Да, некоторые демоны становились наркоманами. Из-за демонической силы это было чрезвычайно опасно.

Взять к примеру Сэма Митерса. Он быстро втянулся еще в юном возрасте. Найл знал, что несчастный ублюдок слышал мысли убийц. Этот зловещий шепот медленно сводил беднягу с ума. Только амфетамины помогали Сэму приглушить голоса.

Обычные лекарства с демонами не срабатывали. Если такой страдалец обращался в больницу, чтобы ему помогли справиться с кошмарами или навязчивыми голосами, то его обычно накачивали нейролептиками типа «Хлорпромазина». А демону это как мертвому припарки, если не считать того, что голоса становились громче, а видения четче.

Так что самые отчаявшиеся начинали заниматься самолечением и быстро подсаживались на наркотики, даже не успевая понять, что на полной скорости скатываются в ад.

Демоны и наркотики плохо уживались вместе. Только поставив внутренние барьеры, такие, например, как у Эмили Дрейк, можно было удержаться и не сойти с ума.

Но на создание такого барьера уходят годы, и большинство демонов – особенно молодых, переходного возраста, которых только-только первый раз накрыло демонической силой – не имело этого драгоценного времени.

Надо создать какую-то систему помощи таким подросткам, чтобы они не закончили так же, как Сэм.

И не умерли, как… Найл посмотрел на подпись под снимком. Питер Шторм. Был ли он демоном? Скорее всего, да. Может, даже более сильным, чем Холли. И его пугала до смерти эта неизвестная тьма, скрывающаяся внутри.

– Ты нашел какое-нибудь упоминание о демонах в родословной Холли? – Там должно быть что-то. Демоны не рождаются вот так вот, с бухты-барахты, словно в результате какой-то мутации. С вампирами подобное случается – именно так появляются Прирожденные Мастера. Родители у такого смертные, и поначалу все выглядит обычно, а потом – бац! – однажды утром он просыпается с дикой жаждой крови и силой, способной смести целый городской квартал.

Может, Прирожденные Мастера были прокляты?

Что же касается демонов, то они жили на земле испокон веков. Еще до появления первого человека.

И будут жить после смерти последнего.

– Я пытаюсь раскопать что-то об остальных членах семьи… Найл, дай мне время. – Это было похоже на мольбу.

Найл что-то проворчал и отодвинул стул, оббитый винилом. Отличный вид из окна, а мебель паршивая.

– Позвони мне.

Взглянув на круглый циферблат часов, висящих на стене кабинета Жиля, Найл понял, что Холли, скорее всего, скоро закончит свои дела на телестудии.

И приедет к нему.

От этой мысли его член немного окреп.

Найл собирался встретить ее у двери.

Когда незадолго до часа ночи Холли подъехала к дому, тот был погружен во тьму.

Горела только лампочка над крыльцом, все остальное было непроглядно темным.

Девушка захлопнула дверь машины и уставилась на свое жилище.

Наверное, она должна нервничать, идя в одиночестве к дому, окутанному тенями. Где-то на свободе разгуливал псих, которого она специально подначивала в своем репортаже.

Наверно, должна бояться.

Но страха не было.

Потому что Холли знала, что она не одна. Девушка не оглядывалась по сторонам и не смотрела за спину. Ей не надо было вертеться туда-сюда, чтобы знать – позади едет серый джип. Она заметила его некоторое время назад, сразу после ланча. И узнала парочку, сидящую в машине. Она видела их в «Адском Раю».

Охранники Найла.

Минут пять она была вне себя от бешенства. Даже собиралась позвонить ему и высказать все, что думает по поводу громил, следовавших за ней по пятам.

Но потом призадумалась. Где-то шастает убийца. Холли понимала, что наезд не был случайностью. И если два огромных демона хотят прикрывать ее задницу, кто она такая, чтобы возражать?

Девушка понимала: как только маньяка поймают, парочка исчезнет из ее жизни.

Так что нет – она не боялась темноты и скрывающихся в ней чудовищ. И знала, что Найл ее ждет.

Он был в ее доме. Как и обещал.

Холли чувствовала это всеми фибрами своей души. Она думала о Найле с момента расставания с ним. Мысли о нем постоянно отвлекали ее от работы.

Ни один из ее любовников не оказывал на нее такого воздействия. Не было даже ничего отдаленно похожего.

Пальцы крепче обхватили ключи.

Девушка поспешила к двери. Ей не терпелось к нему. Обнять. Раздеть и почувствовать жар его тела.

Последние несколько часов она была полностью погружена в работу над репортажем об убийце демонов, и ей хотелось забыть все эти ужасы.

А Найл наверняка в этом поможет.

Холли открыла ключом замок и толкнула дверь.

Тишина.

Сердце, казалось, забилось о ребра.

– Найл?

Она вошла и захлопнула за собой дверь. Быстро набрала код на панели сигнализации.

– Найл, ты здесь?

Он… Она практически чувствовала его присутствие.

Так темно. Девушка потянулась к ближайшему выключателю… и теплые сильные пальцы обвили ее запястье.

– Не надо… – Казалось, его голос – это неотъемлемая часть сумрака. По коже Холли поползли мурашки.

Найл притянул ее к себе, взяв в плен сильного тела.

– Найл…

Он заглушил ее слова, накрыв губы поцелуем, и… да, именно это сейчас было так необходимо Холли.

Губы. Язык. Ласкают. Требуют.

Внизу живота все сжалось, когда девушку накрыло волной сильнейшего желания.

В темноте она нашла плечи Найла. Крепко вцепилась в эти крепкие руки. Она ни на секунду не собиралась притворяться, что не хочет именно этого.

Именно его.

Он медленно оторвался от ее рта.

– Пойдем.

Найл взял ее за руку и повел через дом. Парень, похоже, идеально видел в темноте. Холли думала, что на такое способны только оборотни. Но Найл ни разу не споткнулся. Даже не врезался в кофейный столик или в диван.

Нет, он быстро и без проблем пересек гостиную, а потом втащил Холли в спальню.

В ту же секунду, как они пересекли дверной проем, в комнате зажглись толстые белые свечи, которые девушка хранила на комоде и на стеллаже из вишневого дерева. В воздухе сладко запахло ванилью. У Холли перехватило дыхание.

Она ждала, что Найл подтолкнет ее к кровати. Разве не идеальный план: мягкий матрас, шелковые простыни, обнаженное мужское тело…

Но демон подвел ее к зеркальным дверям гардероба. Поставил девушку перед собой, и она уставилась прямо в свои зеленые глаза, которые казались несколько затуманенными и… в них будто горел необузданный огонь.