Вскоре после десяти доктор Дэйви поднялся и сказал, что идет спать. В коридоре его нагнала Герда.

– Алекс, я прошу тебя… Позволь мне остаться с тобой! – попросила она, умоляюще заглядывая ему в глаза.

Но доктор был слишком англичанином и джентльменом, чтобы согласиться на подобное предложение.

– Герда, в доме полицейские, за дверью спальни будут торчать их люди… Не глупи!

– Ну хотя бы подожди тогда до полуночи, прежде чем лечь! – вырвалось у нее. Доктор нахмурился.

– Герда, хватит… Всем и так уже ясно: никто не придет. Надо быть безумцем, чтобы пойти на убийство в доме, где полно полиции!

Он оттолкнул ее руки, пытавшиеся удержать его, сердито посмотрел на ее лицо, залитое слезами, и удалился к себе в спальню. Плечи женщины слегка вздрогнули, когда хлопнула дверь.

Ксения проснулась рано и долго лежала в постели, ощущая то ни с чем не сравнимое блаженство, которое охватывает человека в тепле и покое, когда ему не надо никуда торопиться и никого бояться. Мысли текли, как вода, свободные и неспешные, и она купалась в них, как русалка, но вот одна мысль, не то чтобы тревожная, но беспокойная, выделилась из общего потока и стала покалывать Ксению, словно иголочкой. Мысль эта касалась того, арестовал ли коротышка-инспектор мистера Возмездие или тот предпочел не связываться с Хантером и никак не проявился. И хотя Ксения говорила себе, что в общем и целом эта история ее больше не касается, она все же была не прочь узнать, чем все закончилось.

Она встала, привела себя в порядок и оделась. «Скоро принесут завтрак», – подумала Ксения и открыла дверь, чтобы посмотреть, не идет ли служанка. Однако за дверью обнаружилась вовсе не Мэри, а Ричард Сеймур. В руке он держал красную розу, и при взгляде на нее сразу же становилось ясно, что выбрали ее наверняка в самом лучшем лондонском магазине. Она была величиной с апельсин и искушала ароматом рая.

– Ой, – сказала Ксения от неожиданности.

– Доброе утро, – сказал Ричард, и глаза его блеснули. – Это вам.

Ксения смутилась. Она звонила ему и в понедельник, и во вторник, но оба раза ответ слуги был одинаковым – мистер Сеймур болен, он лежит в постели и не подходит к телефону. Девушке было не слишком приятно думать, что таким образом он, возможно, дает ей понять, что не хочет с ней общаться, и она решила, что больше ни за что не станет искать с ним встреч. И надо же – он стоит на ее пороге, да еще с розой, которую явно выбирали очень тщательно, и смотрит на нее, Ксению, так, что сердце тает. Она вгляделась в его зрачки, но нет – они казались нормальными, и вообще ничего в Ричарде не было такого, что намекало бы на его пристрастие.

– Вам нравится? – спросил Ричард. В Ксении взыграл дух противоречия.

– Если вы мне скажете, что я прекрасна, как эта роза…

– В жизни не собирался прибегать к таким пошлым комплиментам, – отозвался Ричард. – Конечно же, вы лучше.

Оба рассмеялись, но Ксения все-таки чуточку покраснела.

– Я вам не помешал?

– Нет, вовсе нет. – Ксения, спохватившись, посторонилась. – Входите.

Он вошел, и Ксения закрыла дверь. «Миссис Ломакс наверняка откажет мне от квартиры, – машинально подумала она. – Ну и ладно… Переберусь к маме».

– Я не знаю, как ваша хозяйка относится к визитам посторонних, – сказал Ричард. – Поэтому я сказал служанке, что иду к адвокату, который тоже живет в этом доме, посоветоваться по важному делу.

– К адвокату? С розой? – улыбнулась Ксения, ставя цветок в высокую вазу.

– Э-э… Об этом я не подумал! – сокрушенно промолвил Ричард.

Они опять рассмеялись. «С Ричардом действительно легко смеяться вместе, – мелькнуло в голове у Ксении, – а ведь это качество не так часто встречается у англичан».

– Я так и не извинился перед вами за то, что произошло на файф-о-клоке, – вздохнул Ричард.

– О, напротив, вы извинились тысячу раз, – возразила Ксения.

– И ваша мать меня невзлюбила, – добавил он.

– Вовсе нет!

– Конечно, да. Думаю, она увидела уколы у меня на руках и решила, что я наркоман. Верно?

Ксения покраснела.

– Ну, если вы хотите знать… Хорошо. Она… я… В общем…

Больше ничего осмысленного ей выжать из себя не удалось.

– Вы ведь не наркоман, верно? – спросила она почти умоляюще. Ричард вздохнул.

– У меня случаются приступы бессонницы, – сказал он. – А таблетки на меня почти не действуют. Однажды я целую неделю не мог заснуть и чуть не сошел с ума. Ужасное ощущение, когда лежишь в постели и изо всех сил пытаешься уснуть, и почти засыпаешь, но словно… словно какой-то кусочек в тебе спать не хочет, сопротивляется, и из-за него ты вынужден бодрствовать. Да… Словом, пришлось мне принять кое-какие меры. Потом, при резких переменах погоды у меня бывает ощущение, что я снова превращаюсь в головоломку. Я рассказывал вам, как меня собирали? Так вот, не очень приятно чувствовать, как возвращаешься в то самое состояние, когда все старые раны оживают и начинают ныть. – Его светлые глаза потемнели. – Одним словом, на такую безнадежную развалину, как я, могут подействовать только очень сильные средства. И я…

Тут Ксения все-таки решилась – она подошла и поцеловала его в щеку. Очень легонько, но все-таки это был поцелуй, и Сеймур явно не ждал его. Он замер и недоверчиво посмотрел на нее.

– Не надо оправдываться, – шепнула она. – Ничего не надо, слышите? Я и так вам верю.

Как истинный англичанин, Ричард в такой двусмысленной ситуации должен был рассыпаться в бессвязных извинениях, отступить к дверям и исчезнуть, но он даже не сделал движения к выходу. Он просто стоял и смотрел на Ксению, а она смотрела на него.

Когда он наконец заговорил, его слова, казалось, не имели никакой связи с тем, что только что произошло.

– Знаете, – произнес он, – я бы отдал полжизни, чтобы этой войны никогда не было. Да.

И тут Ксения услышала, как кто-то осторожно поскребся в дверь.

– Кажется, завтрак принесли, – быстро сказала она и выбежала из комнаты.

Но это оказался вовсе не завтрак, а потрепанный, помятый и истерзанный Стивен Хантер без шляпы и в криво застегнутом плаще.

– Инспек… – только и могла сказать Ксения.

– Ни-ни, – покачал головой Хантер, и тут стало заметно, что он где-то успел основательно набраться. – Не испе… сипе… сипектор Хантер, а труп инспектора. Зарре… зар-резали без ножа. Да!

– Вы его упустили? – поняла Ксения. – Он сбежал? Он… он что, убил Дэйви?

– Да, – горестно подтвердил Стивен. – Шприц… воткнул… Передоз… И доку каюк. Кош-мар!

И инспектор, прислонившись к стене, бесформенным студнем сполз по ней и осел на коврик у двери Ксении.