Таким образом, мир в Бретиньи, завершающий историю первого периода Столетней войны, не только не решил основных спорных проблем, но и был подписан в обстановке наметившегося изменения ее характера. Договор не мог коренным образом перестроить ситуацию, так как он представлял серьезную опасность для независимости Франции. Примерно третья часть ее территории переходила на условиях суверенитета под английскую власть. Эдуард III, правда, отказался от титула французского короля. Во Францию возвращался освобожденный со многими оговорками (выкуп, заложники и т. п.) Иоанн II. Однако события недавнего прошлого показали всю глубину сепаратизма высшей знати и слабости позиций центральной власти. В этих условиях предусмотренное договором 1360 г. расчленение территории Франции было для нее смертельно опасно. Все это должно было определяющим образом повлиять на дальнейшие события войны.

Военные действия между Англией и Францией возобновились в 1369 г. Девять лет официального мира были важным этапом в развитии англо-французских отношений. В это время произошли значительные изменения во внутреннем и международном положении Франции, во многом определившие историю второго периода войны. Характер внутренней и внешней политики Франции в этот период говорит о том, что в стране была осознана серьезность угрозы ее независимому существованию, заложенная в условиях мира 1360 г. После смерти Иоанна II королем Франции в 1364 г. стал Карл V – бывший дофин-регент. Карл V вошел в историю с лестным прозвищем Мудрый.

В свой еще вполне рыцарский век этот правитель никогда не выходил на турниры и поля сражений, зато собрал одну из крупнейших в Европе библиотек (900 томов), тратил огромные деньги на приобретение древних рукописей и дорогих рукописных книг. Неординарность его мышления не раз проявлялась в поступках.

Вся его энергичная деятельность внутри страны и на международной арене была направлена на подготовку к борьбе против условий договора в Бретиньи.

Собрав значительные денежные средства, Карл V начал готовить новую большую армию (5–6 тыс. тяжеловооруженной конницы, около тысячи арбалетчиков). Была усовершенствована организация войска, обеспечена регулярная выплата жалованья, улучшено вооружение. Горожане по распоряжению короля проходили специальное военное обучение с целью обороны городов в случае войны. На руководящие посты в армии наряду с представителями родовитого дворянства выдвигались талантливые военачальники невысокого происхождения. Наиболее характерна в этом отношении фигура Бертрана Дюгеклена (1344–1380) – рыцаря из Бретани, ставшего в 1370 г. коннетаблем* Франции.

Для французской аристократии это был безродный мелкий дворянин, к тому же из Бретани – в их глазах далекой полудикой области. Поразившее французскую аристократию назначение, вероятно, было глубоко продуманным шагом со стороны Карла V. Невозможно представить, чтобы кто-то из высшей знати, представители которой традиционно с XIII в. занимали этот важнейший пост в государстве, решился бы на такие смелые, принципиальные тактические изменения в ходе войны. Классическим подходом к ведению военных действий в XIV в. было сочетание систематических грабительских рейдов с редкими крупными сражениями, в которых сталкивались основные вооруженные силы противников. Дюгеклен отказался от этого. Его военные успехи в 70-х гг. основывались на использовании партизанской тактики: засады, нападения на вражеский арьергард на марше, мелкие короткие и неожиданные схватки и т. п. И как результат – почти всю потерянную к 1360 г. огромную французскую территорию удалось за короткое время отвоевать у англичан. Большинство освобожденных Дюгекленом городов было захвачено при помощи «тайных соглашений» с горожанами. Какой контраст по сравнению, например, со временами английской осады Кале (1347)! Тогда к стенам осажденного города подошло наконец долгожданное войско Филиппа VI, но король вообще не вступил с горожанами в какие-либо переговоры. На глазах у потрясенных людей, измученных осадой и голодом, войско развернулось и по приказу короля ушло от городских стен, оставив жителей Кале на произвол судьбы. Принципиально новая военная тактика французского войска при Дюгеклене была санкционирована королем Карлом V. Есть сведения, что он запретил главнокомандующему вступать в крупные сражения и предписал поддерживать партизанскую войну. Дюгеклен, которого массовое сознание не отделяло от «его короля» Карла V, приобрел популярность в народе еще и тем, что принял требование незнатных участников освобождения захваченных англичанами городов отказаться от традиции отпускать за выкуп знатных пленников. Еще в «Жалобной песне о битве при Пуатье» звучала мысль о том, что дворянам выгоднее не сражаться до последнего, а продлевать войну, сдаваясь друг другу в плен, чтобы получить выкуп. Волна массового сопротивления завоевателям начала разрушать этот некогда незыблемый принцип рыцарского поведения на войне. Главнокомандующий Карла V Дюгеклен не оставался глухим к требованию, исходившему из народной среды. С его согласия в нескольких освобожденных городах французы предали казни почти всех захваченных в плен англичан. Популярность, которую приобрел Бертран Дюгеклен, была огромной. Она ярко отразилась в многочисленных поэмах и балладах, посвященных ему, вероятно, еще при жизни и записанных в конце XIV в. Подобно Роланду, он предстает в этих произведениях бесстрашным рыцарем, любимым своим королем и народом.

Большие усилия Франции и Англии были направлены на обеспечение союзников и международной поддержки в предстоящей войне. Английский король в первую очередь стремился укрепить свои позиции во Франции – заручиться расположением или покорностью жителей Гаскони, превратить в послушное орудие герцога Бретани (в 1362 г. он даже обязался не жениться «без разрешения» английского короля). Передав Гасконь под управление Черного Принца (он получил титул герцога Аквитанского), Эдуард III постоянно подчеркивал суверенный характер английской власти в этой области, требовал пресекать любые попытки французского вмешательства.

В этом, как и во всех остальных международных вопросах, Англия столкнулась с дипломатическим и военным противодействием Карла V. Английская политика во Франции оказалась результативной только в Гаскони – области традиционного английского влияния. Бретань после очередной вспышки борьбы между английским и французским ставленниками перешла в 1364 г. на положение вассала французской короны. Это был большой успех Карла V. В 1365 г. французскому королю удалось добиться соглашения с Карлом Наваррским, на помощь которого рассчитывал английский король.

Ареной острой дипломатической борьбы между Англией и Францией стала в 60-х гг. XIV в. Фландрия. Формой проявления англо-французских противоречий здесь была борьба за «фландрский брак» единственной наследницы огромных владений в Нидерландах – дочери графа Фландрского Маргариты де Маль. Грандиозные размеры ее потенциального приданого превратили вопрос о браке в проблему гегемонии в Нидерландах. И неудивительно, что претендентами на руку Маргариты оказались сын Эдуарда III Эдмунд и брат Карла V Филипп, герцог Бургундский. Несмотря на огромные дипломатические усилия Англии и традиционно благоприятную для нее позицию фландрских городов, пятилетняя борьба вокруг этого династического брака завершилась в 1368 г. успехом Франции. Карл V использовал поддержку папы Урбана V, отказавшего английскому принцу в разрешении на брак под предлогом дальнего родства с Маргаритой де Маль. Его дипломатические усилия склонили также на сторону Франции графа Фландрского.