Все готово, еда лежит, гнезда ждут новых жителей, можно начинать эксперимент. Чтобы упорядочить проведенное исследование, сам Джон разделил весь наблюдательный период на 4 стадии.

Стадия А

В июле 1968 года четыре пары мышей были запущены в свою новую среду обитания. Сказочный замок, волшебный мир. Температура там тоже была стабильной — комфортные для мышей +20 градусов по Цельсию. Мыши осваивали территорию, вили гнезда, рождали детенышей. Уже на первом этапе на эксперимент было направлено много критики. Вопросы в частности возникали по поводу родства первых жителей загона, не были ли они прямыми родственниками? Такая связь могла привести к мутациям и искажениям в развитии. Но ни одно из поколений, родившихся впоследствии, не имели фенотипических или генетических проблем. Более того, возникло предположение, что во время роста популяции маленьких жителей они так или иначе были вынуждены скрещиваться со своими дальними родственниками. Но и в этом не оказалось никакой проблемы, ведь грызуны на природе живут в сплоченных колониях, прекрасно размножаются и увеличивают свое население внутри естественно сформированной группы.

Стадия В

Первоначально население быстро росло, удваиваясь каждые 55 дней. Но когда к 315 дню количество мышей достигло 620 голов, прирост популяции заметно сократился, удваиваясь только каждые 145 дней. Напомним, что пищи и воды все еще хватало на всех и всегда. Больше ничего интересного на этой стадии не произошло.

Стадия С

Колония составляла около 600 мышей, в ней соблюдалась определенная иерархия и некая социальная жизнь. Физически меньше места, чем было ранее. Но что же происходит с поведением животных? В тесноте да не в обиде, как предполагал Джон, рассчитывая максимальную вместимость мышей на более 3500 тысяч. Период после 315 дня исследования отличался нарушениями в социальной структуре и в нормальном социальном поведении. У мышей тоже есть нормы поведения. Среди отклонений исследователи отмечали неспособность доминирующих самцов поддерживать свою территорию и защищать своих самок, агрессивное поведение самок по отношению к самцам и своему потомству, пассивность вытесненных самцов, частые нападения и конкурирование друг с другом.

В итоге образовалась категория «отверженных самцов», которых изгоняли в центр открытого пространства, вообще не допуская их в гнезда. Они часто становились жертвами агрессии. Их можно было отличить по искусанным хвостам, выдранной шерсти и следам крови. Несчастные и обиженные мыши состояли, прежде всего, из молодых особей, не нашедших для себя социальной роли в мышиной иерархии. Откуда такая проблема ведь в природе ее не существует? Отсутствие подходящих социальных ролей было вызвано тем, что в идеальных условиях загона мыши жили долго, стареющие мыши, которые должны были бы умереть, не освобождали места для молодых грызунов.

Поэтому агрессия часто была направлена на новые поколения особей, рождавшихся в загоне. После изгнания самцы изменяли принципы своего поведения, учились приспосабливаться, меньше проявляли агрессию, не желали защищать своих беременных самок и исполнять обычные социальные роли. Периодически они нападали либо на других особей из общества «отверженных», либо на любых других мышей.

Понижение смертности отразилось не только на самцах. Самки, готовящиеся к рождению, становились беспокойными и нервными, так как в результате роста пассивности среди самцов они становились менее защищенными от случайных атак. В итоге самки стали проявлять агрессию, им приходилось часто драться, защищая потомство, а иногда и уничтожая его. Часто самки убивали своих детенышей и перебирались в верхние гнезда, чтобы защитить только себя и отказывались от размножения. В результате рождаемость значительно упала, а смертность молодняка достигла значительных уровней.

Стадия D

Это стадия смерти, как назвал ее сам Джон. После 600 дня социальный кризис продолжился, и население сократилось, приближаясь к тотальному вымиранию. В этот период самки перестали размножаться. Самцы начали вообще выходить из игры. Образовался отдельный социальный слой «красавцев». Они никогда не участвовали в ухаживаниях и драках, заботясь только о своем здоровье. Они ели, пили, спали и приглаживали мех. Чистые, здоровые, не агрессивные самцы. И самки, не желающие размножаться. Непродуктивная компания, для продолжения популяции.

Средний возраст мыши на последней стадии существования мышиного рая составил 776 дней, что на 200 дней превышает верхнюю границу репродуктивного возраста. Смертность молодняка составила 100 %, количество беременностей было незначительным, а вскоре составило 0. Вымирающие мыши практиковали девиантное и необъяснимо агрессивное поведение в условиях избытка жизненно необходимых ресурсов. Процветал каннибализм при одновременном изобилии пищи, самки отказывались воспитывать детенышей и убивали их. Мыши стремительно вымирали, на 1780 день после начала эксперимента умер последний обитатель «мышиного рая».

На этом этапе коллега Кэлхуна, доктор Хэлси Марсден перенес несколько самок и самцов-«красавцев» в отдельные загоны, обнаружив, что мыши и там не пытаются спариваться. Все условия так же были перенесены в новые места обитания — еда вода, температура воздуха. Но ничего не вышло. Попытка перезапустить загон, соблюдая первоначальные критерии обитания, провалилась. В итоге они все умерли от старости. В мышином раю.

Детально разбирая исследование, критики задались вопросом: а не были ли отобранные для новых условий проживания мыши уже слишком старыми, просто не способными к размножению. Джон объяснил, что мыши были отобраны случайным образом, но в группе присутствовали самки и самцы еще способные к репродукции.

Часто во время описания всего эксперимента отмечают, что на последней стадии D мыши-красавцы спаривались друг с другом, то есть самцы выбирали самцов. Но не было ни одного подтверждения этого факта в оригинальной статье Джона Кэлхуна. Так что это просто искажение фактов.

Последнее выжившее потомство было зафиксировано на 600-й день эксперимента, в результате чего общая максимальная численность популяции составила всего 2200 мышей, хотя расчеты говорили нам о 3840 возможных жителях загона.

Кэлхун рассматривал судьбу популяции мышей как метафору потенциальной судьбы человечества. Выводы, сделанные из этого эксперимента, заключались в том, что, когда будет занято все доступное пространство и заполнены все социальные роли, конкуренция и стрессы, с которыми сталкиваются люди, приведут к полному разрушению сложных социальных форм поведения, что в конечном итоге превратится в гибель населения.

Но против этого заявления есть пара вполне разумных аргументов. В первую очередь можно сказать о том, что стрессы, выживание, столкновение с препятствиями — это очень важно для популяции. Мыши жили в совершенно безопасных условиях. Невозможно было становиться сильнее, реализовывать инстинкты, приобретать новые навыки. Так что, по сути, произошла деградация мышиного населения. Если говорить в этом контексте о человечестве, то нельзя утверждать, что люди в современном мире проживают в подобных условиях. Заболевания — есть. Опасность — есть. Бесконечных пищевые ресурсов — нет. Идеального климата и отсутствия изменений погодных условий — нет. Так что можно не волноваться, выделенная Джоном Кэлхуном стратегия вымирания пока не сработает.