Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В последующие дни Майкл все меньше времени проводил за работой и все больше – с Абби. Однажды он стоял у окна в своем кабинете и смотрел в сад. Он отвечал буквально на все вопросы Сэма и Себастьяна, но слушал их рассеянно и, когда Сэм спросил его по поводу замены двух пушек на одном из кораблей, задумался.
– Кто это? Наверное, Милтон, – ответил он самому себе. – Ему не следует стоять так… черт возьми! Она только чти попала ему прямо по колену. Прошу прощения, джентльмены, пойду покажу жене, как правильно держать крокетный молоток, – бросил он и вышел из комнаты.
– Невероятно, – протянул Себастьян.
– Действительно. – Сэм рассмеялся. – Никогда бы не подумал, что дарфилдский дьявол влюбится.
– Ах, это, – ответил Себастьян. – Я имел в виду, что она никак не научится играть в крокет.
Обитателям Блессинг-Парка казалось, что маркиза хорошо делает почти все. Но Майкл обнаружил по крайней мере три вещи, к которым у нее не было способностей.
Во-первых, вышивание. Абби прилежно трудилась над довольно большим куском полотна, и однажды вечером Майкл попросил разрешения посмотреть, чем именно она занимается. Сияя от гордости, она протянула ему полотно. Он долго изучал его, потом перевернул.
– О, нет! Ты держишь его вверх ногами! – воскликнула она.
– Правда? Ничего не могу понять. Ее красивое лицо вытянулось. – Ну, это же Блессинг-Парк.
– Блессинг-Парк? – удивился Майкл и вгляделся повнимательнее. Краем глаза он заметил на ее лице надежду и в конце концов кивнул: – Ну конечно, Блессинг-Парк.
Второе, что никак не давалось Абби, – это крокет. Она с такой яростью размахивала молотком, что слуги разбегались в стороны всякий раз, когда подходила ее очередь.
Третье, чего никак не могла освоить его жена, – это верховая езда. Сначала Майкл настаивал на том, чтобы Абби ездила на самых смирных лошадках. Когда Абби отказалась от Дездемоны, ссылаясь на непримиримые противоречия между ними, он даже зашел так далеко, что купил у одного из своих фермеров старую рабочую лошадь. Еще раньше они отказлись от дамского седла, но она так и не смогла двигаться в одном ритме с лошадью. Когда ему все же удавалось уговорить ее сесть на лошадь, она неизменно возвращалась с прогулок обессиленная непрерывной тряской и напряжением.
В остальном не было ничего такого, чего Абби не умела бы или не хотела делать. Однажды он совершенно случайно застал ее за стрижкой овец, и удивлению его не было предела. Он сердито посмотрел на своих работников, которые старательно избегали его взгляда, поскольку понимали, что этим ей заниматься не следует. Абби пыталась объяснить рассерженному Майклу, что эти навыки могут ей когда-нибудь пригодиться в жизни. Однако Майкл увел ее, твердя, что маркизы не занимаются подобными делами. Абби ответила, что предпочла бы не быть маркизой, если не может делать того, что ей хочется. Майкл не смог сдержать улыбку. Наверное, она единственная женщина в Англии, которая считает, что этот титул ограничивает ее деятельность.
Когда брат Сары устроил свадьбу в саду, Абби развлекала гостей исполнением древних шотландских мелодий, которые ей напели Сара и кухарка. Майкл считал, что в музыке она почти гениальна. Стоило напеть ей мотив, как она тут же могла исполнить его на скрипке, превратив в необычайно красивую мелодию. Со странной гордостью Майкл наблюдал за тем, как она общается с постоянными обитателями и прислугой поместья. Немногочисленные гости на свадьбе не могли устоять перед ее кипучей, бившей через край энергией. Она танцевала буквально со всеми собственный вариант шотландских танцев, одновременно элегантных и бойких. Но самое большое удовольствие Майклу доставляли те дни, когда они отправлялись исследовать Блессинг-Парк в сопровождении Гарри. Они часто оказывались на развалинах, где Абби принималась развлекать его какой-нибудь фантастической сказкой из истории Англии.
– Когда ты так заинтересовалась историей? – спросил как-то Майкл.
Абби со смущенной улыбкой ответила:
– Когда ты меня об этом попросил.
На обратном пути Майкл несколько раз украдкой посматривал на нее, поражаясь тому, что она все эти годы интересовалась теми предметами, которые, как она верила, выбрал для нее он. : По вечерам они часто сидели вместе в заново отделанной зеленой гостиной. Она прилежно трудилась над своей кошмарной вышивкой, а он читал, наслаждаясь ее обществом. Иногда поздно вечером она играла для него, как в ту ночь, много недель назад, V. каждый раз Майкла очаровывали страстность и богатство звуков, заполнявших комнату. И почти каждую ночь он проводил в ее жарких объятиях. Иногда он не позволял ей достичь вершины наслаждения до тех пор, пока она не начинала умолять его об этом; иногда овладевал ею самозабвенно и быстро доводил их обоих до завершения. Она оказалась усердной ученицей, беззастенчиво горячей и открытой в постели. Она излучала тихую чувственность и искреннее обожание, и Майкл неожиданно для себя обнаружил, что она имеет над ним определенную власть. И все же Майкл нет-нет да и вспоминал тот проклятый договор и горькую обиду на собственного отца, который навязал Майклу этот брак. Во многих отношениях э Абби олицетворяла то бремя, которым был для него отец, бремя, которое он нес всю свою жизнь, бремя, от которого, как ему казалось, он наконец-то освободился. Да, он любил Абби. Но когда ее звезда померкнет для него, – а это в конце концов произойдет, все звезды меркнут, в этом Майкл не сомневался, – она превратится для него в тяжелую обузу. К счастью, Абби пребывала в блаженном неведении относительно его сомнений. Для нее недели, проведенные с Майклом, были райским блаженством, сбывшимися мечтами, которые она лелеяла много лет, и даже чем-то еще большим, Майкл был к ней необычайно нежен и внимателен, он то и дело ласкал ее. Она втайне наслаждалась тем, как беспрекословно он выполнял каждую ее прихоть. И кому только могло прийти в голову назвать этого великодушного, красивого мужчину дарфилдским дьяволом? Абби уже забыла о том, что когда-то сама так его называла. Он был на редкость добрым, хоть и отрицал это. Внимательно относился к своим многочисленным слугам, заботился, чтобы они ни в чем не нуждались. Их дети его обожали. Несмотря на свое ворчание по поводу Гарри, Майкл привык к нему. Однажды он вошел в ее комнату и увидел, что рядом с ней на зеленой шелковой кушетке лежт, свернувшись клубочком, пес. Абби вскочила и попыталась прикрыть Гарри юбками, но тот выдал себя, громко забарабанив хвостом. Майкл нахмурился и поманил Абби пальцем. Она неохотно подошла, ожидая совершенно заслуженного сурового выговора. Но Майкл удивил ее.
– Мадам, каким образом я должен соперничать с ним? – спросил он,
Абби весело рассмеялась и горячо поцеловала его, а через несколько минут Майкл унес ее в свою спальню и захлопнул дверь, попросив у пса прощения. Их ночи, наполненные чувственным восторгом, были истинным блаженством, о существовании которого Абби и не подозревала. Он превозносил ее красоту, ее тело, ее страстность. Он каждый раз доводил ее до экстаза, а она не уставала пробовать с ним нечто новое. Очень скоро она. сама начала экспериментировать: разнообразила свои прикосновения, свои ласки, он отвечал ей тем же с искренней благодарностью и удовольствием. Она говорила, что любит его, он шептал: «Я знаю, дорогая – или просто улыбался. Но никогда не говорил ей о своей любви. Абби знала, что Майкл ее не любит, никогда не любил. Но шло время, и казалось, волшебная связь между ними только крепла, и она удивлялась, неужели он не привязался к ней хоть немного. Она никогда не спрашивала его об этом, как ни мучило ее любопытство. Три месяца почти истекли, но Абби решила, что ей безразлично, любит он ее или нет. Она любила его слишком сильно и знала, что не сможет жить без него. Однажды утром, забыв о том, что сегодня последний день из тех трех месяцев, которые она обещала ждать, Абби проснулась и увидела, что Майкл уже ушел, а на подушке рядом с ней лежит одна-единственная красная роза. Она села и со смехом поднесла к лицу источающий аромат цветок. Вероятно, Уитерз отшвырнул бы свою лопату и в отчаянии воздел мощные руки к небу, если бы знал, что Майкл ворует цветы из его сада. Абби встала с постели и вернулась в свою спальню, привела себя в порядок и отправилась в оранжерею. Там уже трудился Уитерз вместе с Хансом и Бейли, подстригая живую изгородь. "Абби!» Абби обернулась и ахнула от изумления. Неподалеку от дерева стоял Гэлен, и это показалось ей странным. Но она так обрадовалась ему, что не стала над этим задумываться. – Гэлен! – Абби с улыбкой поспешила к нему. – Я тебя не ждала! Но я так рада твоему приезду! Не знаю, где сейчас Майкл, но он захочет с тобой познакомиться, я уверена. Подожди здесь, я пошлю лакея…