Туго зашнурованная, с желтой лентой в волосах, Шанна вошла в столовую. Рюарк быстро поднялся с места, во взгляде его сквозило восхищение. Он улыбнулся Шанне. Отец же проявил большую сдержанность. Вся его жизнь проходила в труде, и он не одобрял фривольностей ни в поведении, ни в одежде. Он с трудом понимал дочь, казавшуюся счастливой без мужа и детей и находившую удовольствие лишь в том, чтобы, как ветер, носиться на Аттиле да лениво покачиваться на волнах прибоя.

— У меня сегодня много дел, дочка. Не нужно слишком важничать. Садитесь за стол.

Рюарк поспешил подвинуть Шанне стул. Она наградила его благодарной улыбкой, и, когда он возвращался на свое место, Траерн раздраженно пробормотал:

— Ох уж эти молодые люди! Теряют голову, едва увидев хорошенькую девушку!

— Сударь, — заметил Рюарк, — вы тоже потеряли бы голову, будь это не ваша дочь.

— Вы слишком мне льстите, господин Рюарк. — Она метнула взгляд на отца и многозначительно добавила: — По правде говоря, мне здесь редко приходится выслушивать комплименты.

— О! — взорвался Траерн. — Стоит мне подбросить немного угля в это пламя, и запылает весь остров! Ну а теперь, с вашего разрешения, не можем ли мы заняться делами?

— О, разумеется, папа. — Уголки губ Шанны изящно приподнялись, а в сине-зеленых глазах мелькнул озорной огонек. — Даже силы небесные не смогут помешать вам.

— Пусть только попробуют! — Проворчал Траерн.

Рюарк, пряча улыбку, уткнулся в чашку, но через секунду обратился к хозяину с совершенно серьезным лицом.

— Так о чем вы спрашивали, сэр? Боюсь, что я упустил нить нашего разговора.

— Уф! — недовольно фыркнул старик. — Я повторю. Речь идет о дробилке. Достаточна ли будет ее мощность, чтобы можно было обрабатывать тростник и с других островов?

Рюарк утвердительно кивнул, и они углубились в подробности. Взяв из рук Милана тарелку, Шанна спокойно принялась за фрукты со сливками, искоса наблюдая за Рюарком. Его умение поддержать любую беседу восхищало Шанну, и она убедилась, что отец тоже восторгается его умом.

В тот же день вечером Траерн в гостиной говорил о том, какие надежды он возлагает на Джона Рюарка.

— Ведь я был больше торговцем, чем плантатором, Шанна, и вы понимаете, что в мои годы я нуждаюсь в человеке, который лучше меня разбирается в сельском хозяйстве и в машинах. Господин Рюарк сделал очень много для увеличения нашего состояния. Когда меня не станет, вам понадобится какой-то верный человек, чтобы помогать вам справляться со всеми делами. Вы долго отсутствовали. Я старею и могу не успеть научить вас всему тому, чем вам придется заниматься. Сделать это способен господин Рюарк, и я надеюсь, что вы не будете этому противиться.

Шанна была ошеломлена. Не хватало, чтобы Рюарк стал ее советником во всех вопросах, включая возможных претендентов на ее руку, — ведь не оставаться же ей всю жизнь безутешной вдовой! Из ее груди вырвался вздох.

— У вас такой вид, словно вы огорчены моими словами, дочка. Почему вы так ненавидите этого человека?

— Папа! — Шанна положила на его руку свою и печально улыбнулась. — Я хочу сама быть хозяйкой своей судьбы.

Траерн открыл было рот, чтобы настоять на своем, но Шанна наклонилась к нему и нежно приложила палец к его губам. Она улыбнулась ему, и старый, готовый уже было рассердиться, Траерн размяк под ее лучистым взглядом. Шанна же продолжала почти шепотом:

— Папа, я не буду с вами спорить и вообще возвращаться к этой теме.

Она прикоснулась губами к его лбу и, шурша шелком юбки, вышла. Траерн продолжал сидеть, в удивлении шевеля губами и недоумевая, как случилось, что последнее слово осталось не за ним, а за дочерью? И все же он не сердился на нее.

На остров опускался вечер. Шанна последний раз критически взглянула на свое отражение в зеркале, слегка хмурясь при мысли о том, что должна выглядеть перед сегодняшними гостями остроумной и очаровательной. Ее не оставляло волнение. Все было не по ней, и даже сознание своей безупречной красоты, которую подчеркивало платье из дорогого атласа цвета слоновой кости с не менее дорогими кружевами, не уменьшало ее недовольства. Она сердито смотрела в зеркало, пока Эргюс заботливо украшала жемчугом ее тщательно уложенные косы. Шанна слегка поправила квадратное декольте, по краям которого мерцали такие же жемчужины. Вырез платья был глубоким и настолько открывал ее полную грудь, что казалось, платье держится на ней каким-то чудом.

— Вы восхитительны, — улыбнулась Эргюс.

Шанна была наделена той редкой красотой, которая не теряла своего очарования в любое время. Даже рано утром, когда волосы ее были в беспорядке, а глаза еще сонные, лицо ее дышало чувственностью, способной наполнить гордостью сердце любого супруга, а то и разжечь страстное желание.

Шотландка неодобрительно ворчала:

— Мистер Рюарк и так не может оторвать от вас глаз, а сейчас и совсем потеряет голову. Но, как видно, этого вы и добиваетесь, и выбрали это платье, потому что знали, что он будет среди гостей.

— Ах, Эргюс, не ворчи, пожалуйста, — взмолилась Шанна. — В салонах Франции леди обнажаются гораздо больше. И уж, разумеется, я надела это платье вовсе не ради господина Рюарка!

— Ну, разумеется! С чего бы? — с иронией заметила Эргюс.

Шанна, уперев руки в бока, в раздражении повернулась к служанке.

— Прекрати, Эргюс. Ты то и дело на что-то намекаешь с того вечера, как я велела тебе привести в коттедж господина Рюарка. Скажи, что ты имеешь в виду?

Эргюс энергично тряхнула головой.

— Да, я скажу. Я знаю вас с пеленок и нянчила вас, когда сама была еще ребенком. Вы превратились в самую прекрасную женщину, о которой только может мечтать мужчина. Я была с вами в беде и в радости. Я встала на вашу сторону, когда ваш отец решил выдать вас замуж не за человека, а за его имя. Но я не могу вас понять, когда вы, как маленькая распутница, тайно встречаетесь с мистером Рюарком. Вы получили изысканное воспитание и образование. Мы все, в том числе и этот упрямец, ваш отец, желаем вам всего самого лучшего. Неужели вы не понимаете, что вам надо выйти замуж и обзавестись детьми? О, я понимаю, что такое любовь. В молодости у меня был Джейми, и мы хотели пожениться, но он мечтал о море и ушел служить на один из кораблей Королевского флота. Родители мои умерли, и мне пришлось искать работу, чтобы прокормиться. С тех пор я никогда больше не видела моего Джейми, хотя прошло уже много лет. Я могу понять, почему вы увлечены этим красавцем, мистером Рюарком, превосходящим всех тех, кто осмеливался ухаживать за вами. Но то, что вы делаете, — плохо. И вы это понимаете. Оставьте его, пока обо всем не узнал отец, и выходите поскорее замуж за какого-нибудь глупого лорда.

Шанна принялась ходить взад и вперед по комнате. Она не могла больше откровенничать с этой женщиной. Если бы отец обо всем узнал, он обвинил бы Эргюс в соучастии и прогнал бы из дома. Но слова ее произвели на Шанну впечатление.