Ну! Давай решим всё полюбовно?! Я тебе деньги, ты едешь, словно ничего не случилось.

— Не могу! Ласточка рабочая, с меня за неё три шкуры сдерут, — лениво пожал он плечами и позевал. — Да и ты хоть представляешь, сколько я потерял? Новый год! Тарифы двойные! Я бы десятку только так сделал. За пару часов между прочим!

Я понимал, что этот гад сейчас начнёт выторговывать у меня как можно больше.

— Пятнадцать и расходимся, — предложил я.

— Нет, говорю же — тачка не моя. Не собираюсь перед начальством клюв опускать. Вот сейчас приедут гайцы, всё зарегистрируют, а я потом менеджеру-то предоставлю документ, что не виноват я.

— Чёрт бы тебя побрал! — выругался я и вернулся в машину.

Стрелки часов неумолимо двигались вперёд. Я не мог просто взять и уехать, оставив место аварии, за такое и прав запросто лишат. Следовало убедить этого безумца, что никто в новогоднюю ночь не поедет разбираться с какой-то никчёмной аварией.

Я снова вышел из машины и приблизился к нему. Таксист уже чечётку отбивал, прыгая с одной ноги на другую.

— Когда приедут? — спросил я.

— Да хай их знает! Не берут трубку даже!

— Мужик, последний раз предлагаю! Двадцатку и разъезжаемся.

— Бог с тобой! Если торопишься, двадцать пять и договорились.

Я поджал губы. Наглости мужику не отнимать. Тут ещё можно было покопаться, кто виноват и нарушил, но мне хотелось поскорее добраться до Ольги, поздравить с Новым годом и выпить горячего чайку, чтобы согреться.

Я рассчитался с таксистом, вернулся в машину и посмотрел на экран телефона. До Нового года оставалось всего лишь десять минут. К бою курантов я уже не успевал. С другой стороны, страшного в этом точно ничего нет — поздравлю их так и проведу хоть немного времени вместе.

На подъезде к посёлку, как назло, заглохла машина. Я едва успел съехать на обочину, чтобы не мешать проезду. Идти к дому километра два. Я взял телефон, надел шапку, застегнул пуховик и пошёл. К часу добрался до особняка и заглянул в окна. В гостиной мигали гирлянды. Я не решился звонить в двери и набрал сообщение одеревеневшими пальцами.

Я: «Ольга, впустите?».

У окна тут же мелькнула её тень, и я улыбнулся. Моя спасительница ещё не спала.

— Максим Викторович?! — Оля удивлённая стояла на пороге, укутавшись в шаль.

— Вы в дом идите скорее, все вопросы внутри, — сказал я, клацая зубами.

Я вошёл следом за ней, снял верхнюю одежду и принялся тереть руки друг о друга.

— С Новым годом, Ляля! — сказал я, глядя ей прямо в глаза.

— С Новым годом, Великан! С Новым счастьем! — ответила Оля, смущённо улыбаясь. Она напоминала мне фарфоровую куколку. — Как так получилось, что вы приехали? И почему я не слышала машины? — обеспокоенным голосом спросила она.

— Машина осталась на обочине… Заглохла, зараза… Я хотел увидеть вас. Просто общество всех этих толстых кошельков на той вечеринке показалось мне слишком скучным. А где Витя?

Я сам не заметил, как взял Олю за руки. Наши взгляды пересеклись, а дыхание стало неравномерным, сбивчивым каким-то. Я смотрел на неё, а она на меня, и только Богу одному известно, что могло бы произойти в эту секунду, если бы не зазвонил мой телефон.

«Чёрт!» — мысленно выругался я и отпустил Ольгу.

— Вы поговорите и проходите в гостиную, будете чаем отогреваться! — принялась суетиться она, а я посмотрел на экран.

Думал, что это жена вдруг опомнилась, что меня нет рядом, но это оказались родители. Они смогли пробиться по видеосвязи, и я обязан был ответить им.

Поздравления и пожелания всего самого лучшего были банальными. Мы говорили избитые фразы друг другу, но когда в комнату зашла Оля, а мой взгляд прилип к ней, мама не удержалась и попросила показать ей суррогатную маму. Чёрт дёрнул меня сказать, что я примчался к ним, потому что заскучал на вечеринке, куда пошёл с Галей.

— Можно? — спросил я у Ольги, и она пожала плечами, а потом кивнула.

Она была по-простому красива и невинна. Розовое платье в греческом стиле идеально подчёркивало её грудь и скрывало живот, а завитые локоны цвета кофейных зёрен были собраны в хвост, струями водопада спускаясь по правому плечу. Я медленно повернул телефон.

* * *

У меня возникло ощущение, словно я знакомлюсь с матерью жениха. Щёки начало печь, и я радовалась миганию гирлянд, которое разными цветами могло скрыть предательский румянец.

— Доброй ночи! С Новым годом! — произнесла я и опустила взгляд.

— С Новым годом, деточка! Какая же ты настоящая, — произнесла мама Максима.

Она была ухоженной и выглядела слишком молодо для его мамы. Мне показалось, что она такая же добрая и хорошая, как и моя мамуля.

Я не знала, что можно ответить и просто пожала плечами, а она смотрела на меня ещё несколько секунд, а потом произнесла:

— Спасибо за внука или внучку, которого вынашиваешь, девочка!

— Это сыну вашему спасибо, что выбрал именно меня и доверил такое важное дело… — ответила я, стараясь сделать так, чтобы голос не выдавал испуга.

Связь оборвалась. Я протянула Максиму чашку чая, которую всё это время не выпускала из рук, и присела на диване рядом.

Мне не верилось, что новогоднее желание сбылось так быстро. Я загадала, чтобы он был рядом, и вот он, живой и настоящий, сидит рядом и пьёт чай.

— Обо мне никто и никогда не заботился вот так, как заботитесь вы, Оля! — улыбнулся Максим.

Его слова вызвали хоровод мурашек, что побежали вдоль позвоночника, перегоняя друг дружку.

— Ну что вы! Возможно, это просто кажется вам, — пожала я плечами.

— Ни капельки, — покачал он головой.

Дыхание в мгновение спёрло, а затем я