Грант вскинул руки, а когда заговорил, голос его звучал не громче шепота.

– Отнимать жизнь, сжимать пальцы и слышать последний вздох – это особенные моменты. Жертва испытывает отчасти страх, отчасти облегчение, поскольку после всего, что предшествовало, уход в иной мир – прекрасное избавление. Я скучаю по всему этому, детектив. Некоторые пытаются убедить окружающих, что они исправились, и выпускать их на свободу совершенно безопасно. Некоторые, но не я. Вам придется держать меня под замком, потому что я снова примусь за старое. Все это снится мне во сне, это удовольствие, дрожь в пальцах, прилив возбуждения, ощущения обостряются… Но все с чего-то начинается, и это тоже.

– Думаете? – Губы Сэма скривились от отвращения. – А мне кажется, вы всегда были ненормальным, и дело к тому шло.

Грант покачал головой:

– Нет, без провокации не обойтись. – Взгляд его стал задумчивым, будто он погрузился в воспоминания. – Итак, вернемся к моей истории о волосах и старшей сестре Салли.

– Чьей сестре? Вашей?

Грант снова наклонился вперед, и Сэм ощутил его горячее дыхание.

– Салли была немного постарше меня. На пять лет. Мне было одиннадцать, Салли шестнадцать. Тогда я впервые обратил внимание на ее волосы. Салли была такой же, как и все они в этом возрасте, – обожала дразнить, флиртовать, но понятия не имела, что с этим делать. Волосы у нее были длинные и темные, она постоянно перебрасывала их через плечо или теребила, заплетала в косички. Мои волосы были короткие, непослушные и торчали во все стороны. Когда мать хотела вымыть мне голову, хватала и засовывала под кран, но делала это грубо и было больно. Душа у нас не было, поэтому надо было наклоняться над раковиной, она хватала меня за шею и лила сверху воду из миски, а мыло попадало в глаза. – Грант сглотнул и облизнул губы. – А однажды я зашел в ванную и случайно застал там Салли.

– Эта информация имеет отношение к делу? – спросил Сэм.

– Беспокоитесь, что слишком медленно рассказываю? – ответил Грант. – Не стоит, времени у меня полно. И – да, имеет, самое прямое.

Сэм откинулся на спинку стула и обратил внимание, что дыхание у Гранта стало учащенным.

– Итак, я зашел внутрь, – продолжил Грант. – И там была она. Прекрасная в своей наготе, Салли мыла голову в ванне, но происходило это совсем не так, как у меня. Она делала это медленно и с удовольствием. Сначала Салли меня не заметила, но я прирос к месту. Не мог отвести глаз.

– Она же ваша сестра!

– Ну и что? Это ваши проблемы, детектив. Оставайтесь за своими границами, а я удобную возможность упускать не собираюсь. Для меня Салли была женщиной. Стройная, но фигуристая, с аппетитной попкой и небольшой упругой грудью. – Грант осклабился. – Вашей сестре до этого возраста оставалось немного.

Казалось, из комнаты выкачали воздух. У Сэма сдавило грудь, во рту пересохло. Он утратил дар речи и не мог ответить.

– Да, я все знаю, – продолжил Грант. – Стараюсь разузнать о врагах как можно больше. Скажите, вы когда-нибудь думали о ней? Я не про семейные фотографии и все такое. Когда-нибудь представляли ее одну в ванной?

Сэм шумно вздохнул.

– Удовольствие получаете? – хрипло произнес Сэм. – Если вы нарочно это затеяли, чтобы продемонстрировать всю свою отвратительность, можете не стараться. Вы и без того внушаете мне омерзение.

– Ладно, не хотите признаваться – не надо. – Грант улыбнулся. – Возвращаемся к старшей сестре Салли. Ведь с ее волос все началось. Я подумал, что вам эта история пригодится, она поможет найти пропавшую девочку. Да, именно Салли все и спровоцировала. У нее была красивая фигура, а кожа белая и безупречная. От горячей воды она покраснела. Я стоял, смотрел и не в силах был уйти. Глядел на ее грудь. Не слишком большая, но и не плоская, она поднималась и опускалась, и на нее спадали волосы.

– И что же случилось, когда она вас увидела? – произнес Сэм.

– Вздрогнула, как будто мое появление ее шокировало, но потом я предложил помочь ей вымыть голову.

– И она согласилась?

Грант сглотнул.

– Да. Встала на колени, а я подошел и стал лить воду ей на голову, наблюдал, как она стекает по волосам, а оттуда в ванну. У меня дыхание перехватило, хотя тогда я сам не понимал почему. Но от каждого прикосновения к ее волосам на пальцах будто искры вспыхивали, а когда смотрел на нее, разгоряченную, внутри все переворачивалось. Мне было всего одиннадцать. Понятия не имел, что означают эти ощущения.

– И что случилось потом?

– Значит, вам все-таки интересно, детектив. – Глаза Гранта вспыхнули. – Так и знал, что не сможете долго изображать равнодушие.

– Нет, я просто вынужден вам уступить. Жду, когда доберетесь до важной информации.

– Жаль, ну да ничего, – продолжил Грант. – Это долгая история, потому что для меня и для Салли эти омовения вошли в привычку. Салли они нравились, для нее это было что-то вроде игры в парикмахерскую, ведь наши родители не могли позволить себе отвести ее в салон. Мы жили в крошечном домике, гостиная начиналась сразу от входа, а наверху было всего две спальни. Два раза в месяц Салли разрешала мне вымыть себе голову, когда никого не было дома. Для нас обоих это было редкое удовольствие, потом я смотрел на ее волосы и мечтал о следующем разе.

– Хотите свалить вину за все ваши преступления на такую мелочь – игру со старшей сестрой?

Грант покачал головой.

– Все изменилось, когда я дотронулся до нее.

Сэм на секунду прикрыл глаза. Грант задышал часто-часто, приходя во все большее волнение.

– Дотронулись? – переспросил Сэм.

– Да. Не мог удержаться. Тогда совершенно не умел себя контролировать. Хотите знать, как она отреагировала?

– Не очень, но выслушать придется.

– Вот именно, – согласился Грант и продолжил: – Она захихикала.

Сэм откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди, но Грант, не обращая внимания на его реакцию, продолжал:

– Когда я мыл ей голову, она откинулась назад, как в салонах, и я мог видеть ее грудь, живот, а под водой – волосы между ног. И я застыл с открытым ртом и пылающими щеками. Салли открыла глаза, чтобы посмотреть, в чем дело. А когда увидела, куда я гляжу, разрешила себя потрогать. И я это сделал. Всего лишь легкое прикосновение, кончиками пальцев. Салли покраснела, я хотел продолжить, но она остановила меня.

– Значит, наконец-то одумалась.

– А может, испугалась. Как я уже сказал, то, что для всех остальных границы, для меня – желания и цели. Тогда я закончил мыть ей голову, и оказалось, что это был наш последний раз. Я сделал что-то не то, и после этого Салли меня больше в ванную не пускала. Оставалось только смотреть, как она причесывается перед сном. Мы жили в одной комнате, самой маленькой, кровати были сдвинуты к противоположным стенам. Иногда в окно светили фары машины, и в их лучах рубашка Салли становилась как будто прозрачной. Я видел ее длинные ноги и грудь. И пряди волос.