.

Мы обогнули домик и направились в самую гущу леса, где пролегала лучшая тропа. Снег налипал на высоченные, голые, похожие на скелеты деревья. Какое-то время мы оба молчали, и я уже подумала, что наша прогулка действительно пройдет в тишине. Но конечно же, Уэсли есть Уэсли. Он никогда не слыл тихоней.

И не отличался деликатностью, предпочитая всюду совать свой нос:

– Так что происходит между вами?

– Ты о чем?

Тут даже мне, королеве обмана, не удалось прикинуться дурочкой. Тем более что Уэсли знал нас обеих с тех пор, когда мы еще под стол пешком ходили.

– Да ладно, – сказал он, закатывая глаза. – Вы не сказали друг другу ни слова с тех пор, как сюда приехали. Эми, может, и молчунья, но уж про тебя этого не скажешь.

– Это не значит, что между мной и Эми что-то не так.

– Еще как значит, – парировал Уэсли. – Она тоже ведет себя странно. Давай, колись. Я все равно не отстану.

К сожалению, я знала, что он не блефует. Как знала и то, что, если я не расскажу ему, в чем дело, он подключит Бьянку, и тогда мне уже не отвертеться. Наверное, лучше признаться сразу и покончить с этим.

Я засунула руки глубоко в карманы куртки:

– Это… из-за парня.

Уэсли вскинул бровь:

– Серьезно? Это парень встал между вами?

– Нет, – сказала я. – Хотя… да. Но все не так, как ты думаешь. Это сложно объяснить. Эми он не нравится. Зато нравится мне.

– Тогда в чем проблема-то?

– Сложно объяснить.

– Это я уже слышал. Но мы гуляем и никуда не торопимся. Так что тебе хватит времени, чтобы все объяснить.

Боже, до чего же он упертый. Как, черт возьми, его терпит Бьянка?

Я нырнула под низко висящие ветви, чтобы не встречаться с Уэсли взглядом и заодно не получить веткой по лицу:

– Он новенький в нашей школе, ну и, в общем, зануда. Раньше я думала, что ненавижу его, но потом, когда узнала его поближе, он оказался очень даже ничего… На самом деле он классный.

– Пока вроде не вижу ничего сложного.

– Ну, вот здесь и начинается вся фигня, потому что ему нравится Эми.

– О!

– Да.

Уэсли надолго задумался, пока мы пробирались сквозь лес, глубоко утопая в снегу.

– А этот парень – зануда или классный – в курсе, что он тебе нравится?

Я покачала головой.

– Так откуда ты знаешь, что он к тебе равнодушен?

– Прошу прощения, но этот разговор вызывает у меня паршивые воспоминания о средней школе.

Он рассмеялся:

– Хорошо. Поставлю вопрос по-другому. Почему он нравится тебе?