Я вспомнил все, что знаю о традиционных религиях, и решил, что Загрос - не такое приятное место, каким показался поначалу, и что сведения о его комфортности сильно преувеличены. Когда придет время высаживаться на планету, надо будет вести себя осторожно. А то еще распнут на кресте за то, что не молишься пять раз в день - мало не покажется. Впрочем, меня не распнут, трудно распять того, кому подчиняется тяжелый гиперпространственный крейсер, битком набитый термоядерными торпедами. Но осторожность все равно не помешает.

Странно, что в местной сети совсем нет форумов. Запрещено? Или просто не принято? Нет, не может быть такого, это ж как надо извратить человеческую психологию, чтобы в сети пропали форумы… Значит, запрещено?

По-хорошему, сейчас надо высадиться где-нибудь в укромном уголке планеты и не спеша все разведать. Но, с другой стороны, а зачем мне все разведывать? Ближайшая моя задача… а какая, собственно, моя ближайшая задача?

Выбраться с гибнущей станции на Мимире - уже сделано. Добраться до относительно комфортной планеты - тоже сделано. А дальше что? Навечно осесть на этой замечательной планете? Не такая уж она и замечательная. Нельзя, конечно, судить по первому впечатлению, но не верю я, что там, где хозяйничают религиозные фанатики, жизнь может быть хороша и приятна. При наличии тяжелого крейсера на орбите не так уж сложно свергнуть религиозных фанатиков и навести на Загросе нормальный порядок, но это все равно ненадолго. Только в фильме можно угнать боевой крейсер и долго оставаться безнаказанным, в реальной жизни такие номера не проходят, рано или поздно федералы возьмут нас за жабры. Но не сдаваться же прямо сейчас!

То есть, сдаться-то можно, но как бы не попасть в ситуацию, когда сначала расстреливают и только потом уже разбираются. Угон военного корабля, срыв боевой операции - уже более чем достаточно для смертного приговора. А если еще приплюсовать разрушение станции на Мимире… Я-то знаю, что мы не имеем к нему прямого отношения, но у сотрудников службы безопасности может сложиться другое мнение.

Помнится, в какой-то древней книге один человек случайно получил доступ к тайне, которая должна была перевернуть весь образ жизни на Земле. Служба безопасности долго гонялась за этим человеком, но в конце концов он добился своего - передал информацию в большую газету, тайна перестала быть тайной, а человек стал знаменитостью и безопасникам пришлось отступить. Вот только получится ли подобный фокус у нас? Если просто предъявить пробирку и сказать: «Эта сыворотка защищает от последствий гиперпрыжка», нам никто не поверит. Чтобы поверили, надо предъявить не только пробирку, но и пару десятков живых и разумных людей, каждый из которых пережил более одного гиперпрыжка.

Однако достаточно отвлеченных размышлений. Первое, что я должен сделать - позаботиться о Маше и Генрихе, им надо адаптироваться к нормальному тяготению. Есть ли на Загросе нормальная больница? А если нет, сколько времени займет в этом случае их адаптация? Успеют ли они до того, как в небе Загроса появится земная эскадра?

Как ни странно, на борту корабля не нашлось ничего похожего на орбитальный челнок или хотя бы спасательную шлюпку. Впрочем, если вдуматься, ничего странного в этом нет - крейсер предназначен в первую очередь для действий в беспилотном режиме, а если на борту вдруг окажется экипаж, то это наверняка будут смертники. А зачем смертникам спасательная шлюпка?

Опуститься на земноподобную планету можно и в скафандре, встроенного энергоблока хватает, чтобы погасить орбитальную скорость, даже небольшой запас остается. Именно небольшой - обратно на орбиту без дозаправки не взлететь. А это меня не устраивает.

Решение, которое меня устроило, оказалось очень простым. Я облачился в скафандр, выбрался из корабля, манипулятор безжалостным пинком запулил меня в открытый космос и едва я успел остановить беспорядочное вращение, как меня взяли в кольцо четыре торпеды.

Зрелище было своеобразное. Я знал, что меня будут сопровождать торпеды, но одно дело знать и совсем другое - внезапно увидеть прямо перед собой бархатно-черное пятно на фоне голубой планеты, повернуть голову и понять, что точно такое же пятно с другой стороны закрывает звезды и как давно оно их уже закрывает - совершенно непонятно. В силуэте торпеды нет ничего хищного, это просто угольно-черный металлический бочонок длиной полтора метра и диаметром полметра, но быстрота и внезапность появления этой зверюги из пустоты космоса немного пугает. Впрочем, тут нечему удивляться - стелс-покрытие для того и предназначено, чтобы торпеда появлялась внезапно.

Четыре термоядерных бочонка выстроили вокруг меня кольцо положительной тяги и аккуратно потащили к планете. Аккуратно - потому что аэродинамика скафандра такова, что быстрее тридцати метров в секунду в плотных слоях атмосферы разгоняться не рекомендуется. В лучшем случае просто потеряешь управление, в худшем - поотрывает руки-ноги потоком набегающего воздуха.

Обычный орбитальный челнок входит в атмосферу на гиперзвуковой скорости, резко тормозит в стратосфере, но все равно опускается очень быстро, гася остаток скорости непосредственно перед посадкой. Мне такой подход не годится, я должен погасить скорость заблаговременно, причем не только орбитальную, но и вертикальную. А это значит - потратить уйму времени и энергии.

Спуск растянулся почти на два часа. Первые полтора часа мне казалось, что я неподвижно вишу между двумя плоскостями - черной со звездами наверху и голубой с белыми облаками внизу. Шар планеты с такой высоты воспринимается не как шар, а как плоскость, и это создает совершенно сюрреалистическую картину. Собственного движения не чувствуется, кажется, что ты неподвижно висишь на стыке двух миров, голубого и черного, и будешь так висеть целую вечность.

А потом в разрыве облаков проглянуло зеленое пятно, а еще через минуту я заметил, что звезды над головой подернулись туманной дымкой. Кажется, вхожу в атмосферу.

Еще через пять минут все сомнения отпали - меня начало трясти. Я знал, что программа спуска рассчитана с большим запасом прочности для скафандра, но все равно было очень неприятно и чуть-чуть страшно. Как положено, я зафиксировал руки на груди, а ноги вытянул в струнку, но все равно потоки воздуха так и стремились развернуть кокон моего тела, ударить всей мощью в беззащитное брюхо, оборвать конечности… брр… Нет, об этом лучше не думать.

Спуск в атмосфере занял около двадцати минут. Все это время я думал только об одном - когда же это мучение закончится. От непрерывной тряски болело все тело, от набегающего воздушного потока шумело в ушах, в довершение всего начала болеть голова. И когда тряска вдруг прекратилась и я обнаружил, что вишу в ста метрах над развалинами небольшого каменного здания, первой моей мыслью было: «Наконец-то это закончилось!» А второй мыслью: «Откуда тут развалины?»

Торпеды аккуратно опустили меня почти до земли, как бы извиняясь за ранее причиненные неудобства. А на высоте трех метров тяга вдруг пропала и я камнем рухнул вниз, запоздало сообразив, что так и должно быть, что я должен был заранее приготовиться к подобному сюрпризу. Антиграв плохо работает вблизи большой массы, поэтому антигравитационные машины перед тем, как взлететь, всегда подпрыгивают, используя какое-нибудь дополнительное устройство. И при посадке антиграв никогда не работает до самого конца, последние метры приходится падать. На тяжелых машинах предусмотрены специальные посадочные опоры с амортизаторами, а человек в скафандре, как принято считать, вполне способен приземлиться на собственные ноги. Или на задницу, как в моем случае.