Шон открыл было рот, но Ванесса его опередила.

– Надеюсь, вы меня извините, – сказала она. – Я очень устала за целый день, да еще ночью плохо спала. А вы, ребята, отведите их к О'Харе. Там весело, много местных, караоке.

– К О'Харе? – Доктор Айслин с улыбкой посмотрела на Шона.

– Это бар моего дяди на Дюваль-стрит, – пояснил Шон. – Там вкусно кормят и поят, а моя сестра ведет шоу с караоке. Здесь недалеко. А меня тоже извините, я устал за эти дни.

Шон слегка слукавил, он не столько устал, сколько ему хотелось лично убедиться, что с Ванессой все будет в порядке.

И они ушли, поблагодарив всех еще раз. Они шли по улице, держась за руки, в толпе народа, среди девушек в коротких платьицах и нарядах портовых шлюх и мужчин в костюмах пиратов или в джинсах и футболках. Ки-Уэст есть Ки-Уэст, и на Дюваль-стрит любая одежда к месту, даже раскрашенное голое тело, если позволяет погода.

Ванесса с молчаливой тревогой о чем-то раздумывала.

– Что такое? – спросил он.

Она скорчила гримасу:

– От этого трупа у меня мурашки по коже. Я даже рада, что они забирают его в Гейнсвил.

– Да что ты? В нем нет ничего ужасного. Это еще одна загадка истории. Наоборот, очень интересно. Я, признаться, не припомню, чтобы где-либо упоминалось, что донну Изабеллу сопровождала горничная. Хотя, возможно, так оно и было – ведь по статусу прислуга ей полагалась. Может быть, пираты сначала убили горничную, чтобы запугать госпожу. Может быть, сама Китти Катласс ее и убила.

Ванесса вздрогнула и поежилась.

– Эй, с тобой все в порядке? – спросил Шон.

– Конечно.

– Ты единственный человек, который не радуется своим находкам, – усмехнулся Шон. – Как ты все-таки ухитряешься находить такие вещи? Я еще понимаю – подвеска. Она была как-то видна снаружи, но сундук? Как ты поняла, где надо рыть песок?

Она остановилась и пристально взглянула на него:

– Ты и вправду хочешь знать? Хорошо, но учти: если ты сейчас высмеешь меня, я тебе никогда этого не прощу.

– Обещаю, что не стану тебя высмеивать.

Она сделала глубокий вдох и сказала, глядя ему в глаза:

– Мне кажется, что я вижу кариатиду в воде. Она указывает мне, где нужно искать. И она мне снится. Она страшна до дрожи, и у нее лицо донны Изабеллы.

– Понятно, – кивнул Шон, чувствуя, как дрогнули губы, и силясь сдержать предательскую улыбку.

– Ты мне не веришь!

– Я этого не говорил, – торопливо возразил Шон и снова зашагал по улице, увлекая за собой Ванессу – чтобы добраться до своего дома на Элизабет-стрит, прежде чем он снова потеряет ее. – Сознание человека – это тоже большая загадка. Может быть, тебе кажется, что ты видишь лицо донны Изабеллы, потому что глубоко сочувствуешь ей. Твое дайверское чутье обостряется под водой в результате усиленной деятельности мозга, и эти видения – лишь ее побочный продукт.

– А если дух донны Изабеллы бродит в океане? – спросила Ванесса. – Или еще чего похлеще… Вдруг Безумный Миллер тоже является с того света в виде старого полусгнившего пирата, как Джеффри Раш в «Пиратах Карибского моря»?

Шон, забывшись, едва не рассмеялся.

– Знаешь, – сказал он, – как-то в детстве мы с отцом и Кейти пошли на кладбище отнести цветы на могилу подруги нашей матери. Кейти очень боялась. Отец нам тогда сказал, что мертвые совершенно безобидны и бояться стоит только живых.

– Разумеется, – кивнула Ванесса. – Я не верю, что Безумный Миллер и Китти Катласс восстали из моря, чтобы расчленить Джорджию и Трэвиса. Но кто же тогда? Карлос? Нет, я хорошо его знала, и что бы о нем сейчас ни говорили, он не мог этого сделать.

Они подошли к дому. Войдя, Шон запер дверь и спросил:

– Что ты будешь пить? Калуа со сливками, чай, воду, колу?…

– Чай и виски, – засмеялась Ванесса.

– Старинное ирландское снадобье от всех хворей и невзгод, – заметил Шон. Он пошел на кухню и поставил чайник, заодно оглядываясь по сторонам в поисках Бартоломью. Того нигде не было. «Сидит, вероятно, где-нибудь со своей леди, – подумал Шон. – И наверное, все обижается на меня. Ну и славно, надоел он мне».

Когда вода закипела, Ванесса достала две чайные чашки и бутылку виски.

– Возьмем это в постель? – предложила она.

– Идет, – кивнул Шон.

Он хотел устроить небольшую прелюдию. Дать ей пару минут, посмотреть телевизор. Но их чувства были слишком новы и свежи, и потому, едва скинув одежду, они занялись любовью. Ему не пришлось жалеть о своей поспешности, потому что Ванесса отдалась ему со всей страстью, нетерпением и готовностью, на которые была способна. Она проникла к нему под кожу. Одно дело – удовлетворить зов плоти, требования инстинкта, что было сродни дыханию. Совсем другое – лежать потом с ней и ощущать чудо полного единения, умиротворения, с которым ничто на свете не сравнится.

Затем они пили остывший чай, и она заснула, а он снова и снова вздрагивал и просыпался, пока не сдался и не включил телевизор, где шло ночное шоу.

Проснуться рядом с Шоном было чудесно. Всю ночь сквозь сон она чувствовала тепло его тела и спала спокойно. Она открыла глаза – он лежал на боку, повернувшись к ней своей широкой, бронзовой от загара мускулистой спиной. Она осторожно провела пальцем по его позвоночнику, и он тут же проснулся. Это ощущение тоже было новым и восхитительным.

Он повернулся, с лукавым выражением обнял ее, и они снова занялись любовью.

Потом Ванесса отправилась в комнату Кейти принять душ, а Шон остался у себя. Когда же она спустилась, он уже сидел в кабинете и перечитывал готовое расписание съемок. Он отправил ее на кухню, где ее ждал кофе, сказав, что после завтрака она выскажет ему свои замечания, если таковые будут.

Она шла на кухню, глядя в копию, распечатанную для нее Шоном, и вдруг остановилась как вкопанная – краем глаза она заметила того самого пирата, стоявшего у окна гостиной. Но когда она повернула голову, его уже не было. Она несколько раз сморгнула – в лучах солнца, льющихся в окно, плясали пылинки.

На кухне Ванесса бросилась к кофейнику и налила себе большую чашку кофе. Попытавшись залпом выпить всю чашку, она поперхнулась и едва не сожгла себе горло – кофе был нестерпимо горячий.

Так, теперь галлюцинации начинаются с утра пораньше. И это после такой волшебной ночи и глубокого сна!

В кухню вошел Шон и налил себе кофе. Поглядев на нее, он нахмурился:

– Что случилось?

– Ничего.

– Правда? Ты чего-то боишься?

– С тобой? – улыбнулась она. – Да ни за что! Знаешь, я придумала сцену, которую можно добавить в сценарий. Мы с Джеем идем ночью к тому месту, где сначала ничего не нашли, а потом увидели головы. Очень наглядно и ненавязчиво.