Блэк вбила адрес в навигатор, чувствуя, как частички этой болезненной головоломки в ее голове наконец-то складываются воедино. Она вдруг ощутила, что приближается к разгадке. Эйвери была настолько уверена, что еле сдержала себя, чтобы не включить сирены и не помчаться по городу на полной скорости, пытаясь быстрее проверить свои догадки.

***

Распределительный центр был настолько велик, что, казалось, представлял собой целый лабиринт. Если бы не ресепшионист, который провел ее через горы товаров, готовящихся к отгрузке, Эйвери никогда не нашла бы там Дебби Томс. Они наткнулись на нее возле ленты, сортирующей товары по нескольким другим линиям, ведущим непосредственно к грузовикам. Ресепшионист быстро переговорил с начальником смены и тот отвел Блэк к женщине, стоявшей у самого конца конвеера.

Дебби Томс представляла собой небольшую женщину, выглядевшую чуть старше, чем была на самом деле. Она слегка сутулилась, а лицо выглядело так, словно мышцы вокруг рта застыли в постоянной сердитой ухмылке.

Начальник жестом указал на Дебби, словно говоря «теперь она полностью твоя» и вернулся на свое место. Эйвери приблизилась к женщине, чувствуя к ней жалость. Томс было около шестидесяти или шестидесяти пяти лет. Подобную работу в таком возрасте брали лишь из-за того, что пенсии едва хватало на жизнь.

– Меня зовут детектив Эйвери Блэк, – начала она. – Мне потребуется всего минутка для разговора с Вами. Ваш начальник предложил воспользоваться его кабинетом.

Дебби Томс ответила не сразу. Она взглянула на руководителя, все еще идущего к другому концу ленты и закатила глаза.

– Хорошо, – кивнула она. – Но могу я уточнить, о чем пойдет речь?

– Я из Убойного отдела, полиция Бостона. Мы по уши погрязли в одном расследовании, в котором всплыло имя Вашего сына.

– Долбанный Рузвельт, – снова закатила глаза Дебби. – Идемте, пройдем в кабинет, раз так.

Через три минуты они уже стояли в маленьком и довольно вонючем кабинете начальника смены. Никто не садился, хотя спина Дебби явно нуждалась в перерыве.

– Вы не удивились, когда я назвала имя Вашего сына, – сказала Эйвери.

– Не особо, – ответила Томс. – Он никогда не попадал в настоящие передряги, насколько я знаю. Но он похож на бомбу. Знаю, что в один прекрасный день он просто взорвется. Я жду этого еще с тех пор, как ему стукнуло шестнадцать и он впервые подрался в школе. Мы не разговаривали уже лет пять, так что я ничего не могу о нем сказать.

– Он когда-нибудь бывал в тюрьме? Вам известно?

– Однажды он провел за решеткой пару ночей за пьянство и нарушение общественного порядка, когда ему было около двадцати пяти. И как-то полиция взяла его под стражу, расследуя какое-то дело, связанное с поджогами. Но нет… ничего серьезного больше не было.

«Поджог, – думала Эйвери. – Пока все сходится. Возможно, все же есть причина, по которой я не могу отступить».

– Могу ли я уточнить, почему вы так долго не общались?

– Он как-то встречался с девушкой, которая разбила ему сердце, – пояснила Дебби. – Большинство парней в таком случае возвращаются домой, но Рузвельт поступил наоборот. Он уехал путешествовать… в основном по США. Когда он вернулся и решил остаться, то не хотел иметь со мной ничего общего. Как матери, хоть я и ненавижу говорить это… мне было наплевать. Он как-то изменился. Будто в нем появилось нечто темное, если можно так сказать.

– У нас есть отметка, о том, что он, возможно, был вовлечен в поджог, как Вы и сказали. Не помните, у него не было некой одержимости огнем, пока он был маленьким?

– Не помню такого. Да, он сжигал вещи на заднем дворе: разные игрушки, маленькие спичечные коробки и тому подобное. Но мне всегда казалось, что это нормально в его возрасте.

«Это мог бы быть первый шаг к сжиганию животных в баках, – прикинула Эйвери. – И, возможно, даже человеческих тел в каких-то скрытых предметах».

– Вы случайно не знаете, где он живет сейчас? – поинтересовалась Блэк.

– Без понятия. Знаю лишь, что какое-то время он проработал в одном из крематориев. Тогда он жил в маленькой квартирке. Но с тех пор я о нем и не слышала. Несколько месяцев назад я наткнулась на одного из его старых друзей, который сообщил, что был уверен, что Рузвельт живет где-то в Техасе.

– Понятно, – ответила Эйвери, начиная потихоньку ощущать, как зацепка рушится.

Она собиралась задать еще один вопрос, который мог бы связать Рузвельта Томса с Бостоном, но зазвонил телефон. Блэк взглянула на телефон и увидела, что вызов шел от Рамиреса.

– Прошу прощения, – сказала она Дебби. – Я должна ответить. Это займет всего секунду.

Дебби неспешно кивнула, словно ей было все равно. Эйвери вышла из кабинета и приложила палец к уху, перекрывая шум машин на заводе.

– Рада, что ты позвонил, – поизнесла Блэк вместо приветствия. – Мне нужно, чтобы ты хорошенько проверил Рузвельта Томса. Все, что получится отрыть. Судя по всему, он проживает в Техасе и, думаю, у него уже и там неплохой послужной список.

– Да, хорошо, – ответил Рамирес. – Но, перед тем, как я займусь этим, тебе стоит кое-что узнать.

Его голос был сильно взбудоражен. Либо он смог, наконец, проглотить обиду за прошлую ночь, либо наткнулся на что-то, что изменило его отношение к делу.

– Что ты нарыл? – спросила Блэк.

– Для начала – личность третьей жертвы. Ее зовут Мэри Сойер, сорок один год.

– Семье сообщили?

– А тут уже интереснее, – продолжил Рамирес. – Черт, Эйвери… Ты была права. Мы вернулись назад и еще раз рассмотрели информацию о жертвах. Кейша Лоуренс потеряла мать около пяти месяцев назад из-за рака груди. В семье больше никого не было и Кейше пришлось самой заниматься похоронами матери. Ее кремировали, а прах развеяли где-то в Северной Каролине. Далее Сара Осборн, очень странная девушка. Она была слишком молода, чтобы принимать решения о кремировнии, но когда недавно умер ее золотистый ретривер, именно это она и сделала. Насколько мы знаем, прах Фидо все еще находится в нбольшой урне, где-то среди коробок, которые вывезли из ее квартиры после смерти.

– О, Боже, – ответила Эйвери. – А что насчет новой жертвы, Мэри Сойер?

– Брат… Умер от сердечной недостаточности в возрасте пятидесяти двух лет. Его кремировали девять недель назад.

– И пропавшая женщина, о которой ты говорил, София Лесбрук, – добавила Блэк, – муж которой был также кремирован.

– Да, и все ясно понимают, что это вряд ли может быть простым совпадением. Прямо сейчас мы собираем команду, чтобы обыскать ее дом.

– Звучит неплохо. И все же я прошу тебя поискать данные на Рузвельта Томса. Попробуй использовать кличку «Рози». Если он действительно в Техасе, то ему повезло. Если же есть хоть малейшие сомнения по поводу его местоположения, я думаю, это наш парень.