стало быть, этот работать уже не должен.

Элина не сводила глаз с часов:

– Может, это и есть решение?

– «М забыла время. Мы сможем найти его только вместе», – напомнила Чарли слова из записки.

Трое друзей встали перед часами с кукушкой, сделанными традиционно в виде домика из тёмного дерева. Элина обратила внимание на множество милых деталей – роспись словно нанесена сахарной глазурью, а круглый, изящной работы маятник – почти как филигранное украшение.

– Тут буквы, – сказала Элина. Слева над циферблатом располагалась большая буква «Г», а справа от неё – большая «С». – Как на гербе магистров!

– Они означают горький и сладкий таланты, – догадался Робин.

– Смотрите-ка! – вырвалось у Чарли. Она ткнула пальцем в нижнюю часть аппарильо, где на часах была цифра «шесть». Там виднелась миниатюрная версия восьмиконечной звезды хранителей. Слева от неё можно было различить листок и снежинку, а справа – солнце и цветок.

Совсем как символы времён года…

– Раз эти часы стоят, нужно, наверное, выставить на них правильное время? – предположила Чарли. – Ну, по первой строчке записки. «М забыла время».

– Вряд ли всё так просто, – пробормотала Элина.

– Давайте попробуем, – предложил Робин и, посмотрев в интернете, как завести часы с кукушкой, стал крутить стрелки.

Как Элина и ожидала, ничего не изменилось.

– Значит, имеется в виду какое-то конкретное время, – сказала Чарли.

– «Мы найдём его только вместе», – пробормотал Робин. – Может, это означает, что мы должны сообща выставить время? Покрутим вместе?

– Это магический аппарильо, и, наобум поворачивая стрелки, мы ничего не добьёмся, – возразила Элина. – Это было бы слишком просто. Символы ведь могут что-то значить?

– Хм, – хмыкнул Робин. – Буквы Г и С означают таланты, которые зависят от того, в какое время года ты родился. Но как это может пригодиться?

– Жена господина Шноттера была не сладкомагом, а хранителем, – сказала Чарли. – Если лишь вместе они могли найти правильное время, то мы могли бы расположить стрелки так, чтобы одна указывала на звезду, а другая на правильное время года… Может, это и запустит механизм.

– К сожалению, господин Шноттер никогда не говорил, какой у него талант, – грустно заметила Элина.

– Зима и осень отвечают за горький талант, а весна и лето – за сладкий. Давайте просто проверим все четыре варианта! – предложил Робин, приступив к делу.

Но и после того, как он перепробовал все комбинации, ничего не изменилось.

– Вот зараза! – разочарованно воскликнул он.

– Должен быть ещё какой-то вариант, – задумчиво сказала Чарли.

– Мы сможем найти его только вместе, – повторила Элина. – Вы понимаете, что мы вообще-то в точности как господин Шноттер и Мэгги?

– Что, старые муж с женой? – съехидничал Робин. – Нет, всё понятно. Вы обе – хранительницы… как Мэгги, а я – сладкомаг.

Элина улыбнулась тому, что Робин назвал их хранительницами, а не бесталанными.

– Тогда кое-что было иначе, – пробормотала она. – Было не два отдельных мира, а один, в котором хранители жили вместе со сладкомагами и где все символы имели одинаковое значение. Четыре времени года для всех сладкомагов, а звезда – для всех хранителей.

– Звучит прекрасно, – сказала Чарли. – Но, чтобы всё это связать, стрелок не хватит.

Шагнув к часам, Элина сначала обследовала одну стрелку. Прошло какое-то время, пока пальцы нащупали едва уловимую неровность и ей удалось сдвинуть верхнюю пластинку – теперь стрелка разошлась на две тонкие.

– Стрелки! – поразился Робин. – Они друг над другом.

Лёгким движением Элина разделила и две других – теперь вместе с секундной их было ровно пять, столько же, сколько и символов.

Элина продвинула первую стрелку, пока та не поравнялась со снежинкой под цифрой восемь.

За ней последовала вторая стрелка – на цифру семь, где находился листок.

Третья оказалась на цифре шесть со звездой.

Четвёртая остановилась на пятёрке и солнце.

А место последней было у четвёрки и цветка.

Наконец Элина с сильно бьющимся сердцем отошла назад.

И тут тишину разорвало тиканье.

Глава 31

Механизм внутри часов с кукушкой пробудился к жизни. Элина слышала, как внутри застучали шестерёнки. Циферблат выдвинулся вперёд, открывая свёрнутую в узкий рулон бумагу. Элина бережно вынула её.

– Утраченный рецепт, – еле слышно выдохнула она.

Это мгновение казалось нереальным. Элина хоть и надеялась, что их предположения верны, но видеть вот так перед собой рецепт – это совсем другое. Настоящей радости от победы она не испытывала. Каждый раз, когда находилась очередная брошь-конфета, ей хотелось ликовать, потому что тем самым они шаг за шагом приближались к решению задачи. Но сейчас они держали в руках то, что могло изменить всё к худшему.

Госпожа Боне ясно дала понять, что случилось бы, одержи Союз Иных победу в Великой Распре – Элина до сих пор содрогалась от ужаса при мысли о мрачном мире, в котором жадные до власти Иные подчиняют себе бесталанных и используют магию в корыстных целях, как им заблагорассудится.

Элина тут же ощутила на себе большую ответственность.

Они должны защитить эти страницы!

Так же, как это делал господин Шноттер.

– Мы их нашли, – благоговейно прошептал Робин.

– Как думаете, стоит прочитать, что там написано? – так же шёпотом спросила Чарли.

Несколько секунд все молчали.

Элина тяжело вздохнула:

– Да, думаю, нужно взглянуть. От нас и так слишком многое скрывали. К тому же, когда мы отдадим рецепт, вряд ли нам расскажут, что такого важного тут написано.

Кроме того, Элину одолевало любопытство. Что содержится в овеянном легендами рецепте мадам Пико? Каково действие у этой сладости?

Она развязала ленточку, которой были перевязаны страницы, и вместе с Чарли бережно расправила листы. Тонким и угловатым почерком было выведено:

ГОРЯЧИЙ ШОКОЛАД

«СМЕРТОНОСНАЯ КРАЖА ТАЛАНТА»

От одного названия у Элины перехватило дыхание.

– Кража таланта?! – ужаснулся Робин. – Это невозможно!

– Мадам Пико разработала рецепт сладости, с помощью которой можно украсть чей-то талант? – не поверила Чарли. – Смертоносный рецепт?

– Нет! – вскричал Робин. – Мадам Пико никогда бы такого не сделала! Она была доброй! С помощью своей магии она хотела помогать людям, а не…

Он внезапно замолчал, и Элина была рада этому. Ведь и её собственное воображение вовсю рисовало жуткие картины того, как родоначальница сладкомагов, на чьих правилах строилась вся магическая система, на самом деле оказывается особой жестокой и беспощадной.

Но в конце концов она рассудила иначе.

– Это не может быть рецептом мадам Пико, – решила Элина. – Она сделала так много хорошего, и этому есть множество доказательств. Её саму и легенду о ней любит весь Белони! Мортимер сказал, что рецепт пропал из хроник Пико, но это не означает, что его создала