– Где же он копал? – с интересом спросил следователь.

– Да прямо у нас на участке, – грустно ответила я. – Прямо на грядках! Палатку поставил, чтобы удобнее было... Ну, чтобы там солнце не пекло и все такое!

– И вы ради этого пожертвовали своими грядками? – потрясенно воскликнул он.

– Так ведь чуть до развода не дошло! – со слезой в голосе сказала я и отвернулась. – Вот я и рассудила, что грядки у меня и на следующий год будут грядками, а вот мужа может уже не быть! – и тоскливо вздохнула.

– Понимаю! – сочувственно заметил Михаил Михайлович. – Но, как видите, его труд и ваши грядки не пропали зря!

– Одно только это и утешает, – невесело ответила я и добавила. – Но я предпочла бы грядки!

– Очень даже понимаю вас! – согласился он. – А что это за эстонцы, которые вам помогали?

– Очень милые люди и необыкновенно порядочные! Таких теперь уже редко встретишь! – совершенно искренне заверила я его.

– А какое отношение они имеют к этой коллекции? – спросил он, и мне пришлось выкручиваться, выдумывая на ходу.

– Видите ли, Михаил Михайлович! Когда муж прочел в газете, что сейф был изготовлен фирмой «Бромбенблюхер и компания», чья продукция всегда славилась своей надежностью, он связался с Томасом и попросил приехать, пообещав, что пятьдесят процентов от той суммы, что мы получим, будут его. Подумайте сами, как бы он, то есть муж, смог открыть этот сейф без помощи специалиста? Вот Томас и приехал со своим менеджером, чтобы помочь нам. Они у нас и жили на даче. Естественно, втроем они справились гораздо быстрее, чем если бы муж копал один.

– А у этого Бром... Ну, вы поняли! У него не было желания забрать монеты и не ждать обещанной суммы? – в лоб спросил следователь, пристально глядя на меня.

– Помилуйте, Михаил Михайлович! – воскликнула я. – Да как же он их через границу провез бы? И потом эстонцы люди очень законопослушные!

– Ну, будем считать, что я вам, – подчеркнул он, – поверил, а с остальными отдельно побеседую. А сейчас давайте сюда эту коллекцию! – потребовал он.

– Извините, Михаил Михайлович, но я сначала уберу подложки в сумку, потом вы ее опечатаете в присутствии всех заинтересованных лиц, и только после этого я буду спокойна за ее целостность, – твердо заявила я. – Люди бывают разные, и не стоит вводить их в искушение! А мне вы выдадите расписку в том, что приняли от меня коллекцию.

Немного обалдев от моего напора, следователь помолчал, а потом с ужасом спросил:

– Вы хотите, чтобы я переписывал все монеты поштучно?

– Зачем? Они же будут в опечатанной сумке! Она совершенно целая и очень прочная, так что если в ней неизвестно откуда появятся дыры или порезы вроде тех, что делают карманники, то это будет уже на вашей совести и вызовет некоторые последствия в полном соответствии с Уголовным кодексом, – безмятежно ответила я.

Михаил Михайлович потрясенно уставился на меня и, поняв, что я не отступлю, только что не плюнул, но потом сдался. В его кабинет пригласили Сашку и Томаса с Андреасом, чтобы в их присутствии опечатать сумку, причем я настояла, чтобы ее сверху по замку-молнии заклеили бумагой, на которой стояла бы печать отделения и роспись следователя и Митьки, который наблюдал за этой процедурой с бо-о-ольшим неодобрением. Воспользовавшись суматохой, я тихонько шепнула мужу:

– Это ты, узнав, чей сейф, пригласил Хлыща сюда, чтобы он его открыл, и пообещал половину!

Сашка понятливо кивнул и, чуть-чуть сместившись, прошептал что-то Хлыщу, а уже тот – Типу. Но вот опечатанную и заклеенную сумку поместили на наших глазах в сейф, пообещав, что завтра же утром, точнее уже сегодня утром, ее отвезут в Москву. После этого меня спровадили, и следователь взялся на Сашку. Я же сидела в коридоре вместе с эстонцами, а Митька бдительно следил за тем, чтобы мы не разговаривали.

Михаил Михайлович не стал долго мурыжить мужа, и Сашка появился довольно быстро с совершенно спокойным лицом, по которому я поняла, что все закончилось благополучно. У Хлыща же с Типом просто переписали паспортные данные, а допрашивать даже не стали, потому что Хлыщ невинно поинтересовался у следователя:

– А когда приедет представитель нашего посольства?

Районной милиции явно не хотелось иметь неприятности с эстонским посольством и вмешиваться в международный скандал, тем более что история с кладом так благополучно завершилась, и их мигом отпустили.

Когда мы вышли из отделения, утро было уже в разгаре. Ярко светило солнце, небо радостно синело над головой, а ветер весело гонял из стороны в сторону маленькие кучевые облачка, которые я в другом настроении сравнила бы с овечками, но сейчас меня ничего не радовало. Взглянув на остальных, я поняла, что их состояние ничем не лучше моего.

– Как будем до дома добираться? – спросила я, чтобы разрядить обстановку. – Лично я денег с собой не захватила.

– Я тоже, – хмуро поддержал меня Сашка.

– Я взял с собой бумажник, – вздохнув, сказал Томас. – Только предварительно не мешало бы зайти в магазин и купить алкоголь, а то на душе так муторно, что выть хочется.

– Можно подумать, нам легче, – огрызнулся Сашка.

– И все из-за этого проклятого Куркуля! – с ненавистью заявила я, и все на меня уставились. – Да-да! Это он из больницы в милицию позвонил! Разве вам не сказали?

– А мы ему еще «Скорую» вызывали! – гневно бросил Сашка. – Нужно было оттащить его к нему на участок и пусть бы там в себя приходил!

– Черт с ним! Здесь другое! Если бы мы не пошли ночью докапываться до сейфа, то фигу с маком сейчас милиция чего-нибудь имела бы! – зло сказал Андреас.

– Точно! – согласился Сашка. – Пришли бы они, а мы культурно отдыхаем на даче! А что яма во дворе, так это, как правильно сказала тогда Маруся, мы погреб копаем!

– Кстати, а кто предложил пойти в подкоп ночью? – с нехорошим интересом спросила я.

Тут все уставились на Сашку, который виновато опустил голову и, вздохнув, сказал:

– Ну я! Кто же знал, что все так повернется?

– Ладно! – махнула рукой я. – Сделанного все равно не воротишь! Пошли спиртное покупать, а то без него совсем паршиво! Я не любительница, но сейчас выпью! Да чего там выпью! Напьюсь с горя!

В магазине с гордым названием «Супермаркет Гурман» мы сначала купили продукты, а потом так долго и придирчиво разглядывали бутылки с водкой, что продавщица не выдержала и рявкнула:

– Вы будете брать или нет?

– Будем, но только качественную, – ответила я.

Услышав это, Томас удивился:

– У вас бывает некачественная?

– У нас, как в Греции, все бывает! И она тоже! – вздохнул Сашка и попросил продавщицу: – Девушка! Посоветуйте нам что-нибудь приличное. У нас большое горе, но кончать жизнь самоубийством мы все-таки не собираемся! Дайте нам три... Нет! Четыре бутылки самой лучшей водки!